Вот так и знала, что обязательно что-то пропустит! Вставать не хотелось, но любопытство победило сон. С первого раза нащупать загадочный предмет не получилось. Света умудрилась зацепиться за паркетину пальцем, расцарапав его до крови. Не столько больно, сколько обидно, неужели она ещё не исчерпала все неприятности, которые были отмерены на сегодня?
Спустя пять минут пыхтения на свет божий было извлечено тяжёлое, явно мужское кольцо. Света вернулась в постель и в лучах полной луны рассмотрела перстень поближе. Широкий ободок венчал прямоугольник из чёрного минерала, скорее всего, оникса. Правда, с такой обработкой камня она ранее не встречалась. Глубина просто поражала, казалось, что внутри него пляшут огоньки, выводя сложный рисунок то ли эмблемы, то ли вензеля. Похоже на объёмные картинки внутри плексигласа из детства. Вещь явно эксклюзивная и дорогая. У Ленчика такого кольца точно не было. Он своими очками, купленными за кучку евро, все уши прожужжал, а тут такое! Из последних посетителей квартиры оставались Юлька, Михалыч и Ник. Михалыч в комнату не проходил, вычёркиваем. Юлька мужские украшения не носит и не покупает даже в качестве подарка, тоже вычёркиваем. Остаётся Ник, ну или кто-то неизвестный, кого он мог привести в дом пока она на работе.
В любом случае от кольца тоже придётся избавиться, неизвестно откуда оно у Ника, может ворованное. Света вздохнула, красивое, жалко выбрасывать. Хотя такой массивный перстень всё равно не будет смотреться на её маленькой руке. Или будет? Света надела кольцо на палец, забыв, что он травмирован. По закону подлости камень гранью зацепил царапину так, что она снова начала кровоточить.
— Ну что за день-то сегодня такой! — прошипела она.
Луна мигнула, перед глазами поплыло. Скудный свет в тёмной комнате собрался в одну точку, образуя тоннель, в который затягивало её сознание. Света из последних сил цеплялась за паркет, но мир стремительно вращался, размазывая стены, пол и потолок в одну тёмную массу. В какой-то момент она перестала чувствовать опору под собой, ощутив состояние свободного падения.
Снова мигнуло, тоннель резко остановил своё вращение, пучок света расплескался серебристыми бликами на лакированную мебель. Комната вытянулась, изменив привычные очертания, диван и старая советская стенка исчезли. Света поднялась, ноги предательски подрагивали в коленках, и огляделась. Её комнатки больше не было. Помещение, в котором она оказалась, больше напоминал будуар какой-нибудь дамы или номер пафосного отеля. Окружающая обстановка поражала массивностью, кровать с резными ножками, выполненный в том же стиле шкаф и тяжёлые бархатные шторы возвращали в век девятнадцатый. Из комнаты вели две двери, Света не рискнула проверять, что за ними, решив сначала сориентироваться на местности. Шторы открыли кусочек огромного окна. Никакого пластика, современный человек уже отвык от вида деревянной рамы. От созерцания экологического чуда Свету отвлёк вид за окном.
Это определённо был город, вот только не совсем её. Комната располагалась на высоте примерно третьего этажа. Отсюда видно было мощеную дорогу, вряд ли на ней смогли бы разъехаться две машины. К стенам жались узкие тротуары, отделённые от проезжей части чудного вида фонарями. Никаких многоэтажек, асфальта и стоящих друг на друге автомобилей. Все дома четырёх и пятиэтажные с удивительно плоской крышей, расположены так близко друг к другу, что понять, где кончается один и начинается другой, можно только по отделке фасада. Свете вспомнилась архитектура питерских домов старой постройки, такие же толстые стены, высокие потолки и лепнина.
За спиной послышался шум, Света выглянула из-за шторы и столкнулась с недоуменным взглядом какой-то женщины, застывшей в проёме одной из дверей.
— Здравствуйте, я слегка заблудилась, — как можно дружелюбнее начала Света, не дожидаясь, пока инициативу перехватит незнакомка. Вдруг она решит, что в дом проникла воровка?
— …
Света не поняла ни слова из сказанного, но судя по тону, хозяйка была возмущена её вторжением.
Нужно срочно найти общий язык, в прямом смысле этого слова!
— Ду ю спик инглиш? Шпрехен зи дойч? Парле де франсе?
