Когда хаджиб узнал, что Шараф ал-Мулк окружает его своими тысячами [войск], он отступил к Беркри[675] и оставался поблизости от него, пока не подошел Шараф ал-Мулк. На второй день после его прибытия они сразились, и едва последовала первая атака, как сражение завершилось бегством хаджиба, который вступил в Беркри и укрепился там. Множество его сторонников было перебито, а Тадж ал-Мулук ибн ал-Малик ал-'Адил[676] был ранен стрелой и через некоторое время умер. Шараф ал-Мулк собрал их литавры, барабаны, флаги и знамена и отправил все это в Исфахан с левым крылом султанского [войска]. Его войска рассеялись для набегов, а он оставался там на протяжении трех дней, имея менее чем сотню всадников. Хаджиб находился в Беркри, и с ним были все те, кто не погиб в сражении и не был захвачен сетью плена, но они не осмелились выйти из города и схватить за горло [Шараф ал-Мулка]. Вот таков разбитый [полководец], лишенный рассудка, утративший разум: если встретит безоружного, не [отважится] напасть на него, а повстречает героя — не защитится от него.
Затем хаджиб ['Али] написал амир-ахуру Одеку письмо, в котором просил его примирить обе стороны и устранить причины разногласий. Хаджиб амир-ахура Одека приблизился к стене [города], переговорил с ним, а хаджиб ['Али] вручил ему письмо, которое тот передал своему господину. Затем [Одек] прибыл с письмом хаджиба ['Али] к Шараф ал-Мулку, который разгневался за это, грубо обошелся с ним и предупредил его (хаджиба), чтобы тот не подходил к стене вторично. Он сказал: «В своей мести я могу удовлетвориться только уничтожением хаджиба ['Али]. Я скоро вернусь к нему с такими [силами], которые опустошат его страну и сотрут его следы». После этого его войска возвратились из набегов на различные области Азербайджана, и Шараф ал-Мулк отправился /193/ вслед за ними. Когда он приблизился к Хою, на'иб хаджиба ['Али] оставил город и [ушел] в крепость Котур, откуда он вышел после возвращения султана. И тогда в Азербайджане не осталось войск хаджиба, их пособников, и тех, кто стал под их знамена. Когда Шараф ал-Мулк вступил в город Хой, он дал себе волю в конфискациях, и не осталось здесь ни одного обладавшего богатством, которого он не схватил бы за горло и не терзал бы изо всех сил. Он назначил правителем (вали) Хоя своего мамлюка Насир ад-Дина Бугу, а затем отправился в Маранд и сделал с ним то же, что и с соседними [городами]. Так же поступил он в Нахичеване и в других областях Азербайджана, пока не вымел оттуда все богатства и пока там не появились признаки нужды. Затем пришло сообщение о том, что султанские знамена развеваются на пути в Азербайджан, и Шараф ал-Мулк встретил их в Учане, где находились Шах-хатун — тетка султана по отцу, дочь султана Текиша, — и Санджакан-хан, они прибыли туда с некоторым количеством войск раньше, чем султан. А остальные [войска] окружили границы Аламута, подстерегая, когда Гийас ад-Дин выступит оттуда, как об этом уже говорилось раньше. Удивительной случайностью была внезапная смерть Санджакан-хана, который был правителем султанского йулука (хаким йулук ас-султан), то есть дивана жалоб (ал-мазалим), по тюркскому словоупотреблению. Однажды он сидел по обычаю в шатре йулука в Учане, прислонившись к столбу, и во время разговора опустил голову. Присутствовавшие подумали, что он задремал, но потом оказалось, что он мертв. После них прибыл султан, затем прибыл паланкин малики Фарса — дочери атабека Са'да. Во время его пребывания в Исфахане состоялась церемония свадьбы ее с султаном, так как ее сестра, которая была женой султана, умерла в Гяндже в день убийства Ур-хана. Глава 74 Рассказ об 'Изз ад-Дине Балбане ал-Халхали и как закончилась его жизнь Упомянутый был из числа мамлюков атабека [Узбека]. Он завладел Халхалом и его крепостями, стремясь навести страх на дорогах и грабить на путях из Ирака в Азербайджан. /194/ Жалобы следовали одна за другой, умножилась вражда, и к султану стали поступать просьбы очистить эту область и погасить огонь возмущения. Зло и бесчинства Балбана