.

МИР ФЛЕРМОНД

август,

Средиземное море, Испания, Бискайский залив

3 месяца после Бала Цветов

.

Гиацинт шевельнулся и открыл глаза. Щекой он чувствовал жёсткие деревянные доски.

"Как палуба…" — он старался вспомнить, что же случилось.

"Была ночь…"

Он разжал и передвинул левую руку, её локоть мешал видеть, что делается вокруг.

"Была ночь…"

Ночь была и сейчас. Гиацинт видел лунную сетку на полу — тень квадратной решётки окна.

"Как ярко светит луна. Тогда, на площади, луны не было…"

Вспомнилось всё, что случилось в тот день, правда, смутно. Вроде точно ясно, что происходило, но подробности как-то стёрлись, перемешались, никак не расставить события, всё путается…

"Потом разберусь, — решил Гиацинт. — Посмотрим, что тут творится…"

Он попробовал встать, но, чуть приподнявшись, снова со стоном упал. Правая рука онемела и не желала двигаться вовсе. Опираясь на левую, он сел и прислонился к стенке.

Его окружала квадратная дощатая комнатка с единственным окном высоко от пола. Сквозь него потоками лился лунный свет, рисуя на полу яркий узор решётки. Светло, можно рассмотреть все предметы, тем более что их вообще нет. Пол, стены, окно с решёткой и дверь, тоже с маленьким клетчатым ромбом — окошко, закрытое снаружи деревянным ставнем. Ни стола, ни кровати, одни тёмные деревянные стенки и лунный свет.

"Люкс! Хорошие декорации для медового месяца, — усмехнулся Гиацинт, рассматривая свои новые апартаменты. — Качается всё, будто в море…"

Он глубоко вздохнул и собирался встать на ноги.

От порции кислорода закружилась голова, в ушах зазвенело. Чтобы не упасть, он вцепился в доски пола, мягко поплывшего в сторону.

По освещённому квадрату на полу мелькнула серая хвостатая тень. Испуганная его резким движением, крыса метнулась и пропала в темноте.

— Только тебя мне всю жизнь и не хватало, — вслух сказал граф и левой ладонью убрал со лба упавшие на глаза пряди волос.

Пальцы больно задели какой-то шрам. Гиацинт провёл рукой по лицу. Справа через висок до кости скулы тянулась широкая ссадина.

"Откуда? А… конечно! Последний удар, такой, что всё небо распалось на звёздочки. Это мне ещё повезло — пришёлся вскользь, а то бы всё… Да где я, в конце концов?"

Поразмыслив, он решил, что, похоже, — на корабле. В трюме. Граф ярко вспомнил ночную драку. Как его угораздило помчаться ночью без оружия по улицам?!

Обругав себя законченным идиотом, он собрался перейти к более решительным действиям, но сделать это было не так-то просто. Стоило пошевелиться, перед глазами всё плыло. Подняв голову и чувствуя затылком дощатую переборку, он рассматривал лунные блики, плясавшие на потолке. Отражение волн за бортом.

"Статуэтка такая есть, три обезьяны. Никого не вижу, ничего не слышу, ни черта не соображаю, — сердито оценил своё состояние Гиацинт. — Наверное, сотрясение мозга…"

Он мысленно усмехнулся и застонал сквозь зубы: "Было бы что трясти! Болван, дать себя поймать на эту идиотскую весть о пожаре…"

С досады он легонько стукнулся затылком о переборку. Сознание вроде бы прояснилось.

"Вечно у меня всё наоборот! Надо треснуть как следует, чтобы всё встало на место".

Резкой болью правая рука напомнила о своём существовании. Гиацинт удивлённо опустил глаза и ахнул. Вся правая половина рубашки залита кровью. Но странно, на полу крови нет.

Гиацинт осмотрел рану, чуть ниже плеча. Она оказалась забинтована полоской ткани выдранной из рукава рубашки от плеча до манжета. Граф удивился такой заботе бандитов. Так же забавляло то, что его камзол, брошенный на площади, лежал рядом на полу.

"Может, они мне ещё и деньги оставили? — насмешливо подумал пленник. — Хотя меня сейчас больше интересует зеркало…"

Он проверил содержимое карманов. В левом кармане брюк лежал носовой платок. Золотые часы исчезли, металлическое небьющееся зеркальце Виолы тоже пропало.

