— Мой единственный совет — действуйте осторожно, — мягко предупредила она. — Насколько я понимаю, со всеми парнями нужно проявлять осторожность в общении, пока не будет доказано, что они не причинят тебе вреда. Не только Уэста. Так что, хотя я за то, чтобы держать свое сердце открытым, никогда не забывай держать открытыми и глаза, понимаешь?

Напряжение покинуло меня, и я так рада, что открылась ей.

— Спасибо, Джулс. Ты всегда знаешь, что сказать.

— Без проблем, детка, — поддразнивает она. — Просто помни об этом, когда я позвоню тебе с проблемами с мальчиками.

Я смеюсь, потому что мы оба знаем, что она никогда не будет относиться к парню настолько серьезно, чтобы позволить ему доставлять ей неприятности.

— В любое время, — пообещала я.

Она молчит, и это вызвало у меня подозрения.

— Ты снова смотришь на ту фотографию, не так ли? — обвинила я со смехом.

Пойманная, она немного запнулась, но не пыталась мне лгать. Вместо этого она бросила трубку, и я могла только покачать головой.

Она сумасшедшая, но она также моя лучшая подруга. Та, которая всегда знает, как заставить меня чувствовать себя лучше. Ее советы здравы, она советует мне сохранять бдительность в пределах разумного.

И я могу это сделать.

Когда я начинаю думать о региональных соревнованиях, которые пройдут через пару недель, мой ближайший план — держать Уэста на расстоянии вытянутой руки. Я не думаю, что мы готовы к каким-либо последствиям, с которыми мы столкнемся, если к уравнению добавится секс. Однако, если я обнаружу, что сопротивляться ему труднее, чем ожидается, я также обязуюсь не корить себя, если уступлю.

Что касается будущего, кто знает, где мы с Уэстом окажемся в конечном итоге, но куда бы мы ни направлялись, мы доберемся туда в моем темпе.

Который на данный момент установлен на супермедленный.

Ну, в основном.

…Вроде того.

Почему бы нам просто не сказать, что я в процессе работы.

УЭСТ

— Вы с Паркер снова вместе?

Я поднял взгляд от своего чемодана в сторону Дэйна, когда он спросил. Сначала я растерялся, пока он не показал на пачку презервативов, которую я только что бросил в сумку.

Улыбаясь, я застегнул молнию.

— Нет.

— Тогда кто? — он бросил на меня любопытный взгляд.

Я пожал плечами, делая вид, что не имею в виду никого конкретного, но на самом деле кто-то определенно есть. Моим братьям просто не нужно об этом знать. Во всяком случае, не сейчас. Всему свое время.

Я уже две недели думаю об этих выходных, и не потому, что наша команда доминировала в финале районных соревнований на прошлой неделе, пробивая себе дорогу на региональные соревнования. То, чего я с нетерпением жду, это идеальные груди третьего размера и задница, в которую я хочу вонзить зубы.

Теперь, когда мы закончили с плаванием, у меня не было повода быть рядом с ней. Не было оправдания, чтобы прикоснуться к ней. Отстойно то, что это мне вообще нужно. Хотя за последние пару месяцев я дал ей много поводов держаться от меня подальше. Теперь она, естественно, избегает меня.

Она присутствовала на каждой игре, делала снимки для газеты, но что касается общения — его между нами не так много. Если не считать того, что мы не могли оторвать друг от друга глаз во время единственного совместного занятия, когда проходили мимо друг друга в коридорах и во время обеда. Я всегда знаю о ней.

Всегда.

Я даже зашёл так далеко, что велел девочкам отступить. Большинству из них все равно, но для Паркер все, что касается Южанки, — личное. Возможно, потому что то, что ей сказали, что ее единственная цель с начала учебного года теперь вне зоны доступа, служило ярким подтверждением. Это говорило о моем растущем уважении к девушке, которую я когда-то поклялся уничтожить.

Я ни в коем случае не стал мягким, но и не настолько упрям, чтобы не видеть необходимости переоценки. Начиная с решения, которое я принял около двух ночей назад, когда не мог заснуть, потому что не мог перестать думать о…

На самом деле неважно, о ком или о чем я думал. Главное, что мне было неспокойно.