стали еще больше, когда султан был занят татарами, а пламя [войны] с хаджибом ['Али] разгорелось в Азербайджане. Когда султан возвращался из Ирака, то сделал из-за него остановку и несколько дней осаждал его в крепости Фирузабад[677], пока не запросил пощады и не вышел к султану с мечом и саваном. Султан, простив его, успокоил его душу, отвел от него страх и принял от него крепости Балак[678] и Фирузабад, назначив вали Фирузабада Хусам ад-Дина Тегин-Таша — мамлюка ата-бека Са'да[679]. Балак он поручил нескольким тюркским шейхам. Затем [султан], оставив свою казну, гарем и имущество в Мукане, направился со своими свободными [от обоза] войсками по направлению к Хилату с тем [гневом], что накопился у него в душе против хаджиба ['Али][680]. Когда он достиг Арджиша[681], выпал снег, усилился мороз, и из-за этого он направился в Тугтаб[682], который давно был заброшен жителями и разорван на куски руками грабежей. Здесь он оставался десять дней, а [войска его] совершали набеги налево и направо и топтали долины и горы. Группа войск добралась до Арзан ар-Рума и доставила оттуда добычу[683]. В дни пребывания султана в Тугтабе прибыло письмо от правителя ар-Рума — 'Ала' ад-Дина [Кай-Кубада], в котором он подстрекал [султана] к вражде с Айюбидами, обещая ему помощь против них. Он говорил, что был занят в том году [борьбой] против соседящих с ним безбожных, что завоевал несколько их крепостей, так же как и султан, который был занят татарами и отбросил их назад. А теперь осталось только направить свои усилия против этой группы тиранов и клики деспотов. Он даже впал в преувеличение, заявляя, что «мы обратились от малого джихада к джихаду великому»[684]. К его письму было приложено [другое] письмо, которое ему прислал Сирадж ад-Дин ал-Музаффар ибн ал-Хусайн[685], на'иб 'Ала' ад-Дина, правителя Аламута, в области аш-Шам. Этот на'иб, когда султан находился в Ираке, писал, что Джалал ад-Дин, оставленный без помощи, уже убит в сражении близ Исфахана, а его войска рассеяли /195/ руки Сабы[686] и что его брат Гийас ад-Дин нашел спасение у врат 'Ала' ад-Дина, ступив на стезю покорности, и точно так же атабек Кызыл-Арслан, то есть ал-Малик Хамуш, стал одним из преклонивших колена у того же порога, ожидающим милости, и что во владении Ираком соперничать с 'Ала' ад-Дином [больше] некому, и далее подобно этому. Султан передал мне это письмо, чтобы я прочитал его ему. А когда я заглянул [в текст], то нашел, что это — бессмысленная небылица, содержащая все вредное и порочное. Это происходило в то время, когда собрались все ханы, малики и эмиры, и я сказал: «Это не такое [письмо], которое подобает читать перед султаном». Однако он настаивал на чтении и сказал: «Не обращай внимания на это!» Я ответил: «Если так необходимо читать его, то [только] наедине». Затем люди ушли, собрание опустело, и я прочел ему письмо. Он взял его у меня, запечатал и положил в свою сумку.
Так вот, Балбан ал-Халхали ночью сбежал из Тугтаба в Хилат, и об этом узнали тогда, когда было уже поздно. Хаджиб ['Али] снарядил его [для похода] на Азербайджан, полагая, что если он окажется в центре султанских земель, то сможет поднять смуты, которые удержат султана от его похода на Хилат. Но это не уменьшило решимости [султана], ибо Балбан после того, как сдал крепости, стал подобен птице с отрезанными крыльями или воину, оружие которого сломалось. Он (Балбан) направился в горы Занджана, где стал снова наводить страх на дорогах и назло [султану] совершать беззакония; [так было до тех пор], пока его не убили в Исфахане. Голова его была отправлена султану, как мы еще упомянем об этом в своем месте, если позволит Аллах всевышний. вернуться Беркри (Бахаргири) — средневековая крепость. Совр. Бергри-кала в нижнем течении р. Бенди-шаху, к с-в от оз. Ван (Турция). вернуться Сражение у Беркри, в котором войска Шараф ал-Мулка возглавлял мамлюк Бугдай, произошло в 625 г. х. (12. XII 1227—29. XI 1228 г.). Войска хаджиба 'Али были разбиты. Среди погибших был и сын айюбидского правителя Египта