— Ты что, каменный? — бессильно возмутился Джордано, уронив руки в траву.

— Угу, — Гиацинт с грустной улыбкой протянул ему левое запястье ладонью вверх. — Потрогай.

Джордано прижал его вену пальцем. Пульсирующая кровь колотилась, словно льдинки по крыше, во время жуткого ливня с градом, выбивая под пальцами тревожный марш. Джордано удивлённо вскинул глаза на друга, стараясь соединить внутренний накал с внешней спокойной улыбкой.

— Ну ты даёшь… — прошептал он, отпуская руку.

Гиацинт усмехнулся:

— И ты… давай. Главное надо сделать тебе. Всё помнишь?

— Угу, — Джордано снова взглянул на берег. — Ну когда…

— Ус-по-кой-ся, — Гиацинт гипнотизировал друга глазами. Джордано вздохнул и сник. Граф Ориенталь посмотрел в сторону шлюпки:

— Они уже рядом, ждут сигнала. Слышишь, забыл сказать: Омелка говорила про какой-то ларец с драгоценностями.

— Да, я помню. Я заберу его.

Граф скептически покачал головой:

— Я тебя прошу, если будет тяжёлый, не тащи. Нам сейчас нужны не деньги, а жизнь.

— М-м, хорошо, — неохотно пообещал Джордано. — Если уж будет тяжёлый…

— Тише ты! — приказал Гиацинт. — Смотри, что там случилось?

Двое вахтенных (на борту их должно бы остаться четверо) сошли на берег и направились к шлюпке, собираясь, быть может, вытащить её дальше на берег, чтоб не унесло в море. Или что-то заметили? Что? Светлый камзол пажа среди камней?

— Эй, вы! — послышался звонкий голос Омелы, зовущей часовых. Друзья не видели, как она подошла. Встревоженные передвижениями пиратов, они на миг выпустили из виду дорожку, ведущую из форта.

— В чём дело? — сердито обернулся часовой, в котором Гиацинт узнал Чеснока.

— Его высочество приказал вам также явиться на вечерний сбор, — церемонно передала Омела распоряжение принца.

Пираты развернулись и направились вместе с ней в форт. Двое других вахтенных пошли следом. Джордано надел через голову кольцо шнура с закреплённым концом, чтобы не держать в руках. Гиацинт молча кивнул, показав движением век: "Ну, с Богом!"

Улучив момент, когда торчащий на квадратной башне форта часовой отвернулся, наблюдая за другой стороной долины, Джордано сбежал на берег. Добравшись до воды, ловко, как лягушонок, скользнул за корму лежащего на боку брига и скрылся в его тени.

Сейчас Гиацинт не мог видеть его, но знал, что Джордано, обойдя корабль, взберётся на борт, нырнув в один из открытых пушечных портов на носу.

Ха! А если их задраили наглухо на время ремонта? Значит, он, взявшись за руслени, перелезет через фальшборт — всего две секунды, перила сейчас низко над водой.

Две секунды!

Теперь Гиацинт готов был грызть суставы пальцев в волнении, считая эти самые секунды. Но только спустился с откоса и стоял, прижавшись боком к камням. Проверил кольты. Курки взводить ни к чему, врагов вокруг нет, а если будут, он сумеет выстрелить первым. Это графа сейчас волнует меньше всего. Главное, не вернулись бы пираты.

Слишком долго тянется время и слишком близко неизвестный корабль. Наверняка, в Сен-Тюлип удвоили караул возле пушек. Одна надежда: когда бриг вспыхнет, им будет не до того, и столб огня скроет беглецов от охраны форта. Успеть бы уйти!..

Джордано точно уже вышел из каюты и рассыпает порох по всему кораблю. Хоть бы они покрасили палубу! На свежей краске пороховая дорожка замечательно держится. И краска быстро горит. Где же Джордано?..

Вторые часы в шлюпке; граф видит, как Розанчик то и дело смотрит на них. Как только поджигатель прыгнет в воду, паж должен включить секундомер. У них десять минут, чтобы отойти достаточно далеко в море. Не точно — десять; может, больше, может быть…

Кто его поймёт это время, когда оно, то летит, только секунды мелькают, как спицы колёс бешено мчащейся кареты, то остановится, и между секундами падает чёрная пропасть.

Где же он, в конце концов?! Ведь сейчас откроются ворота форта, и будет слишком поздно.

