— Потом Энди нашла меня, и с тех пор мы вместе. — Я слышу легкую улыбку в голосе Джекса. — Брэкстон нашел нас, но после того, как мы — ну, в основном Энди — схватили его, мы обнаружили, что на нем нет кожи. — Глаза Джекса расширились, и он проговорил: — О, и он был покрыт неприятными ожогами. Это было отвратительно.

Я прочистил горло. — Да, это благодаря мне.

Энди смеется. — Это совсем не удивительно.

— О! А еще мы упали в яму со змеями, — с содроганием вклинивается Джекс. — Эти твари были хуже, чем само Испытание.

Энди фыркает. — Да, я удивлена, что все прибывающие в Шепоте не слышали, как Джекс кричал, словно маленькая девочка.

На это Джекс просто пожимает плечами, не утруждая себя отрицанием. — А потом мы нашли Эйса. Вдвоем нам не составило большого труда одолеть его и украсть его ремешок. — Джекс почесал голову, обдумывая что-то. — Особенно потому, что он очень сильно хромал.

Даже в наступающей темноте я вижу вспышку ухмылки Пэйдин. — А это благодаря мне.

Мы с Пэйдин быстро рассказываем им обоим о том, что нам пришлось пережить за последнюю неделю, хотя она старательно избегает более интимных подробностей нашего совместного времяпрепровождения.

— Значит, Сэйди умерла? — спрашивает Энди, причем вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Да, — отвечаю я просто. — Да.

Мы еще долго разговариваем, продолжая двигаться к опушке леса. В конце концов мы замолкаем, и единственным звуком становится пение птиц над нами и хруст листьев и веток под нами.

Как только небо начинает светлеть, я вижу проем. Свобода зевает в сотнях ярдов от нас, деревья редеют, и край Шепота приближается. Мы ускоряем шаг, всем нам не терпится поскорее покинуть это место, а солнце мчится за нами, стремясь к горизонту, пока мы направляемся к свободе.

Между деревьями виднеется масса тел. Менее чем в миле от опушки леса на широком поле собрались сотни людей, терпеливо ожидающих зрелища.

Зрители.

Мы все молчим, когда, наконец, подходим к границе леса. Солнце замедлило свой ход, не решаясь подняться. Значит, Испытание еще не закончено. Я смотрю на море людей, все они направлены в нашу сторону. Хотя их силы недосягаемы для меня, я ощущаю вокруг нас тяжесть прицелов, готовящихся задокументировать финал.

На периферии мелькает движение. Мы все поворачиваемся в его сторону, лук Пэйдин уже натянут и нацелен на фигуру, выходящую из-за деревьев на открытое поле с другой стороны.

Спутанные сиреневые волосы рассыпаются по лицу Блэр, ее губы кривятся в усмешке, глядя на нас. Ее холодный взгляд устремлен на Пэйдин: — Разве ты не знаешь, что союзы портят все удовольствие?

Пэйдин вздыхает. — Я бы сказала, что рада видеть, что ты еще жива, но, видимо, я ужасная лгунья, так что зачем стараться.

Мой рот дергается в улыбке от ее слов, когда Брэкстон выходит из-за деревьев. Его глаза мелькают между нами, он выглядит решительным и отчаянно хочет заполучить ремешок до того, как закончится Испытание.

Поэтому его решение — начать заряжать Блэр.

Я отвожу от него взгляд, когда слышу, как позади нас хрустнула ветка. Я поворачиваюсь и смотрю только на хрустящий воздух. И тут Джекс перевернулся на спину от неожиданного и невидимого удара. — Ой, — хрипит он.

Пришла Гера.

Энди обращается в свою волчью форму, принюхивается к воздуху в поисках Геры и внезапно бросается в ее сторону.

Я кручу головой по сторонам в поисках.

Остался только один Элитный.

И тут я вижу его. Он стоит дальше всех от нас, скрестив руки на груди, и с самодовольной ухмылкой наблюдает за разворачивающимся перед ним хаосом. Глаза Эйса встречаются с моими. Его ухмылка растет.

Нашел свою цель.

Вокруг меня — сплошное пятно крови и тел. Пэйдин и Энди отбиваются от Брэкстона и Блэр, а Джекс и Гера исчезают и танцуют вокруг друг друга, нанося сильные удары, а затем исчезают.

Таким образом, Эйс остается полностью на мне.