Именно во время этого беспокойства я принял кое-что. Мы с южанкой давно созрели для разговора. Разговор, о котором она просила с самого начала. В котором я планировал выложить все на стол, включая то, что я думаю о ее связи с моим отцом. Поскольку всю мою жизнь к моей шее был прижат каблук этого человека, нетрудно понять, как она могла быть втянута в то, что произошло между ними.

Если это произошло между ними.

Это причина, по которой я уже не сержусь и с нетерпением жду возможности оставить это дерьмо позади. Честно говоря, я просто хочу, чтобы воздух между нами очистился.

Наконец-то.

Поэтому, пока команда и танцоры будут веселиться в комнате Трипа, я буду с южанкой, выкладывая всю свою правду. После этого ни у кого из нас не будет необходимости бороться, что бы ни случилось дальше. Все вопросы будут сняты, все наши секреты будут открыты. С чистого листа.

— Ладно, нам пора идти. Автобус отправляется через сорок пять минут. — объявил Стерлинг, сваливая сумку на плечо.

Дэйн схватил свою куртку, а я закутался в толстовку, поскольку зима официально наступала нам на пятки.

Мой телефон завибрировал от сообщения, и я опустил взгляд, чтобы прочитать его.

«Нам нужно поговорить», — настаивала Паркер. — «И не отмахивайся от меня, Уэст. Есть шанс, что я смогу тебе помочь. Хочешь ты этого или нет, но я нужна тебе прямо сейчас».

Узел в моем животе вернулся, и текст заставил меня напрячься, гадая, о чем, черт возьми, она говорит. Как бы мне ни хотелось думать, что никто из тех, кто посвящен в мой единственный секрет, не рассказал бы его Паркер, мне все меньше и меньше казалось, что она блефует.

— Все в порядке? — Стерлинг оглянулся, чтобы спросить, увидев, что я внезапно обеспокоился.

— Да, просто дурацкое сообщение от Паркер, — сказал я легко, но чувствовал себя далеко не так. Правда в том, что, если эта девушка откроет свой большой рот, я смогу поцеловать свою футбольную карьеру в задницу, после окончания школы.

Мы зашли в лифт как раз в тот момент, когда двери уже разъехались, а сообщение, которое я только что получил, я засунул себе в затылок. Потому что, к сожалению, наш путь к спасению теперь перекрыт нашим отцом, самим угнетателем. Он стоит внутри лифта, задумчивый по причинам, которые он еще не озвучил. Но, судя по свободно болтающемуся на плечах галстуку и пульсирующей на шее жилке, можно с уверенностью сказать, что он чем-то взволнован.

Его глаза встретились с моими, и то, что он сказал дальше, — это было последнее, что я хотел услышать.

— Мне нужен Уэст на несколько минут. Вы, парни, подождите внизу.

Дэйн и Стерлинг бросили на меня любопытные взгляды.

— Мы подождем в машине, — сказал Стерлинг, заходя в лифт, чтобы спуститься в вестибюль. Но его взгляд устремился на отца, когда двери снова закрылись.

Теперь здесь только мы, человек, который примчался сюда с таким же безумным видом, каким я его знаю.

— Что? — мой тон жесткий и бесчувственный, что вполне логично, поскольку я ничего к нему не чувствую.

Однако в его глазах есть что-то, чего я не ожидал увидеть.

Беспокойство.

Признаться, теперь мне любопытно, интересно, в чем дело.

Он говорит серьезным тоном:

— Сынок…нам нужно поговорить, — и у меня замерло сердце, потому что он говорил точь-в-точь как Паркер. Ни один разговор в истории не проходил хорошо после такого начала, и, глядя в глаза отца, я не верил, что этот закончится по-другому.

На долю секунды я начал волноваться, что он меня раскусил, знает, какую огромную ошибку я совершил, но я заставил себя расслабиться и вспомнить, с кем я имею дело. Если бы он примчался сюда из-за проблем со мной, он был бы гораздо более спокоен. Его никто так сильно не волнует. Что означает, что это проблема Вина.