— Вы можете ненавидеть и презирать нас, но вашего положения это не изменит, — холодно ответил Николай, когда Серена поравнялась с ним. Она была высокой, но недостаточно, чтобы не задирать голову. — Мы заберём чертежи и двоих ваших людей. Иначе потери будут ощутимы для всех вас, — голова Гриила дёрнулась в сторону Саши, и Джуд издала надрывный хрип.

Я вздрогнула от этого звука, но не отвела взгляда от Николая и Серены. Прямая спина Гриила была напряжена до предела, что свидетельствовало о спектре чувств, которые тот пытается скрыть. Был ли это стыд или чувство вины, за то что разбиваешь семью и ведёшь её членов в логово Лирая? Или раздражение от вынужденного спора и траты времени? Что-то мне подсказывало, что ответ кроется в первом предположении, хотя лицо Николая не выражало ничего кроме лёгкой скуки и снисхождения.

Серена впервые взглянула на Джуд, чем выдала все свои эмоции. Даже в темноте, прерываемой лишь двумя форфами, я разглядела невыносимую боль и страдания, что разъедали мать, когда приходилось видеть своего ребёнка в опасности. Также я поняла, что моя мать никогда не смотрела на меня так. И вряд ли когда-либо посмотрит.

— Кто вам нужен? — тихо, сломлено спросила Серена, принимая поражение.

— Кто разбирается в чертежах и строении механизма, — так же тихо ответил Николай.

— Возьмите только меня, — предложила Серена под ярые протесты Рональда. — Я лично занималась постройкой механизма и знаю чертежи наизусть.

Между Рональдом и Сереной завязалась ссора. Мужчина вскидывал руки, отговаривая Серену и предлагая Полумесяцам взять его. Николай же молча слушай доводы Мибов, решая, кто из них будет полезнее. Я уже собиралась прекратить этот шум, когда увидела бледное лицо Джуд и её полуприкрытые глаза, но не успела даже сформулировать мысль. Ворон словно встал на верхние позвонки, цепляя и унося меня в дальний коридор. Я услышала столкновение крыльев и яростные птичьи кличи двух хищников, сцепившихся в драке. Мои ноги ступали по лестнице, путаясь с чужими. Волосы скользили по лицу от сквозняка, возникшего после махов тёмных перьев. Сначала Ворон стремительно нёс меня наверх, а потом мир словно перевернулся, и мои ноги только ступили на пол.

Голова закружилась. Люди вокруг меня превратились в размытые цветные пятна, а слух резало щёлканье клюва. Только сейчас я осознала, что по-прежнему стою на кухне, где два Миба решают, кто из них, возможно навсегда, покинет дом. Ворон вцепился в кости, оставляя глубокие порезы, и словно выставил клюв в сторону лестницы, где я увидела ещё одного человека.

Парень — старше Джуд — стоял в проходе и с безразличным видом наблюдал за нами. Когда наши с ним взгляды пересеклись, Ворон встал на дыбы, а я еле сдержала желание зашипеть. Светло-карие, почти что жёлтые глаза смотрели на меня пугающе равнодушным взглядом. Он выглядел, как какое-то древнее существо, для которого я была простой букашкой. Мои глаза будто налились кровью, а враждебность заплескалась внутри, стоило ему исказить свои губы в юношеской улыбке.

— Сейрус, иди обратно в комнату! — крикнула Серена, едва завидев мальчишку. — Берите меня и забудьте об этом доме! — продолжала женщина.

— Нет, лучше возьмите меня, — встрял Рональд. — Уверен, Рузанна не откажется от возможности провести со мной лишние деньки.

Миб старался скрыть своё напряжение за шутками и колкостями, но я видела, как кожа его побелела от страха за семью. Не будь я так сосредоточена на парне в углу, то непременно бы ощутила знакомый стыд. Но всё моё внимание и внимание Ворона были прикованы к Сейрусу, что так же смотрел на нас немигающими глазами.

Смотрел на нас… Я вмиг обледенела морозом, которого не знала прежде. Сейрус не просто смотрел на меня. Он смотрел на Ворона сквозь мои глаза. Он заставлял его обороняться. Защищаться. Я попыталась выстроить воображаемую стену, хоть какую-то защиту, ощущая страх за Ворона. За своего Ворона. Но Сейрус уже отвёл взгляд и посмотрел на Серену.

— Около двадцати четырёх тысяч восьмисот двадцати раз, — пересёк на корню весь спор юный голос.

