— Заходи.

Я коротко мешкаю, поймав быстротечную дрожь.

Глупо будет убегать обратно. Я сама пришла, так что давать заднюю уже поздно.

Я осторожно делаю шаг вперёд, и дверь тут же громко захлопывается.

Вздрагиваю.

Мои колени подгибаются, в сердце нарастает тревожный жар. Я в закрытой комнате наедине с мужчиной... Который спас меня. Утешение более чем достойное, но это не помогает.

Себастьян проходит мимо меня, стягивая по пути развязанный галстук. Бросает его на стул и подхватывает со стола телефон. Протягивает мне.

— Звони брату.

Я расширяю глаза.

— Сейчас? — удивляюсь.

Широкая бровь изящно изгибается.

— Хочешь, чтобы я передумал?

Я резво мотаю головой и принимаю телефон. Неуверенно жму по дисплею, ощущая на себе его пристальный взгляд. От этого пальцы начинают дрожать и я несколько раз неправильно набираю цифры.

Длинный гудок. Мое сердце сильно ёкает. Трубку снимают.

— Алло, — проговариваю осторожное. — Я хочу... Я хочу поговорить с братом.

Я волнительно закусываю губу, когда слышу отборную ругань и препирательства на заднем фоне. Они становятся всё ближе, а затем встревоженный голос брата четко звучит в динамике:

— Лесли? Где ты? Этот ублюдок что-то тебе сделал? Он тебя обидел?

С моих губ срывается неконтролируемый вздох. Себастьян никак не реагирует. Стоя боком ко мне, он держит ладонь в кармане брюк и криво усмехается чему-то своему. Он слышит всё, что мне говорит брат.

— Нет, Джереми, — в пол выдоха произношу. — Я в порядке.

— Точно?

Я быстро качаю головой, молча отмахиваясь от этого вопроса.

— Джер... — в горле пересыхает, как в пустыне, и сердце начинает отстукивать барабанную дробь. — Ты правда сдал меня полиции?

Повисает молчание.

Вся забота вмиг растворяется и голос брата зло твердеет:

— Это легавый твой так тебе сказал, да?

— Джер, — я выдыхаю. — Ответь мне.

— У меня был план. Если бы я не был уверен, я бы никогда этого не сделал, клянусь. Всё же обошлось. Лес...

Из груди вырывается резкий вдох.

— Я не хочу тебя слушать, — отрезаю я.

— Лес, постой, пожалуйста, выслу...

Короткие гудки. Я смотрю на телефон в своей руке и понимаю, что она дрожит. В горле образовывается ком.

— Спасибо, — протягиваю сотовый и сквозь мутную пелену бездумно смотрю, как его пальцы смыкаются вокруг телефона. Слух словно заглушили. Зрение размывается, из горла выдирается всхлип. Чёртовы слёзы. Мои ноги подгибаются и я теряю над собой контроль.

— Тихо, — Себастьян вмиг оказывается рядом, подхватывая меня за плечи. — Иди сюда.

Он направляет меня, усаживая на кровать.

Я громко всхлипываю, уже не контролируя ползущую по телу дрожь. Отдаленно слышу бряцанье ремня. Он выскальзывает с петель и падает на стул.

Себастьян садится рядом. Горячее дыхание обпекает мое ухо. Руки скользят по талии, уходя всё ниже. Мое сердце обрывается куда-то вниз.

— Пожалуйста, не надо, — жалобно скулю я.

Он застывает. Затем медленно отклоняется назад. Его брови удивлённо вздергиваются вверх.

— Что не надо?

— Вы же хотите... — я запинаюсь. — Или нет?

Насколько это возможно, его брови ползут ещё выше, соединяясь в чистом изумлении. Я в ужасе издаю писк, понимая, что оплошала.

— Простите, — мое лицо возгорается от жаркого стыда. — Простите!

Я подрываюсь как сумасшедшая и вылетаю из комнаты, громко хлопая дверью. Дура! Мне хочется позорно разреветься, прямо здесь, в эту секунду.

Едва долетев до своей комнаты, я падаю на кровать.

Утыкаюсь в подушку и даю слезам полную волю.

Я проплакала почти всю ночь. Уснула только под утро. Обида и гнев душили меня, на душе так тошно, хоть волком вой.

Из сна меня выдергивает осторожный стук в дверь. Я не успеваю отреагировать, как она осторожно раскрывается и оттуда выглядывает уже знакомая фигура.

