– А если Сэйта девушкой нарядить? Вуальку ему надеть…

– Лучше Лемвен - парнем. Мечи в руки и шлем натянуть…

– А почему тогда Лемвен, а не кого-то еще?

– А… ну… отвлечь внимание!

– Тогда уж лучше ей шлем-то надеть, а все прочее снять. Внимает отвлечет - гарантированно! - хихикнул Тиэрон.

Лемвен вооружилась медной сковородкой и пригрозила раздеть для пользы дела кого-то другого, предварительно наставив ему побольше синяков для пущей неузнаваемости.

Ничего не придумывалось. Сэйт задумчиво шкрябал стилом по восковой табличке.

– Давайте сначала текст, что ли, сочиним. - уныло протянул он. - Клайд, ты с Кселлой общался больше всех, как бы ей намекнуть, что это мы?

– Дай подумать… Она мне мечи подарила и робу… может от этого плясать?

– Хм-м… - эльф постучал по зубам деревянной палочкой. - А чего-нибудь она про тебя знает такое, чего никто не знает?

– Ну… совсем никто - нет. Но она, например, знает, как меня в той реальности звали, во время Испытания.

– Уже хорошо. Назовемся тем именем, сразу будет ясно, от кого. А как сообщить, что нас преследует Торионел?

– Я говорила им о Торионеле, когда меня нашли в шахте. - смешалась Вивиан. - И, похоже, они тогда уже догадывались о его участии в заговоре.

– А ты в Клайдовом сне тоже была, правильно? Значит, послание от Далка, сообщить, что Ика встретила… нет, все вместе встретили знакомого Ики. Непонятно выходит.

– Может, так: «Пишет вам Далк, тра-та-та, всякие вежливости. Дескать, повезло найти кристалл возле убитого дракона…» - почему нет? Мало ли, кто мимо проходил? Это Торионела не насторожит. - Сэйт торопливо застрочил стилом. - Дальше как-нибудь так: «Благородный эльф, который Ике предлагал к нему в услужение поступить, теперь согласен нанять нас вместе.»

– Ха… Ничего себе! - хлопнул в ладоши Тиэрон.

– А место?

– Дальше пишем: «Ученик лекаря, в спешке собираясь забыл дома книгу своих лекарских рецептов. Пришлите нам их поскорее, книга та лежит на полке в его комнате, обложка зеленая, буквы коричневые.»

– Не слишком ли витиевато? - нахмурилась Лемвен.

– Да ну, обычное письмо какого-нибудь наемника с компанией, случайно нашедшего по дороге кристалл. Делать ему нечего, сидит у костра вечером и болтает все подряд.

– Ну, ладно. Найдут они в твоей книге про форт, а дальше про опасность? «Хочет нанять» - как-то слишком мирно. Может, наоборот, уволить?

– Нет, придумал! - обрадовался Клайд. - «Благородный господин, к которому Ика нанималась, воспылал к ней страстью, и нам пришлось уносить оттуда ноги. Не знаю, гонится он за нами ли нет…»

– Лучше не нужно про погоню. Это уже подозрительно. - помотал головой Сэйт.

– Ну, тогда: «Благородный господин, у которого весной служила Ика, отправился охотиться на север».

– Уже лучше!

Сочинение послания продолжалось еще некоторое время. Потом так же горячо обсудили, кто будет изображать Далка. Клайд убедил всех, что это должен быть Седди - потому как Далк все-таки был гномом.

– А может, Кузьму попросить? Кселла его знает, разом сообразит, от кого послание.

– Да, но тогда и его враги будут знать в лицо. Торионел запомнит на всякий случай - хотя бы за кристаллы уворованные отомстить. А Кузьма как раз в город собрался. - возразил Аннарин.

Придя, наконец, к единому мнению, друзья принялись гримировать Седди. Прежде всего вычернили ему волосы и бороду сажей. Клайд аргументировал это тем, что Далк был редким темноволосым гномом в своей реальности, к тому же это меняло облик гнома до неузнаваемости. Начернили ему брови, придав суровый вид, а для пущей примечательности соорудили повязку на левый глаз. Клайд нарядил гнома в свою робу и дал ему в руки доставшиеся от Кселлы двойные мечи. Посадили гнома у горящего камина и развели огонь пожарче. Изображение в кристалле должно было получиться затемненным, плохо различимым на фоне огня, и в то же время подтвердить версию о наемнике, сидящем у костра.

Помимо прочего, ему повесили на шею самодельный клайдов пропуск в Сердце Гор, так, что бы его было хорошо видно. Седди затвердил текст письма и несколько раз потренировался произносить его так, будто придумавает на ходу: а что бы еще сказать? Помимо сообщения о форте, об «охоте» Торионела, они сумели втиснуть в послание фразочку о том, что «Юния с нами не пошла» и что «за учеником лекаря увязался в лес его брат». Сэйт и Аннарин разом хмыкнули на эту фразу, но придумать что-нибудь поумнее не смогли. Караван, Южные Пустоши и Чашу решили не поминать ни в каком виде. Это все было слишком памятно Торионелу и совершенно ничего не говорило магам из Гильдии. Адресовать послание напрямую Кселле тоже остереглись, подписали его «Илис, для Крошилы».

Когда Седди произнес все, придуманное шифровальщиками, кристалл зазвенел и растаял в воздухе. Гном принялся яростно отскребать сажу с волос, сердито бурча про разную големскую ерунду. Марусенька поливала ему водой на руки и рассказывала, кто такие Кселла и Илис, заодно повторив еще раз всю историю Преобразования.

Наутро в лесу стеной стоял вязкий болотный туман. Сырость вползала в приоткрытую створку двери и медленно оседала на плитах пола скопищем мельчайших капелек. Запах каких-то цветов мешался с запахом гнилой воды. Кузьма коротко махнул друзьям рукой и растворилсся в белой пелене. Дверь поспешно заперли на засов. В слепом полумраке туманного утра повсюду мерещились подозрительные шорохи и взгляды.

И потекла в форте скрытная жизнь. Полная тревожного ожидания. По рассчетам знавших эти места Аннарина и Кузьмы, выходило, что за двое суток гном должен добраться до Орена.

Закупить продукты, не привлекая внимания сородичей и посторонних наблюдателей необычной для гнома спешкой - еще день. Ходить по лавкам, торговаться с лотошниками, даже попытаться продать самому что-нибудь, но потом снова заняться закупкой… Кузьму не нужно было всему этому учить. И затем нагруженному провизией гному, потребуется еще дня три-четыре на обратную дорогу.

Таким образом, выходило, что Кузьмы не будет целую неделю. Каждый попытался найти себе занятие в форте, что бы не сойти за это время с ума от безделья и беспокойства.