г. Зволле, Голландия.

11 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

- А всё-таки здесь красиво, правда? - мечтательно произнёс Пауль, задорно подмигнув Гюнтеру.

- Да, с этим не спорю.. Но как же скучно! - ответил тот, снова откидываясь на спинку кровати. - И вообще, какого чёрта мы тут прохлаждаемся? Почему нет приказа на дальнейшее наступление? Второй и третий батальоны рвутся к Амстердаму, а мы? Папаша, похоже, забыл про нас.. Даже танкисты Красса на своих коробках уползли! - мрачно проворчал Гюнтер.

- Спокойно, дружище, дело и до нас дойдёт.. - попытался успокоить его товарищ. - Видимо, штабные умники решают в какую задницу нас засунуть. Да и чем ты недоволен? Тихо, спокойно, не стреляют.. Пиво неплохое! - перечислил Пауль несомненные плюсы их положения.

Шольке только вздохнул, тоскливо посмотрев окно.

После того как вчера его разведывательный отряд ворвался на тихие улицы Зволле прошли уже сутки. За это время все боевые машины были осмотрены, заправлены и вновь оказались готовы для движения. Блокпосты на въездах докладывали что всё спокойно, никто из вооружённых голландцев не пытается проникнуть в город. Жители также не выказывают никаких признаков агрессии. Конечно, особой радости на лицах тоже не видно но их хмурые физиономии явно никого из немцев не смущают. В конце концов, они тут временно.. А порядком и благонадёжностью мирных жителей пусть занимается гестапо и местные нацисты, которые как раз в это время проводят в городе чистку нежелательных элементов в виде евреев, коммунистов и цыган. Это их работа вот пусть и отрабатывают свои марки. А они, эсэсовцы "Лейбштандарта", солдаты и для них найдётся занятие получше..

Уже вечером к разведчикам Шольке присоединился только что подъехавший на грузовиках первый батальон где служил его друг, командир взвода Пауль. Отрядив одну из рот на патрульную службу командир батальона разрешил ему повидаться с другом, чем тот с радостью и воспользовался..

- Гюнтер, а помнишь наш плац в Лихтерфельде? - вдруг спросил он, повернувшись набок на своей кровати.

Шольке скривился от воспоминаний которые явно не были весёлыми.

- Нашёл чего вспомнить.. Я бы с радостью забыл его так же как и Каменного Фрица но увы, такое не забудешь! - ответил Гюнтер вспомнив высокую статую солдата в шлеме, шинели и с винтовкой у ноги, бессменного часового у входа на территорию.

- Ох и погоняли же там нас.. - покачал головой Пауль. - Я даже начал подумывать о том что явно сглупил, поступив добровольцем в ряды Длинных Бедных Собак..

Гюнтер усмехнулся.

"Длинные Бедные Собаки", так иногда шутливо называли себя солдаты и офицеры "Лейбштандарта". Название пошло от букв LAH = Leibstandarte Adolf Hitler = Lange Arme Hunde.

- Эта шагистика у меня уже в печёнках сидела! - сплюнул он на пол. - Вся форма мокрая от пота, почесаться нельзя, а уж если придерётся шарфюрер Ламмерс то всё.. считай, тебе очень не повезло. Его любимое выражение "Вы, тупые эмбрионы, я научу вас правильно поднимать и опускать свои кривые ходули!" я не забуду до конца жизни..

- А меня больше всего бесили эти частые переодевания, помнишь? - откликнулся товарищ, грустно рассмеявшись. - Сначала построиться в полном походном снаряжении за 4 минуты. Потом переодеться в парадную форму за 3 минуты. Затем в тренировочные костюмы.. и, наконец, в караульную форму.

- Естественно, помню.. - рассмеялся Гюнтер, вспомнив эти случаи из памяти прежнего владельца тела. - Ты стоял в шинели а под ней были голые ноги в сапогах. Это было очень забавно!

- Да-да, верно.. А ты забыл как на тренировочный костюм надел галстук и футляр от противогаза? - хитро сощурился Пауль, смотря на него.

- Разве? Не помню такого! - решительно помотал головой Шольке, пытаясь сохранить серьёзный вид. - Ты выдумываешь, дружище, и напрасно клевещешь на меня.

