Что ж, одна проблема решена. Теперь очередь другой..

- Пауль, какого чёрта это было? - раздражённо спросил он подойдя к курившему другу, стоявшему рядом со входом. - Почему ты не разогнал всю эту толпу? Как будто в цирк пришли посмотреть и послушать..

- Спокойно, дружище! - усмехнулся тот, ловким щелчком выбросив окурок в урну возле входа. - Я не сразу здесь очутился.. Караулил лестницу, между прочим, чтобы разные любопытные типы не помешали некоему оберштурмфюреру в самый неподходящий момент. А когда вышел и увидел что здесь стоит почти весь твой отряд то было поздно.. Они же не мои подчинённые так что, сам понимаешь.. Впрочем, ты мог бы закрыть окно если уж на то пошло.

- Да из головы вылетело когда на Лауру набросился! - со вздохом признался Гюнтер, сдвинув фуражку на затылок. - Меня как будто всего выключило, только и осталось одно желание как бы её взять..

- Да, устроил ты тут представление, ничего не скажешь.. - рассмеялся друг, хлопнув его по плечу. - Вот увидишь, завтра об этом будет болтать весь Лейбштандарт!

- Спасибо, ты меня очень успокоил! - с сарказмом поклонился Шольке. - Прямо бальзам на душу! Тьфу на тебя..

- Ладно, тут уже ничего не исправишь, осталось только делать вид что так и было задумано.. Слушай, хотел тебя спросить.. - начал было Пауль но в этот момент из-за угла с треском мотора вылетел посыльный мотоциклист и подрулил прямо ко входу. Гюнтер узнал его, это был один из штабных связных при "папаше" Зеппе. Похоже, что-то срочное..

Водитель мотоцикла в прорезиненном плаще и очках остановился, не выключая мотор, козырнул, молча отдал ему в руки тонкий пакет и протянул журнал для росписи в получении. Расписавшись и отпустив мотоциклиста Гюнтер надорвал пакет и углубился в текст. Пауль подошёл вплотную и стал читать из-за его плеча.

- Выступление через час? - переспросил он и посмотрел Шольке в глаза. - Всё, похоже, наконец высокие чинуши в Цоссене вспомнили про нас и решили дать пинка под зад чтобы мы не растолстели от безделья.. А куда?.. Ага, это не слишком далеко отсюда.. Ладно, Гюнтер, я тоже побегу к своему взводу, иначе мой командир роты Кранц взгреет меня за отсутствие в расположении и будет совершенно прав. Давай, удачи тебе! - Пауль крепко пожал ему руку и быстро направился к "Кюбельвагену" на котором приехал к Шольке.

Гюнтер уже хотел войти в дом чтобы дать команду собираться когда друг его окликнул.

- Чего тебе? - оглянулся он. И выругался, остро пожалев что под рукой не оказалось ничего тяжёлого..

Потому что этот.. этот.. кретин несчастный вытянул вперёд руки, словно держал женщину за бёдра, прикрыл глаза, открыл рот и стал делать отлично узнаваемые движения, в довершении всего начав страстно стонать словно вот-вот кончит, изображая самого Шольке!

Стиснув зубы и поклявшись припомнить товарищу такую подлянку Гюнтер снова сплюнул и вошёл в дом, кипя от злости. С улицы его догнал весёлый смех товарища. Ничего, как метко сказал Алекс, хорошо смеётся тот кто смеётся последним..

Берлин.

11 мая 1940 года.

Хайнц Гротте.

Западная часть столицы нацистской Германии, в частности район Шпандау, представляла собой не только жилые кварталы но и несколько крупных военных заводов которые сейчас работали круглосуточно, обеспечивая немецкую армию, флот и "Люфтваффе" своей продукцией. Дымили высокие трубы, за кирпичными заборами слышался грохот, скрежет, стук и другие характерные звуки промышленных гигантов. От них во многом зависело сможет ли германский солдат выдержать нарастающую тяжесть войны..

Совсем рядом с одним из этих заводов, буквально за стеной крайнего корпуса, проходила дорога по которой раньше возили сырьё для предприятия, но сейчас она была пустынна поскольку вход заложили и перенесли в другое место, более удобное для грузовиков. С обеих сторон дороги стоял ряд обшарпанных домов с облупившимися кирпичными стенами и выбитыми окнами. Раньше, во времена Веймарского позора, здесь жили семьи рабочих которые работали на этом заводе. После прихода Гитлера к власти они получили новые, более комфортабельные квартиры и переехали, хоть новое жильё было дальше от работы.

