— Нет уж! — возразила Виола. — "Ориенталь-2", это мы с Гиацинтом, а он к изобретению не имеет никакого отношения!

— Полностью признаю! — "сдался" муж, подняв ладонь. — Горит же "Эфедра", крем, то есть. Пусть так и называется, раз это желание автора.

— Мадам Изобретатель! — Розанчик забрал новоокрещённую "Эфедру" у Виолы и спрятал часы во внутренний карман камзола. — Чем болтать зря, идёмте лучше вперёд.

— А ты не согласен с названием? — спросил Джордано.

Паж непонимающе качнул головой к плечу:

— Какая разница, как называть? Главное, штука хорошая, светит долго. У нас нет других забот, кроме этой ерунды? По мне, пусть будет "Эфедра".

— Пусть будет, — кивнул Гиацинт. — Название греческое, подходящее для лабиринтов. Выберемся, оформим патент на изобретение. Хочешь?

Виола задиристо с вызовом кивнула:

— Хочу, представь себе! — Сделав "страшные глаза", она заявила: — Я жажду славы!!

— Да, насчёт лабиринтов, — вспомнил Розанчик. — Здесь, это, минотавры не водятся?

— Не зна-аю, — загадочно протянул Гиацинт, таким тоном, чтобы можно было понять: "Обязательно водятся". — Во всяком случае, вооружены мы куда лучше, чем Тезей.[1]

— Это наше единственное преимущество, — улыбнулся Джордано. — Ведь нити Ариадны у нас нет, а у него — была.[2]

— Зато, у нас есть "Эфедра", которая освещает путь в подземелье, — заметил Гиацинт. — И, между нами говоря, мы обязаны этим тоже одной прекрасной даме…

Виола держала мужа за руку и улыбалась. Они старались превратить этот поход под землёй в забавное приключение, а не в похоронную процессию, даже если второе ближе по смыслу.

Собственно, почему бы им не найти выход? Мальчишки в принципе не из тех, кто легко сдаётся на милость злой судьбы и не пытается выбраться из её лабиринта. А эта четвёрка тем более не собиралась впадать в отчаяние.

Сколько там той скалы! Они приблизительно знают, куда идти, не блуждают бесцельно; "Эфедра" освещает дорогу, что ещё надо для надежды? Вперёд! А плаксам не стоило выходить в море и связываться с пиратами.

.

[1] Тезей, по греческой мифологии — сын царя Эгея, проник в Критский Лабиринт и победил Минотавра: чудовище, пожиравшее людей.

[2] клубок ниток царевны Ариадны помог Тезею найти обратную дорогу из лабиринта.

*****

Каменный коридор казался бесконечным. Вероятно, он всё-таки неуловимо поворачивал, а не шёл прямо на север. Вдруг, огонёк отразился от противоположной стенки. Развилка. Прямого пути дальше нет. В одну сторону — короткий тупик, другая галерея плавно изгибалась вправо.

Джордано зажёг второй факел и, оставив друзей, проверил ход. Через пять минут вернулся и развёл руками:

— Он поднимается. Да к тому же, поворачивает обратно, откуда мы пришли.

Розанчик предложил выход:

— Мы можем вернуться к тому месту, где отходил боковой ход влево. Сколько мы их насчитали, всего два?

— Да, — кивнул Гиацинт. — Вернёмся к ближайшему. Который час?

— Почти семь. Мы прошли тот коридор полчаса назад.

Они повернули обратно. Гиацинт хмурился, прикидывая, сколько времени займут поиски выхода.

Наконец, они нашли боковой коридор и спустились в него. Именно спустились, так как небольшой участок пола, футов десять, шёл с резким наклоном вниз, а потом галерея снова выравнивалась.

— Здесь бы очень не помешали ступеньки, — Гиацинт подал левую руку Виоле, чтобы не упала на спуске.

— Ещё одно доказательство, что пещеру вырубили не люди, — хмыкнул Джордано, держась за стену и осторожно спускаясь вниз. — Наверное, гоблины.

Розанчик оглянулся через плечо, крепко держа светильник и тоже цепляясь за стенку.

— Ты что! У гоблинов пещеры куда ниже!.. И не такие гладкие… — паж взвизгнул, потерял опору и скользнул вниз, как на катке. "Эфедра" кувыркнулась, упала и погасла.

— Эй, ты, великий знаток гоблинов и прочей сказочной нечисти! Зажги свет, не то мы все свалимся. Кстати, на тебя! — саркастично прозвучал в темноте голос Гиацинта.