Я почти не обращаю внимания на окружающее меня насилие, принимая на себя силу Геры и исчезая в хаосе. Только когда я оказываюсь прямо перед ним, чтобы он мог видеть мое лицо, я с тошнотворным хрустом впечатываю кулак ему в нос. Он отшатывается назад, сжимая сломанную кость, и его глаза устремляются на меня.

А потом я вдруг ничего не вижу. Толстая каменная стена окружает меня, и все же что-то пронзает мой бок. Резкая боль только обостряет мои чувства, напоминая, что это всего лишь иллюзия, хотя боль в боку не дает покоя. Я делаю шаг сквозь стену, и она исчезает в клубах дыма, открывая взору Эйса, сжимающего в окровавленной руке копье.

То самое копье, которое чуть не убило Пэйдин.

Я моргаю позади него, переняв способность Джекса, и вбиваю колено в его спину. Затем я метаюсь вокруг него, нанося сильные удары без колебаний. Я играю с ним. Я мог бы быстро закончить этот бой, но я не буду отрицать, что я монстр, который хочет сначала немного поразвлечься с ним.

Послав удар ему в челюсть, он вдруг размножается на моих глазах. Десятки Эйсов окружают меня, все двигаются и смешиваются друг с другом, оставляя меня гадать, куда убежал настоящий.

Я перебираю имеющиеся в моем распоряжении силы, те, что пляшут под моей кожей, и те, что окружают меня. Сила Теле Блэр бурлит в моих венах, умоляя использовать ее.

Это может быть весело.

Осталось только найти настоящего...

Боль охватывает мою ногу, когда в нее вонзается наконечник его копья. Я стискиваю зубы и поворачиваюсь к нему. — Вот ты где. — Я улыбаюсь, поднимая его с земли только силой мысли.

Он задыхается, когда я сдавливаю его горло, его ноги болтаются на высоте двух футов от земли. Его рот двигается, издавая странные звуки, когда он пытается набрать воздух в свои кричащие легкие.

Я все еще улыбаюсь. — Что это было? Я не совсем тебя слышу. — Его дубликаты исчезают в дыму рядом со мной, и крики сражающихся вокруг нас стихают, когда я сосредотачиваюсь на нем. Сосредотачиваюсь на его жизни, которую я держу в своих руках, в своем сознании.

Но крик боли, который я слышу следом, принадлежит не ему.

Я знаю этот голос. Я слышал этот звук и тихо надеялся, что больше никогда не услышу. Я бросаю взгляд на обмякшее тело, лежащее так близко от меня, серебристые волосы прилипли к ее испуганному лицу, слезы катятся по ее блеклым веснушкам. Кровь хлещет из рваной раны под ребрами, и из нее вырывается придушенный всхлип.

— Кай... помоги мне. — Шепот Пэйдин так тих, что она находится на расстоянии одного вздоха от смерти. Кровь покрывает ее руки, волосы, тело, окрашивая его в отвратительный красный цвет. — Кай, мне больно! — Она выкрикивает эти слова в агонии, ее тело сотрясают рыдания и спазмы боли.

Я и не заметил, как вырвался из рук Эйса, не понял, что позволил ему упасть на землю, пока он не оказался на мне, выбив дыхание из легких. Наконечник его копья впился мне в горло, его ноги прижали мои руки. И тут снова эта самодовольная улыбка, как будто он не задыхался мгновение назад.

— А я-то думал, что ты сильный. Принц, который не позволяет своим эмоциям мешать. — Он улыбается, глядя, как острый наконечник копья пронзает мою кожу, втягивая горячую кровь. — Но посмотри на себя, — снисходительно усмехается он, — забота о ней сделала тебя слабым.

Он уже собирается провести лезвием по моему горлу...

— Кай!

Голос Джекса застает нас обоих врасплох, и я поворачиваю голову в сторону как раз вовремя, чтобы увидеть, как он пускает в мою сторону единственную стрелу. Это все, что мне нужно. Я ловлю стрелу за древко и одним движением погружаю ее в самое близкое и открытое место плоти Эйса, одновременно отталкивая от себя стержень копья.

Он вскрикивает, когда стрела вонзается в мягкую плоть его плеча. Его хватка ослабевает, и я отбрасываю его, пошатываясь, встаю на ноги, из пореза на шее сочится кровь. Я поворачиваюсь и вижу, что Эйс внезапно оказался позади меня, справа, слева. Я снова окружен.