Среди рабочих ходили осторожные слухи что квартиры эти достались им от евреев, раньше там живших, но никто особенно не углублялся в такие мысли. В конце концов, какая разница кто там жил до них? Фюрер сказал что немецкие рабочие будут жить лучше всех рабочих других стран и сдержал обещание! А уж за счёт кого.. Дисциплинированный и добропорядочный немец не должен интересоваться тем что его не касается! Вот ключ, вот новая квартира, бери жену, детей и вселяйся! Что делать с вещами старых жильцов? Можешь взять себе или выкинуть! Всё, благодари фюрера и завтра, как обычно, на работу! Германии нужен твой труд и она заботится о твоей семье!..

Сюда почти не заглядывала полиция, да и зачем? Всё равно тут никто не живёт кроме всяких отбросов Рейха, попрошаек и грязных типов по которым концлагерь плачет. Ничего, скоро крипо, наконец, дотянется и сюда.. Порядок прежде всего!

Но сегодня тут было не так тихо как обычно.

"Опель-капитан" 1939 года выпуска, на котором приехали сюда Хайнц и его товарищ Герберт, обошёлся им в три с половиной тысячи рейхсмарок но это была необходимая покупка. Передвигаться по городу на такси или общественном транспорте не слишком удобно, нужна была машина, поэтому Карл позаботился об этом. Надёжный и даже комфортный автомобиль который не привлекает к себе особого внимания. То что нужно для тех кто не любит чтобы ими интересовались..

Герберт остановил машину возле одного из заброшенных домов и повернулся к Хайнцу, сидевшему рядом.

- Что-то у меня плохое предчувствие, командир.. - сказал он, оглядывая пустынные окрестности. - Никогда такого не испытывал. Даже мурашки бегают..

- Суеверия, Герберт, всего лишь суеверия.. - спокойно ответил Хайнц, достав из кармана "Люгер". - Не забывай, вся наша работа связана с риском. Всё что не поддаётся логике и фактам - не существует. Оружие приготовил? - сменил он тему чтобы сбить подчинённого с мрачных мыслей.

- Конечно! - подтвердил тот, вынимая из кармана плаща ещё один "Люгер". - Заряжен полностью, плюс одна обойма в запасе.

- Деньги оставим пока здесь, только спрячь под сиденье. От машины постараемся не отходить.. Конечно, по уму следовало бы приехать сюда пораньше, подготовиться. Но, как говорится, хорошая мысля приходит опосля.. - вслух размышлял Хайнц, продолжая оглядывать улицу и коробки домов. - Надеюсь, всё пройдёт как надо. Ты ведь уже дважды встречался с ними, почему в третий раз может сорваться?

- Мало ли.. - неопределённо пожал плечами Герберт. - Это же бандиты. Кто знает когда им моча в голову ударит?

- Время уже без двух минут. Значит, сейчас прибудут! - сказал Хайнц. Поколебался, но продолжил: - На всякий случай, если ситуация выйдет из-под контроля, я скажу фразу - Жаль! Очень жаль!.. Тогда сразу открывай огонь на поражение и отступай к машине. Я сделаю то же самое. Понял?

- Да, командир. Очень надеюсь, что сегодня всё обойдётся.. - серьёзно ответил Герберт. - У меня столько планов в Москве. Кстати, когда сделаем дело с этим Шольке то приглашу тебя с ребятами кое-куда.. - улыбнулся он, отчего его лицо сразу стало как-то добрее. - Но пока молчок!

- Замётано! - усмехнулся Хайнц, открыл дверцу и вышел из машины. Герберт последовал за ним.

Выйдя наружу они начали оглядываться, пытаясь понять где находятся члены преступной банды. Но вокруг было всё спокойно только за высоким забором завода продолжался производственный процесс, сопровождающийся грохотом, стуком и гудением.

Наконец, когда двое ликвидаторов уже начали терять терпение и подумывали уехать, в одном из обшарпанных домов заскрипела рассохшаяся деревянная дверь и наружу вышел человек.

На вид парню было лет 25, среднего роста и комплекции, одет в поношенные брюки и рабочую куртку серого цвета. Надвинутая на брови мятая кепка дополняла образ типичного уголовника местного разлива. Несколько секунд тот рассматривал двоих мужчин, лениво попыхивая сигаретой, а потом мотнул головой, показывая чтобы они зашли внутрь.