Я не отвела взгляда от Сейруса. Он тем временем вышел вперёд, сложив руки за спиной. На вид ему было не больше шестнадцати. Тёмные русые волосы были взлохмачены, видимо, потому что он только встал с постели. Его лицо выражало лёгкую заинтересованность, когда он переводил взгляд с Николая на Мику. На Аггнийце был надет капюшон, но у меня складывалось впечатление, что даже сквозь него Сейрус мог разглядеть искалеченное шрамами лицо.

— Двадцать четыре тысячи восемьсот двадцать раз чего? — встрепенулся Николай, отвлекаясь от протестующих Рональда с Сиреной.

— Столько раз я изучал чертежи у нас на чердаке, — карие глаза вспыхнули желтизной, а голова Сейруса наклонилась вбок подобно хищнику. — По четыре раза в день, начиная с пяти лет. Но это только примерно. Я отлично разбираюсь в них. Я изучил их вдоль и поперёк. Я вам буду полезнее, чем кто-либо из них.

С каждым его словом, с каждым его громким и уверенным «Я» мои ноги дрожали всё сильнее. Это же ещё совсем юнец. Насколько бы устрашающе он не выглядел, он пытается спасти свою семью. Я повернулась к Николаю, оставляя позади Сейруса. Гриил неподвижно слушал мальчишку, сложив руки на груди. Когда я приблизилась к нему, Николай даже не посмотрел на меня. Однако я заметила, как светловолосая голова склонилась в мою сторону, как намёк, что он слушает.

— Он же ребёнок, Николай, — зашептала я. — Мы не можем взять ребёнка.

— Я знаю, — тихо ответил он, всё также глядя на Сейруса. — Извини, парень, но я откажусь. Иди к себе в комнату. У нас серьезный разговор.

Брови Сейруса нахмурились, как только он получил отказ. По зрачкам словно пробежали жёлтые круги, отбрасывая тень на пол. Хрупкие плечи расправились, когда юноша принял оборонительную стойку. Тогда в нашем направлении раздался дикий вопль, а пространство вокруг словно закруглилось, сужаясь до крылатого купола. Я резко, до мощной отдачи в груди отпустила Ворона, что сразу же рванул на волю, защищая. Время словно замедлилось. Сейрус оставался на месте, но мой взгляд захватил его в подобие вакуума. Всё что я сейчас видела — парнишка в ночной рубашке и штанах, который неуверенно отшатнулся с сторону, словно его задели мечом. Но то был не меч, а когти Ворона, которые полоснули его в ответ.

Возможно, всё это происходило секунду, может две. За эти мгновения Сейрус направил на меня оглушающую волну животного ужаса, после которой мой Ворон сжался в болезненный ком. Его прежнее карканье стало тихим скулежом, но я заставила его подняться и защищать остальных Полумесяцев. Жёлтые глаза Сейруса не отпускали мои, но его волны и острый скрюченный клюв уже порхали по комнате. Я отмела все мысли о том, что это ребёнок. Юный парень, который просто защищал семью. Я закрыла их глубоко внутри вместе с будущими сожалениями и чувством вины и снова задействовала дар. Уверена, вырвись Ворон наружу, везде бы порхали коричневые и чёрные перья от яростной схватки. По взгляду Сейруса я догадалась, что он видел ту же картину, что и я. Картину, которую не мог видеть никто из присутствующих, кто затаил дыхание от витающего по комнате запаха удушающего страха. Никто не видел схватку Ворона и Стервятника.

Сколько это продолжалось — я не знаю. От зрелища, как когтистые лапы сталкиваются друг с другом, меня (нас) отвлёк свист. Я лишь слегка развернула голову, но этого было достаточно, чтобы Ворон последовал за мной. Чужой клюв больно вцепился в крыло, отзываясь в моей спине. Но победу Сейрусу одержать не удалось. Окно на кухне разбилось, и на пол вместе с осколками стекла упала сфера размером с ладонь.

Николаю хватило одного взгляда на неё, чтобы крикнуть:

— На пол!

Как по команде мы накрыли головы руками, а затем раздался взрыв. Хотя взрывом это было трудно назвать. Он был тихим, как шипение на сковороде, но тьма от этой сферы начала горячим потоком охватывать мебель и стены дома. Крыша начала бесшумно рушиться, и всем пришлось разбежаться в разные стороны. Мы с Николаем и Микой рванули к лестнице. Когда пересекали порог, я успела почувствовать прохладную ладонь на пояснице, толкнувшую меня вперёд. Сразу за мной рухнул потолок. Клубы дыма и пыли оседали на одежде и во рту. Весь дом превратился в сплошную развалину. Я пробежалась взглядом по тому, что раньше было уютной кухней, и зацепилась им за тонкие деревянные прутья.