ал-Малика ал-'Адила — Баха' ад-Дин Тадж ал-Мулук Исхак, который командовал прибывшим на помощь Хилату войском Египта. См.: ал-Хамави Мухаммад, л. 170б—171а; Ибн Тагриберди, 6, с. 172; Ибн Халдун, с. 284. вернуться Фирузабад — средневековая крепость в области Халхал. См.: Йакут, 6, С. 409. вернуться Балак — средневековая крепость в горах между Халхалом и Занджаном. вернуться 12 шавваля 625 г. х. (14. IX 1228 г.) султан Джалал ад-Дин по случаю победы над 'Изз ад-Дином Балбаном отправил правителю Сурмари Хусам ад-Дину Хидру послание с последующей передачей его хаджибу 'Али и ал-Малику ал-'Адилу. Приводим часть послания: «Джалал ад-Дунйа ва-д-Дин Абу-л-Музаффар Манкбурны ибн султан Мухаммад ибн Текиш, хорезмшах, Помощник Эмира верующих, а 'унван его — “Победа только от Аллаха!” Во имя Аллаха милостивого, милосердного! (Далее следует полный титул ал-Малика ал-'Адила. — З. Б.) Знай, что все дела султаната идут согласно приказаниям, [адресованным] нашим мамлюкам и странам. Во время нашего прибытия в Азербайджан нашим твердым решением было направиться в страну ал-Арман и в аш-Шам, но смута 'Изз ад-Дина Балбана преступила границы [дозволенного] в то время, когда он воочию увидел [наши] победоносные знамена. Он использовал этот случай и начал смущать эти окраины. По нашему решительному мнению, которое является зеркалом тайн, надо было подрубить сначала корни смуты упомянутого, чтобы наша высокая мысль освободилась от дел этой страны. Поэтому мы подготовили отряд из наших слуг, чтобы направить [его] против этих упомянутых в середине месяца рамадана (середина августа 1228 г.). Затем [Балбан] бежал, вошел в крепость Фирузабад и укрепился в ней, а мы пребывали у границ Халхала до конца рамадана для того, чтобы запастись кормом для лошадей. По окончании праздника мы отправились к крепости Фирузабад, и наши мамлюки и войска остановились против крепости. Мы окружили ее так, чтобы даже птице невозможно было влететь в нее, а ветры не могли дуть в ее сторону. Мы приказали установить катапульты и приказали каждому десятку наших воинов собрать сколько можно коровьих шкур. Они были доставлены в течение трех дней, и с оружием и снаряжением их невозможно было пересчитать. Когда жители крепости увидели все это снаряжение и готовность [войск], Балбан понял, что он сможет выйти из этого затруднительного положения, только извинившись и получив прощение и убежище под сенью пощады и поддержки со стороны столпов государства и ходатайства у них об этом. После этого наше расположение открыло ему врата согласия при условии прощения его ошибочных проступков и укрытия их подолом нашей милости... Три дня назад Балбан вошел в состав наших мамлюков, и мы приказали назначить в каждую [его] крепость нашего вали» (см.: ал-Хамави Мухаммад, л. 176б—178а). вернуться Зимой 1228-29 г. хорезмшах Джалал ад-Дин с малочисленным, но отборным войском выступил против хаджиба 'Али, надеясь в короткий срок закончить военные действия против него. Однако операция эта успеха не имела, и хорезмийские войска, рассеявшись, как обычно, по округам и областям, занялись мародерством, грабежом и насилием. Совершив опустошительный рейд по Юго-Восточной Анатолии, хорезмшах вновь возвратился в Азербайджан (см.: Ибн ал-Асир, 9, С. 378). вернуться Арджиш (совр. Эрджиш) — крепость на северном берегу оз. Ван. См.: Йакут, 1, с. 181—182; ал-Казвини. Нузхат, с. 100. вернуться Тугтаб (совр. Дутах, Турция) — город и крепость в верховьях р. Евфрат. См.: Йакут, 6, с. 27. вернуться Ибн ал-Асир (9, С. 378) излагает эти события так: «В этом году хорезмшах Джалал ад-Дин дошел до Хилата и от него направился к равнине Муша и Джабал Джура. Он ограбил всех, взял в плен женщин, обратил в рабство детей, перебил мужчин и разорил селения, а потом возвратился в свою страну. Когда до городов ал-Джазиры — Харрана, Саруджа и других — дошло известие о том, что Джалал ад-Дин прошел Хилат и движется в сторону Джабал Джура, приближаясь к ним, жители области испугались, как бы он не явился к ним, так как дело происходило