Прошло уже семь минут. Гиацинт считал секунды и перебирал в кармане четки Омелы, отмечая, сколько шариков прошло от начала застёжки, то есть, с момента исчезновения Джордано. Он знал, какой самый надёжный счёт. Усвоил на море от Баобаба, что "Господи помилуй" — это ровно секунда, и не сбивался.

Восемь!

Чёрная кудрявая голова вынырнула из-за кормы "Геснера", и Гиацинт кинулся на берег, навстречу Джордано.

Шлюпка качалась на воде. Виола лихорадочно перебралась на нос. Джордано на бегу махнул рукой: "Порядок!"

Минуя заросли шиповника и дёрна на склоне, они со всех ног мчались к лодке.

Девять!

Вернее, пошла только первая минута обратного отсчета, и до взрыва осталось девять. Джордано с маху влетел в лодку и схватил левое весло, Розанчик — правое…

— Где Гиацинт?! — Виола сжимала в руке часы, показывающие на секундомере две минуты. Стрелка, вздрагивая, двигалась внутри круглого окошка в большом циферблате, а сбоку на маленьком табло стояла двойка. — Где он?

Джордано замотал головой:

— Не знаю! Только что был рядом.

А Гиацинт стоял на три метра выше по склону, скрытый от них кустами и ругался с Омелой.

Как выстрел его остановил на бегу детский голос:

— Папа!

Граф оглянулся и застыл: девочка стояла на тропинке, держась рукой за ветку с красными рубинами кизила.

— Какого дьявола ты здесь? — взбесился он, понимая, что небо над ними сейчас расколется от взрыва.

— Я ждала вас, — заявила Омела, подходя ближе.

— С ума сошла? Сию секунду беги в форт! Немедленно!

Она разревелась, яростно топая ногой:

— Я с вами поеду!!

— Никуда не поедешь, беги, кому говорят! Сейчас всё взлетит!

Он выскочил на берег, Омела бежала за ним. Граф обернулся спиной к лодке:

— Последний раз говорю, уходи сейчас же!

Омела с разбегу прыгнула ему на руки, вцепившись, как мартышка, коленями и обхватив двумя руками за шею.

— Гиацинт, ну забери меня с собой, ну я буду хорошей… — рыдала она.

— Да не возьму я тебя! Кенгуру рыжая! — рычал он, стараясь освободиться. — Тебя же убьют с нами!

Ему удалось оторвать девочку от себя и поставить на берег.

Шесть минут!

— Ах, так, — глотая слёзы, сказала Омела. — Тогда я пойду на корабль и догоню твою лодку!

Она развернулась и направилась к "Геснеру".

— Вернись!! — крикнул он. — Взорвёшься!

— Ну и хорошо! — Омела быстро топала прямо к лежащему бригу.

Пять минут!

Гиацинт отбросил ногой камень и коротко зло засмеялся:

— Вот дрянь!

В два прыжка он догнал девчонку, буквально зашвырнул её в лодку и прыгнул сам, оттолкнув шлюпку от берега.

Мальчишки рванули вёсла. Шлюпка, подскочив на пару дюймов над водой, полетела вперёд.

Четыре!

Они гребли изо всех сил, но казалось, что "Чёрный Гесс", не двигаясь с места, всё равно преследует их.

Со стороны форта мелькнуло белое облачко.

— Чёрт, заметили! Пригнитесь! — успел крикнуть Гиацинт.

Несколько ядер шлёпнулись в воду в пяти метрах от них и разорвались с оглушительным грохотом, подняв фонтаны воды. Шлюпка закачалась, по берегу бежали пираты.

Три минуты!

Вёсла мелькали с предельной скоростью, позади трещали выстрелы.

— Да пусти меня! — Омела вырвалась и, взобравшись на кормовую банку, встала на колени, держась за борт, так, чтобы её хорошо видели с берега.

— Не стрелять!! — заорал на берегу Неро`, заметив рыжие косички, торчащие над бортом.

Но в форте его не слышали.

Ядра пенили воду вокруг шлюпки. Гиацинт, лавируя рулевым веслом, старался уклониться от них.

Полторы минуты!

Они отошли ещё менее чем на четверть мили от берега, когда фонтан огня выстрелил в небо. Совсем бесшумно, как на картинке, а потом грянул взрыв.

Всё вокруг в момент потемнело, гигантский огненный гриб вырос над кораблём, разрывая воздух с оглушительным треском. Он грохотал, меняя форму, словно сросшиеся красные облака под порывами ветра.