— Счас! — Розанчик шарил по полу в поисках "Эфедры". Нервничая, он сломал и сжёг впустую несколько спичек, прежде чем удалось снова зажечь огонь.

— Часы целы? — Джордано тоже съехал по склону. Розанчик схватился за карман:

— Да! И "Флорес", слава Богу, тоже.

— Кто??! — не поверила Виола. — Ты потащил с собой это чучело?

— А чё такого? Она всё время со мной, на счастье.

— И он после этого спрашивает, есть ли здесь минотавры! — хмыкнул, подойдя к ним, Гиацинт. — Да от твоей химеры они все разбегутся дальше Австралии! — И добавил серьёзно: — В следующий раз будь осторожней. В пещере пять спичек — это немало.

Дальше ход шёл почти горизонтально, идти стало несложно. Труднее было определить направление: галерея разделялась на ходы и петляла, словно её вырыл взбесившийся крот. Они старались не сворачивать в боковые переходы, тем более что убедились на опыте: это будет либо тупик, либо "меандр", который снова, покружив, вернётся в основную галерею. Метки на стенах их вполне убедили не пытаться сократить путь, сворачивая, как казалось, прямо к цели.

— Чушь! — возмутилась Виола, в очередной раз осветив факелом свою отметку — латинское "V" на стенке. (Они ставили разные метки, не только стрелочки, чтобы не спутать многочисленные ходы). — Кошмар, а не катакомбы! Надо идти вправо, чтобы повернуть налево.

— Как в Зазеркалье, — Гиацинт находил, что на устройстве пещеры определённо повлияло вмешательство Льюиса Кэрролла, математика и одновременно, автора знаменитых приключений Алисы.

Они попадали в эту проклятую галерею снова и снова. Даже если никуда не сворачивали, она сама закручивалась кольцом и выводила их после блуждания по переходам в нескольких метрах от того места, где они прошли полчаса назад.

— Так, давайте свернём в самый-самый противоположный нашему движению боковой коридор, — предложил Джордано, устав бороться с логикой пещеры. — Терять, по-моему, уже нечего.

— Давай, попробуем, — они углубились в коридор, ведущий параллельно галерее, но в обратную сторону.

Была очередь Виолы нести факел. Пройдя какой-то поворот, она присела и замахала им:

— Скорее сюда!

В каменном полу чернела большая воронка, выдолбленная водой. Внизу виднелся пол другой галереи.

— Спустимся этажом ниже? — Виола села на край воронки и собиралась спрыгнуть вниз.

— Ал-лиса! — промурлыкал Гиацинт. — Прежде чем лезть куда-нибудь, подумай сначала, хор-рошенько подумай: "Как я оттуда вылезу?"

— Не будьте занудой, месье Чеширский Кот, — отмахнулась графиня, передавая факел Розанчику. — Лучше не мешай мне наслаждаться жизнью, пока есть возможность. Страна Чудес, так Страна Чудес…

Ухватившись за край отверстия, Виола повисла на руках и спрыгнула на пол новой галереи. Розанчик спустил ей сверху факел.

— Здесь прямая широкая дорожка вперёд, туда, куда нам нужно! — сообщила Виола. — Спускайтесь! Здесь так красиво…

Гиацинт прыгнул за ней. Они отошли от дыры в потолке, и мальчишки вскоре присоединились к ним.

— Красота… — восхитился Розанчик. Остальные не находили слов и молча смотрели на открывшийся вид.

*****

Белые стены пещеры, отполированные текущей водой, казались полупрозрачными.

Соляные колонны стеклянно блестели и переливались в свете "Эфедры" красно-зелёными искорками. Сомкнутые колонны сталактитов росли по обе стороны галереи, а впереди их белело ещё больше.

По неровным, как бы расплавленным бокам стекали цветные росинки, вспыхивая от огня словно падающие звёзды. Весь потолок покрывали бугорчатые наросты небольших сталактитов, с которых вразнобой медленно падали тяжёлые капли и с ледяным стуком разбивались о пол. Собратья сталагмиты внизу росли куда реже, весь пол пещеры представлял собой застывший поток светлой лавы, с причудливыми ступенчатыми наплывами. Капли стекали по уходящему наклонно полу, и сталагмиты совсем не росли, с завистью поглядывая вверх, на своё благополучное отражение в потолке. Только некоторые, выросшие в каких-то впадинах и уже соединившиеся со своей верхней половиной, гордо возвышались посреди пещеры, отражая соляными боками огни "Эфедры".