— Я это знаю. Я это почувствовал. Неосознанно, но почувствовал, — Миб непонятно взмахнул руками. — Это как насмешка дара. Он дал мне почувствовать, что будет, но не дал понять. Эти Кимы, напавшие на наш дом — наёмники. Их наняли охотиться на кого-то из вас или на всех. И всё бы обошлось, не используй я самовольно дар, — рассказывал Рональд. Я сдержала порыв тронуть мужчину за плечо в попытке хоть как-то успокоить. — Они наверняка увидели чей-то дар. Это же Кимы… они способны видеть дары. Они могли заметить мой дар, Николая или твой. Конечно, они могли прийти за любым из вас. Но что-то мне подсказывает, что именно твой дар стал для них маяком.

Я молчала. Просто не знала, что на это сказать. Я допускала мысль, что Кимы могли прийти за кем-то из Полумесяцев, но чтобы за мной?.. Откуда им знать, что поблизости будет Вестник смерти? С каждым днём всё больше людей узнаёт мою тайну. Но натравлять на меня наёмников не в интересах Полумесяцев, ведь так? Руслан говорил, что они сами ищут других Вестников смерти, чтобы воссоздать клан Вэй и начать восстанавливать репутацию Тёмного круга. Рональд хоть и узнал, что я Вестник смерти, но тоже никак не мог нанять Кимов. Последним вариантом остаётся только один человек, чьё окружение и он сам знали обо мне, но не может же быть?..

— Нельзя долго здесь сидеть, — сообщил Рональд и встал на ноги. — Я должен обезопасить Джуд.

— И куда ты пойдёшь? — спросила я, поднимаясь следом. Ноги подрагивали от усталости в мышцах, а затылок надоедливо ныл, но зато это отвлекало от раны в бедре, хоть и не сильно.

— Есть одно место, но сказать тебе я не могу, — Миб передал мне плащ и подхватил Джуд на руки. — Но… Могу ли я тебя кое о чём попросить?

Я уже догадывалась, о чём попросит Рональд, и это мне совсем не нравилось, но, тем не менее, я кивнула.

— Заберите Сейруса, — пробормотал он, поудобнее перехватывая Джуд. — И позаботься о нём, пожалуйста.

— Ты же понимаешь, что я не стану его искать? — прищурилась я. — Мне нужно найти остальных. У меня нет времени разыскивать его.

— Ты его найдёшь, поверь мне. Я лишь прошу тебя не бросать его, — вновь попросил Рональд. — Твоя подружка Александра находится в той стороне, — Миб кивнул за мою спину. — Если будешь идти быстро, то нагонишь её.

Я обернулась, словно это могло помочь мне разглядеть Сашу. Но взгляд не зацепился ни за что, кроме тёмных листьев деревьев. Я проговорила тихие слова благодарности в ответ.

— И ещё кое-что, — произнёс Рональд, уже готовый уйти. — Кто бы ни велел вам принести чертежи или сказал, что они у нас — вас обманули, — я нахмурилась после его слов, и Миб пояснил: — Наши чертежи украли год назад, из-за чего мы были вынуждены переехать.

— Но Серена выглядела очень разозлённой, когда речь зашла о чертежах.

— Она до сих пор злится, что их украли, потому что механизм действительно опасный. А спектакль был для вас, потому что мне нужно было уговорить Серену остаться, — на словах о своей сестре брови Рональда горестно нахмурились. Сочувствие заплескалось во мне с такой силой, что я была готова прочитать мантру Виктору, лишь бы Серена оказалась жива. — Так что, вот тебе мой совет напоследок, София без клана, — Рональд направился спиной в противоположную от меня сторону. — Не следуй за стадом этим. Будет трудно, но найди свой путь — отдельно от них. И передай мои извинения Николаю. Скажи, что мне действительно жаль.

Хотелось бы мне задержать Рональда, расспросить про украденные чертежи и узнать, почему он извиняется перед Николаем. Хотелось, но я не стала. Лишь молча провожала широкую спину Миба, что нёс на руках бледную девочку. Возможно сироту. Неужели я навела наёмников на дом Мибов? Неужели всё пошло прахом из-за меня? Снова? Может быть, обратной стороной дара Вестников смерти являлась неудача? Хотя едва ли жажду смерти и ненасытный голод по чужому страху можно считать преимуществом. Когда я отпускала Ворона в бой со Стервятником, то не чувствовала необходимости задавить людей в комнате их же ужасами. Всё, что я ощущала, было потребностью Ворона сразить противника. Негодование от того, что нас пытались подавить. Но использование дара в корне отличалось от полёта Ворона. В такие моменты внутри меня поднималась смертоносная волна. Цунами, скрывающее в своих недрах и всплесках чудовищ, стремящихся обрушиться на весь мир. Подавить это чувство было сложнее. Оно окутывало меня с ног до головы, позволяло видеть в глазах окружающих то, чего бы даже Дизы разглядеть были не в силах. И из-за этого мне хотелось большего. Хотелось вытянуть каждую крупицу опасений, затем страха и в конечном итоге — истинного ужаса.