"Однако, мне предписано вести аскетический образ жизни. Боятся, что я наточу край зеркала о камни и вскрою себе вены или нападу на охранника? Хм!.. Для этого, как минимум, нужны камни!.. Но можно было бы попробовать и об решетку…"

В карманах камзола пусто, только во внутреннем нагрудном кармашке Гиацинт удивлённо наткнулся на маленькую штучку, о существовании которой не помнил. Это оказалась пара игральных костей, спаянных короткой цепочкой, только не обычных чёрно-белых, а наоборот — чёрных, с белыми точками. Давний талисман, подарок Амариллис после премьеры "Лис Нуар". Улыбнувшись, он подкинул кости в ладони.

"Оставили. Естественно, это святое! Видимо решили, что меня их пропажа очень огорчит, или расстроились, что играть нельзя…"

Нож он потерял на площади, не стоило и проверять, а вот кольцо… Гиацинт посмотрел на руку, где ему полагалось быть.

"Трижды болван! Ты же сам оставил его в номере гостиницы, решил не надевать обручальное кольцо в театр, всё равно снял бы перед выходом на сцену".

Он вздохнул:

— Похоже, они не аскеты, а педанты эти бандиты. Учли все мелочи и забрали только полезные вещи. Зеркало — Бог с ним, а по часам можно было узнать направление, куда мы идём, если знать, какие созвездия там, на небе. Если часы уже остановились, я бы знал, что прошло больше двенадцати часов, с тех пор, как я здесь. Я же заводил их вчера утром…"

Вчера? А вчера ли это было… Вообще, какой сегодня день? Сколько он лежал без сознания? Луна… В ту ночь было пасмурно, нельзя сравнить, насколько она изменилась.

"Соображай, давай, — пришпорил себя Гиацинт. — В Бельведере луны точно не было. На следующий день над гондолой взошел молодой месяц. Это третий день от начала лунного цикла. Так? Дальше, когда мы собирали чемоданы, чтобы ехать в Ливорно, за окном висела ровно половинка луны, это… седьмой день.

Дальше не помню, придётся считать… Прогулочка моя по ночным улицам была, значит, на девятый день. До полнолуния оставалось дней пять. А сейчас сколько?"

Чтобы ответить на этот вопрос ему необходимо встать и выглянуть в окно.

Сначала граф занялся раненой рукой. Онемение уже отошло, и рана жутко горела. Стиснув зубы, Гиацинт подвигал рукой, пошевелил пальцами.

"Ну, кости целы. Что ей сделается, заживёт!"

Зубами разодрал на две продольные половинки светло-лиловый шёлковый галстук-ленту. Связал полоски в кольцо и повесил на шею, положив правую руку в получившуюся петлю.

"Отлично, дальше у нас цель — окно".

Он прислушался. Волны глухо плескались в борта корабля.

"Мы вроде стоим на якоре, или мне кажется? Хотя нет, в моём положении может казаться только наоборот: в голове такая карусель, что полный штиль можно спутать с бурей в двенадцать баллов. Значит, стоим. Сейчас посмотрим, где…"

Держась за стену, он встал, с трудом добрался до окна. Сквозь решётку проникал солёный ночной бриз. Луна глянула на него овалом лица, похожим на печального Пьеро` из Комедии Масок. Эта форма означала три дня до полнолуния.

— Двое суток! О, Боже, что ж там творится! Ребята, понятно, с ума сходят, тёща радуется, небось, до упаду… А Виола? И отец… Ужас.

Решив не думать сейчас о родных и друзьях (иначе ещё и сердце станет болеть), Гиацинт выглянул в окно. Вокруг расстилалось море, на горизонте чернел скалистый берег, судя по видимой длине береговой линии, какой-то мыс или остров.

Над морем висела луна. Почти под ней, невысоко над горизонтом подмигивал и переливался красным светом яркий Альтаир в созвездии Орла. В полночь он был бы прямо над точкой Юга. Сейчас, видимо во второй половине ночи, уже сдвинулся вправо, как впрочем и луна. Но всё равно можно сориентироваться. На восток корабль плыть не мог — там Италия, на юг — тоже: круглая луна всходит на востоке, а висит всегда на южной стороне неба. Поскольку луна торчала слева по борту, то впереди запад и Гибралтарский пролив.