зимой. Они думали, что он направляется в ал-Джазиру, чтобы перезимовать в ней, ибо здесь холода несильные. Поэтому жители решили перебраться из своей области в аш-Шам. Но когда некоторые из жителей Саруджа добрались до Манбиджа, что в аш-Шаме, то до них дошло известие о том, что Джалал ад-Дин ограбил их область и возвратился. Причиной его скорого возвращения было то, что в Хилате выпало много снега, подобно которому никогда не выпадало» (см. также: ал-Макризи, 1/1, с. 228). Муш — крепость западнее оз. Ван. См.: ал-Казвини. Нузхат, с. 105. Джабал Джур — город в области ал-Джазира (Верхняя Месопотамия). См.: Йакут, 3, с. 49. Харран — город в области ал-Джазира. См.: Йакут, 3, с. 241—242. Сарудж (совр. Сюрюч, Турция) — город в области ал-Джазира. См.: Йакут, 5, с. 77. Манбидж — город в Сирии к с-в от Халеба. См.: Йакут, 8, с. 169—171. вернуться Письмо султана 'Ала' ад-Дина Кай-Кубада I хорезмшаху доставил Шамс ад-Дин Алтун-Аба. Вместе с письмом Джалал ад-Дину были преподнесены богатые подношения — верблюды, мулы, дорожные принадлежности, трон и драгоценности на двухстах верблюдах, столовая и пиршественная посуда, шатер с внутренним убранством, золотые монеты на ста мулах, почетные одежды и золотые изделия. Шамс ад-Дин Алтун-Аба вручил хорезмшаху письмо и, сказавшись больным, ушел с пира. По наущению вазира Шараф ал-Мулка хорезмшах в течение месяца не давал ответа на письмо, забавляя послов ар-Рума пирами и потехами. Наконец, даже придворные Джалал ад-Дина стали выражать недовольство затягиванием дела, и послов отправили обратно в сопровождении таштдара Джамал ад-Дина Фарруха, Джамал ад-Дина ас-Саваджи, Наджм ад-Дина Абу Бакра ал-Джами и двух хорезмийских эмиров, которые везли письмо 'Ала' ад-Дину Кай-Кубаду I и богатые подарки. Пять дней послов хорезмшаха ублажали весельем и пиршествами, а на шестой их представили 'Ала' ад-Дину Кай-Кубаду I. Прием был обставлен так пышно и торжественно, что послы, по словам историка, были поражены и удивлены. Они вручили послание и вновь были приглашены к султану через восемь дней. 'Ала' ад-Дин восседал на отделанном золотом троне. Он сказал послам: «Мы испытываем большое уважение к победоносному султану. Передайте ему, что его высокие помыслы по наущению некоторых изменников обернулись в сторону Хилата, а эти его действия весьма далеки от разумной мысли. Мы полагаем, что сегодня самым приемлемым для нас путем является путь мирного согласия с монголами. И если это окажется приемлемым, то пусть султан сделает все возможное для того, чтобы открыть со своей стороны двери мирных переговоров. Было бы полезным во имя интересов всех мусульман, чтобы султан по примеру своего отца немедленно направил послов к монголам. И есть надежда, что с помощью мягких слов, денег и подарков обе стороны смогут погасить полыхающий повсеместно огонь раздора. Безусловно, султану известно, что если он начнет действовать в этом направлении, то он сможет использовать и наши возможности. Это вы доведите до султана неукоснительно. И если султан сможет добиться исполнения этого единственного решения, способствующего процветанию его государства, то тогда он освободит свои войска от походов на христиан Грузии и соседних земель и использует их в походах на Арран. Если султан направит послов к монголам, запросит договора и мира и откажется вт притеснений мусульманских стран и бесцельного кровопролития, то мы не пожалеем для этого ни золота, ни серебра. Но если он по наущению изменников (имеется в виду Шараф ал-Мулк. — З. Б.) отвернется от этих советов, то тогда возникнет необходимость дать ему вразумительный совет со стороны союза мусульманских правителей. Мы будем защищать свои цели и изберем путь отражения угроз и будем сражаться во имя своих интересов». См.: Ибн Биби, С. 146—150. вернуться О Сирадж ад-Дине ал-Музаффаре ибн ал-Хусайне см.: Berchem. вернуться Поговорка. Саба' — название государства на ю-в Аравийского полуострова. Упоминается в Ветхом завете, греческой, римской и арабской литературе. См.: Tkatsch. |
