Послание суверенного папы королю Англии.
Епископ Луций, раб рабов Божьих, желает здравствовать и передает апостольское благословение своему наидражайшему сыну во Христе, славному королю Англии Генриху.
Поскольку предшественники твои процветали с давних пор, в славе оружия и в благородстве ума по сравнению с остальными земными государями, и верность их была испытана тем, что на них можно было положиться в бедственной ситуации, то тебе, когда угроза едва-ли не полного уничтожения висит над людьми Христа, оказывается особое доверие, поскольку ты являешься не только наследником королевства, но и доблестей твоих предшественников. Наши ожидания основаны на том, что по твоему королевскому достоинству, помощь твоя может укрыть людей Христовых, поскольку Он, Своей милостью, позволил тебе добиться столь высокой славы и известности и поставил тебя барьером против тех, кто со злобой нападает на Его имя.
Поскольку твое превосходительство уже беспокоили на этот счет частыми и тревожными призывами, то ты уже знаешь каким образом земля Иерусалима (особая наследница креста, в которой, изъявлением самой Истины, были предсказаны и осуществлены таинства нашего спасения, земля, которою Тот, кто создал все, особой привилегией предназначил быть Своим наследством) была опустошена и захвачена нападением вероломной и наиотвратительнейшей расы, и если она быстро не получит помощь, то должна будет обратиться в руины, и посему, Христианская вера (что запрещает Бог) должна будет испытать непоправимую утрату. Поскольку Саладин, наижесточайший гонитель Его святого и грозного имени, так воспламенился духом безумия, и так обратил силу всего своего злодейства на уничтожение правоверных людей, что если только неистовый приступ его свирепости не будет подавлен вмешательством какого-нибудь могущественного сдерживателя, то он, по-видимому, обретет твердую надежду и уверенность в том, что сможет даже проглотить Иордан, и земля, освященная пролитием животворящей крови, будет осквернена заразой его ядовитейшего суеверия, та земля, которую твои славные и благородные предшественники, ценой бесчисленных опасностей и трудов, спасли от господства безбожной расы, должна вновь будет стать предметом главного владения отвратительнейшего тирана.
Поэтому, по рассмотрении тяжести этой угрозы и надвигающегося бедствия, мы решили, что подобает призвать твое высочество апостолическим письмом, нет, даже просить тебя самым торжественным обращением, чтобы оказывая уважение Тому, кто вознес тебя на высоту и наделил славой такого имени, которая простирается столь же далеко, насколько простирается человеческое величие, ты обратил бы внимание на опустошение вышеупомянутой земли, и чтобы ты проявил деятельное усердие ради прекращения Его бесчестия, бесчестия Того кто ради твоей же пользы пожелал подвергнуться осмеянию в той земле, и чтобы, наконец, следуя примеру твоих предшественников, которые освободили эту землю из челюстей принцев тьмы, может быть тебе еще удастся, своими стараниями и с Божьей помощью, сослужить службу Всевышнему. Действительно, по этой причине, в столь великих стеснительных бедствиях, твоему высочеству надлежит проявить большую заботу, поскольку ты знаешь, что эта земля лишена зашиты короля, и что ее вожди решили, что все их надежды на ее защиту связаны с покровительством твоего высочества, и об этом твое превосходительство знает лучше, поскольку они уже послали к твоему высочеству таких великих и благородных защитников этой земли, как наш достопочтенный брат патриарх Ираклий (Eraclius) и его возлюбленный сын, магистр госпитальеров, так, что от самого факта их пребывания у тебя (принимая во внимание их ранг), ты должны взвесить сколь велика должна быть нужда, что они столь надолго оставили эти области, нуждающимися в них, только ради того, чтобы смочь лично обратить твое внимание на их просьбы. Поэтому, тепло прими вышеупомянутых персон, как если бы они были посланы от Самого Господа, отнесись к ним с соответствующим уважением, выдели на их содержание столько и с такой готовностью, насколько будет велика твоя к ним благосклонность и любезность, принимая во внимание их положение и ранг. Пусть твоя мудрость вспомнит и тщательно обдумает обещание, которым ты связал свое высочество относительно оказания помощи этой земле, и пусть ты будешь в этом деле столь благоразумен и ревносен, что в тревоге о дне Страшного Суда, ты не мог бы быть ни обвинен своей собственной совестью, ни осужден приговором сурового Судьи, которого нельзя обмануть.