Я передёрнула плечами, скидывая холодок, пробежавший по затылку. На мгновение мне показалось, что стою на кладбище, окружённая запахом сырой земли и завядших могильных растений. Именно сейчас я вспомнила один единственный раз, когда моя мать привела меня на могилу к отцу. Пожалуй, это был один из немногих моментов, когда мы с матерью спокойно стояли рядом. Она печальным взглядом смотрела на могильную плиту без портрета, не растрачивая силы на осуждающие взгляды в мою сторону и замечания по поводу моего поведения. А я не давала поводов. Просто сверлила взглядом участок земли, под которой находился мой родной отец. Я ничего не испытывала. Разве что, лёгкое разочарование, граничащее с любопытством. Какие бы были мои отношения с отцом? Относилась бы Василиса ко мне иначе? Смог бы отец повлиять на её отношение? Как бы он сам отнёсся к тому, что его дочь — Вестник смерти? Всё таки, мне было три года, когда его не стало. И моя мать осталась одна с тремя детьми, одному из которых едва исполнился год. Ей тоже было нелегко, ведь тогда она и переняла всё правление кланом на себя.

А ведь я никогда не спрашивала ни её, ни Ивана об отце. Ни его имени, ни дня рождения. Да я даже не помнила дату, в которую мы навещали его могилу. А ведь то, наверное, была его годовщина. Мне никогда не было интересно, каким был мой отец. И дома о нём никто не говорил. Он ушёл из моей жизни (по своему желанию или нет — неважно) и никак в ней не участвовал. У меня не было никаких сожалений на этот счёт. Наверное, я просто боялась осознания, что моя жизнь была бы другой, знай я отца. Или я настолько разочаровалась в матери, что и от отца ожидала примерно того же? Не знаю… Но увидев Джуд на руках Рональда и услышав, что они, возможно, единственные выжившие из семьи, я захотела спросить. Один вопрос. Лишь короткий вопрос Ивану. Может, когда-нибудь я наберусь смелости спросить старшего брата о родителе, чью потерю он пережил по-настоящему.

С этими мыслями я шагала по шуршащей листве и отмахивалась от древесных веток, что так и норовили хлыстнуть меня по лицу. Доверившись словам Рональда, я следовала в противоположную сторону от его дома. Где-то там должна была быть Саша. Как бы резво я ни старалась идти, правая нога всё время теряла опору и подгибалась, вынуждая меня хвататься на стволы деревьев. Перед глазами в темноте мелькали звёздочки, а звуки, которые издавал мой изголодавшийся желудок, могли привлечь любого наёмника в Железном Сивате. Во рту пересохло из-за постоянных резких вдохов, когда обожжённая кожа на бедре натягивалась, сворачивая мои внутренности в тугой узел. Спустя нескольких десятков минут я завалилась на ближайшее дерево, стискивая пальцами здоровое бедро. Рана неприятно горела и остро реагировала на ночной ветер, так любезно задевающий оголённую из-под рванной штанины кожу. Мало того, что я не чувствовала рук от холода, так ещё приходилось сдерживаться, чтобы не извергнуть поток ругательств от каждого дуновения.

Я стояла, откинув голову на кору и прикрыв глаза. Красные волны расползались под веками, и я не сдержала болезненного стона, когда проехалась спиной по дереву. Ворон молчал, к моему удивлению. Он словно заснул, уставший после стычки с питомцем Сейруса. К ещё большему моему удивлению, я уловила довольный рокот Ворона, стоило мне назвать Стервятника питомцем. Но я не стала тревожить своего бойца лишними мыслями. Даже отказалась от того, чтобы приказать ему быть на стороже и предупредить меня в случае опасности. Наверное, поэтому я слишком поздно осознала, что ко мне кто-то движется. Тяжёлое дыхание и хруст веток уже раздались над моим ухом, когда я раскрыла широко глаза. Пальцы до крови сдавили края металлической карты, и я сделала рывок из-за дерева. Мою руку тут же перехватила другая и гораздо больше. Мрачный взгляд Томаса полоснул по моему лицу. Интересно, узнал ли он меня, покрытую собственной кровью и сотнями слоями грязи?..