Лицо незнакомки перекосилось от ужаса. Перейдя на ультразвук, дама сделала какой-то замысловатый жест. Перед глазами вспыхнуло. Света пошатнулась и тяжело опустилась на пол. Мир перед глазами сужался с каждым ударом сердца, пока не исчез полностью.
Сознание возвращалось медленно и неохотно. Сквозь вату, которую зачем-то напихали ей в уши, Света слышала приглушённые голоса. К сожалению, голова болела так, что разобрать что-то конкретное не получилось. Спустя вечность ей удалось открыть глаза. Потолок был другим. Повернув голову, Света смогла увеличить обзор достаточно, чтобы осознать три вещи. Первое — комната не та, зелёные стены и потолок наводили на мысль о больничной палате. Второе — время суток другое, слишком светло, значит, в обмороке она провалялась несколько часов. Третье — она потеряла сознание второй раз в жизни и второй раз за день, достаточно, чтобы понять: ей это не нравится!
Света села и оглядела себя. На ней надета странная хламида светло-зелёного цвета из жёсткой, явно накрахмаленной ткани. Все вещи исчезли, даже серёг в ушах нет, а вот шиньон оставили, видимо, приняв его за натуральные волосы. Взгляд зацепился за перстень. Странно, почему его пропустили? Закончив с осмотром себя, Света принялась за помещение. Небольшая палата, слишком маленькая даже для одного человека. Кровать стояла у стенки, сразу за ней что-то наподобие умывальника и дверь. До противоположной стены можно было дотянуться, не вставая с постели. Света попыталась это сделать. Рукой не достала, а вот ногой легко. Рядом с изголовьем начиналось узкое и длинное окно, в которое она и заглянула. Ну что ж, город по виду тот же, дома с плоскими крышами и мощёная дорога. Хотя в этот раз пейзаж порадовал разнообразием, больница находилась на какой-то площади, часть которой вместе с памятником неизвестному попали в обзор.
Вот и где она оказалась? В то, что это, скорее всего, другой мир, верить не хотелось. Ведь тогда по сценарию ей необходимо, во-первых, обнаружить в себе не хилые способности к магии. Во-вторых, найти прекрасного принца, и в-третьих, спасти весь мир. В магию Светлана не верила, в гороскопы иногда по настроению. Так что нет, никаких других миров. Ей и в своём хорошо!
С другой стороны, возникает справедливый вопрос: чем её вырубила та тётка? Логика указывала на явную зависимость между непонятным жестом, вспышкой и потерей сознания. Какое-то оружие, которое Света просто не заметила? Возможно, в комнате действительно было слишком темно. Зато она успела рассмотреть за спиной у дамы странный светильник, а точнее светящийся шар, который просто висел в воздухе, не касаясь ни стен, ни потолка.
От воспоминаний Свету отвлекла странная процессия на крыше соседнего дома. Мужчины, одетые во что-то напоминающее длинный пиджак или френч, женщины в платьях в пол, тесной группой, человек восемь навскидку, приближались к краю крыши. Они шли так уверенно, что Света уже испугалась, немассовое ли это самоубийство. Мало ли сектанты какие-то? Но оказалось, что всё не так страшно для них, и просто ужасно для неё… Сверху спланировал самый настоящий трамвай, но без колёс, что-то похожее Светлана видела в музее, такие бегали по её родному городу во времена паровых машин. Мужчины, соблюдая правила хорошего тона, пропустили дам вперёд, потом разместились сами. Трамвай звякнул колокольчиком и плавно поднялся на пару метров, прибавил ход и скрылся за крышами. Света потрясённо опустилась на кровать. Нет, это не могло быть магией, скорее всего, какая-то технология.
Скрипнула дверь. Света обернулась. На неё смотрел крепкий старичок, неопределённого возраста. Полностью седые волосы при этом статная фигура и прямая спина, ему могло быть и шестьдесят и сильно за восемьдесят. Так обычно показывали дворян в старых советских фильмах. Гость улыбнулся, добродушные морщинки разбежались вокруг глаз. Света почувствовала странное расположение и безграничное доверие к нему, как к любимому дедушке. Он был одет в застиранную, ранее белого цвета, мантию с выцветшим рисунком на груди. Света пыталась рассмотреть изображение, что-то похожее на открытую дверь с лестницей в небо. Неизвестно, что хотели сказать авторы шедевра, но у Светы создалась стойкая ассоциация с загробным миром. Во рту сразу пересохло. Точно, она умерла!