Прощай.
Глава 13.
О том каким образом патриарх вернулся назад не добившись успеха.
Вследствие этого, почтенный патриарх, по приезде в Англию старательно посвятил себя делу, которое привело его сюда. Будучи принят королем со всем подобающим уважением, он объяснил причины своего трудного путешествия, и обратил все влияние своего авторитета ради того, чтобы Генрих мог бы сослужить эту святую службу, как будто бы предназначенную ему Богом, и ревностно поспособствовал бы тому, чтобы опрокинуть гордость наиотвратительнейшего Саладина. Когда король самодовольно принял его целительный совет и обещал дать свой ответ через некоторое время, необходимое для обдумывания, патриарх еще некоторое время продолжал оставаться в Англии, но король, сославшись на определенные и чрезвычайные опасности, которые должны последовать после его отъезда из королевства, пообещал достаточную суму денег в помощь Восточной церкви, вместо своего личного присутствия. И патриарх, с надеждами гораздо менее жизнерадостными, чем те, с которыми он прибыл сюда, уехал во Францию. Король также уехал за море, чтобы уладить свои дела на континенте, и именно тогда, проросли семена смертельного раздора между ним и королем Франции, что случилось по наущению дьявола, который использовал любую возможность для воспрепятствования христианским государям, взаимно ослаблявшим силу христианства, от оказания любой помощи этой земле и тому городу, из которого истекает всеобщее спасение, и который теперь вновь стал уязвим для всевозможных угроз, а почтенный патриарх вернулся в свою страну не добившись выполнения своей цели.
Глава 14.
О раздоре королей и их последующем примирении.
Зло этого, возникшего между королями раздора, затронуло многих людей. Поскольку каждый народ был предан своему монарху, то они стали столь враждебны друг другу и решительны в своих намерениях, как будто бы лично радели о своем собственном имуществе и добром имени, или как будто бы собирались отомстить за свои собственные обиды. Множество вооруженных людей, воспламенившихся яростнейшим духом, собралось со всех сторон, из различных провинций к замку Шатору (Chateauroux), намереваясь в своем странном рвении пролить свою кровь ради славы, или вернее — ради гордости своих королей. Что может быть более нелепым, чем жажда тщеславия, и не для себя, а для кого-то другого? И что может быть более несправедливым и более жалким, чем то, что столь многие тысячи христиан бросались в опасности ради блага или ради гордости какого-то одного человека? После того, как эти две великие армии простояли несколько дней, злобно изучая друг друга со своих противостоящих позиций, а люди с миролюбивым характером в это время трудились либо ради мира, либо ради какого-то соглашения — но тщетно. И наконец наступил роковой и грозный день расплаты. Войска были выстроены для битвы и стояли уже приготовившись к схватке, когда вдруг, больше благодаря (как говорили) секретным перешептыванием, чем открытым переговорам, голоса герольдов в каждой из армий объявили о перемирии на несколько дней. Объявление об этом прозвучало для ушей всех, кто там был, намного более приятно, чем звук труб, зовущих в бой. Народы, в которых только что перед этим бушевала ярость, и люди, которые столь поздно, благодаря милостивой воле Господа, осознали тщетность своих целей, с радостью повернули по домам так и не пролив крови. Но король Англии, распустив свою армию, оставался на континенте, больше для того, чтобы заниматься налаживанием мира, чем для того, чтобы вызвать новое столкновение, поскольку его сердце уже давно устало от войн, и теперь, по причине своих лет он обращался к военным действиям не по своему желанию, а только по необходимости.