— Доброе утро, мисс, — девушка мне приветливо улыбается. — Как самочувствие?

— Нормально, — я вовсе не удивляюсь её появлению. — Себастьян у себя? Мне нужно поговорить с ним.

Да, извиниться. Я поступила глупо. Повела себя, как истеричка. Сбежала, ничего не объяснив. Я даже не помню, что я ему сказала. Видимо, эмоции настолько зашкаливали, что я была не в состоянии себя контролировать. А он хотел поддержать. До меня это дошло позже. Почему-то чувствую себя виноватой.

Всё повернулось совсем другой стороной. Мой родной брат оказался предателем. А чужой человек поддержал. Он прав, мне убегать некуда. Разве что....

— Нет, мисс, — коротко отвечает горничная, обрывая мысль. — Хозяин ушел.

И снова это "хозяин". Меня передёргивает. На автомате. Сразу вспоминается, когда я работала на монстра по имени Джейкоб Вейн. Его я тоже звала хозяином. Только с одной большой разницей — он не щадил никого. И меня тоже.

Когда я поняла, куда попала, я хотела сбежать. Но не получилось. Джейкоб говорил прямым текстом, что найдет и убьет моих родных.

После того, как убили его, я почувствовала свободу. Думала, теперь все будет по-другому. Пока не оказалось, что мама неизлечимо больна. У меня не осталось выбора. Я погрязла в этом криминальном болоте, как утопающий на дне воды.

Маму спасти не удалось. Я же спасалась бегством, пока это было возможно. Я знала, что рано или поздно всё закончится. Но у меня был главный ориентир — мой четырнадцатилетний брат. Два года мы выживали. Как могли. Как умели.

Голос горничной развеивает весь ужас моих мыслей.

— Я приготовила вам завтрак, — мелодично сообщает она. — Когда будете готовы, спускайтесь. Может, вы хотите принять ванну? Я могу приготовить ее для вас.

Я мотаю головой, садясь на кровати.

— Не стоит. Спасибо.

Ванную я нахожу сама. Когда горничная уходит, ещё несколько минут прихожу в себя. Собираю мысли. Затем выхожу.

Столовую найти не составляет труда. В воздухе уже вовсю витает запах еды. Это пробуждает во мне аппетит.

Есть я действительно хочу.

На столе меня уже ждут картофельные блины с беконом и теплая булочка с маслом, из сладкого — вафли с клубникой. Домработница наливает из графина сок и желает мне приятного аппетита.

Ем быстро. По привычке. Наедаюсь тоже.

— Когда Себастьян вернется? — спрашиваю, отодвигая от себя пустую тарелку.

— Этого я не знаю, мисс. Но обычно он возвращается ближе к вечеру, иногда ночью.

Я исподтишка кошусь на девушку, наблюдая, как она собирает со стола грязную посуду.

Красивая. Молодая. Как она здесь оказалась?

Интересно, у нее что-то было с Себастьяном? Или есть? Последняя мысль почему-то вгоняет меня в тоску.

Проходит ещё несколько минут, прежде чем на пороге вдруг появляется мужчина.

— Вы готовы? — грубоватый серьезный голос, обращённый ко мне, вызывает лёгкий ступор.

— К чему? — спрашиваю растерянно.

— Как к чему? — удивляется. — К обследованию, конечно. Я отвезу вас к клинику. Разве хозяин вам ничего не говорил?

День проходит насыщенно.

Никогда бы не подумала, что обычный поход по врачам способен настолько утомить.

Проверяли всё.

Начиная от состояния волос и заканчивая приемом у гинеколога.

Последнее вышибает из меня равновесие.

Ежу понятно, зачем это.

Я знала, что так будет. Ждала подсознательно. И все равно оказалась не готова.

Ближе к вечеру я чувствую себя выжатой, как лимон. Водитель привозит меня в дом. Я ужинаю и сразу же иду к себе.

Запираюсь в комнате. Не выхожу. На душе странное смятение.

Время тянется, словно резина.

Я прождала его весь вечер. Вслушивалась в укромную тишину комнаты, стараясь распознать малейший шорох за дверью. Но он так и не появился. Ближе к двенадцати я провалилась в сон. Сама не заметила как. Когда проснулась, по прежнему ничего не было. Тишина.

А затем я слышу щелчок. Мягкий такой, отдаленный. Сердце застывает на миг. Вернулся. Это он.