- Вот как? - протянул тот, покачав головой. - Какая-то у тебя избирательная память, Гюнтер.. Здесь помню, здесь не помню. Зато я никогда не забуду тот торжественный вечер на Одеонплац, перед монументом Фельдхернхалле.. Свет множества факелов и слова нашей присяги.. "Клянусь тебе, Адольф Гитлер, как фюреру и рейхсканцлеру, быть верным и мужественным. Я торжественно обещаю быть преданным тебе и назначенным тобой начальникам до самой смерти, и да поможет мне Бог!"

На время оба замолчали. Гюнтер, не выдержав, встал с постели и подошёл к открытому окну.

На площади Зволле продолжалась обычная мирная жизнь. Ходили люди по своим делам, изредка проезжали автомобили. Иногда её пересекали неторопливо бредущие патрули из первого батальона. Внимание Гюнтера привлекло зрелище вызвавшее у него усмешку.

Водитель "Здоровяка", молодой Курт Хассе, мокрой тряпкой ожесточённо оттирал переднюю и правую часть броневика. Видимо, унтершарфюреру Зигелю не понравилось как подчинённый вчера помыл машину от последствий наезда на голландского полицейского и теперь заставил повторить. Водитель, закончив с корпусом, приступил к чистке колёс с правой стороны, тихо ругаясь сквозь зубы. Вылив бурую воду из ведра прямо на асфальт он подошёл к фонтану и набрал новую порцию. Оглядываясь, Хассе заметил смотревшего на него из окна Гюнтера и заработал тряпкой ещё энергичнее. В следующий раз этот глупец будет сначала думать а уж потом делать..

Гюнтер уже хотел отойти от окна когда на площадь с одной из улиц выехал медицинский "Опель-Блиц" и резко, со скрипом тормозов, остановился прямо перед входом в трёхэтажный отель, в котором разместился Шольке вместе с частью своих подчинённых.

Дверца кабины распахнулась и оттуда буквально выпорхнула какая-то медсестра, тут же исчезнувшая внутри здания. Сверху разглядеть её помешал головной убор поэтому Гюнтер лишь с вялым любопытством начал гадать у кого из его людей и что именно случилось, раз потребовалось вызвать медика. Ранения исключались, в доме было относительно тихо.. Может, кто-то свалился с лестницы и сломал ногу? Или подавился едой?..

Вздохнув, Гюнтер снова улёгся на свою постель и подумал что не мешало бы вздремнуть пока есть возможность. Приказ на выступление может поступить в любой момент, он солдат и поэтому надо поддержать организм, особенно после плотного обеда. Пауль уже тихо сопел, закинув руки за голову и накрыв лицо пилоткой.

В коридоре, который вёл в их комнату, раздался отчётливый звук бегущего человека. Хм.. что-то случилось? Бегут к нему на доклад? Через несколько секунд грохот замер перед дверью Гюнтера и та распахнулась, с размаху ударившись о стену.

Как хорошо что он лежал а не стоял! Иначе, возможно, Гюнтер невольно бы присел.. Потому что на пороге стояла запыхавшаяся и раскрасневшаяся Лаура!!! Проклятье, неужели ему это не снится?! Но это просто не может быть! Вот никак не может!..

- Милая?.. - севшим от потрясения голосом спросил он, машинально вставая с кровати. Да, это точно она, твердили ему глаза, пока мозг пытался понять как его любимая женщина здесь оказалась. - Как ты здесь..?

- Гюнтер!!! - громко завопила девушка и мгновенно оказалась в его объятиях. - Наконец-то, любимый! Мамочки, наконец мы вместе!.. Я так по тебе скучала!

- Гмм.. Что здесь происходит? Гюнтер, кто это? - раздался сонный голос Пауля, который сел на кровати и протирал глаза. Он с удивлением уставился на медсестру, которую Шольке так и не сподобился познакомить с ним в Берлине.

- Ой! - вскрикнула девушка, попытавшись отодвинуться от Гюнтера но безуспешно. Его руки превратились в стальные захваты, которые бы не смог разорвать никто в целом мире. Его Лаура здесь, совсем рядом! Её тело, запах, глаза.. Член тоже быстро разобрался в обстановке и доложил о полной готовности к действию.

- Пауль, позволь представить тебе мою любимую девушку Лауру! - с трудом совладал с собой Гюнтер. Ему нестерпимо хотелось наброситься на неё и погрести под валом поцелуев. - Я тебе о ней много рассказывал. Помнишь?