В году 1066 от того времени, когда Слово стало плотью и жило среди нас, Вильгельм, по прозвищу Незаконнорожденный, герцог Нормандии, то ли из-за беззаконной жажды новых приобретений, то ли стремясь отомстить за полученное оскорбление, развязал войну против Гарольда, короля Англии. Последний случайно погиб в битве, и англичане были разбиты и покорены. Вильгельм объединил королевство Англия с герцогством Нормандским. По завершению своей победы, относясь с отвращением к своему званию узурпатора, но нетерпеливо желая принять облик законного суверена, он приказал Стиганду, бывшему в то время архиепископом Кентерберрийским, посвятить его должным образом в короли. Однако, этот прелат никоим образом не соглашался возложить свои руки на такого человека, который для удовлетворения своих собственных страстей запятнал себя кровью и присвоил себе права других людей. Но Альдред, архиепископ Йоркский, муж достойный и благоразумный, мудро предвидел необходимость на время уступить, и констатируя, что нельзя противиться Божьему назначению, провел обряд посвящения. Этим он умилостивил Вильгельма, который все еще дышал жаждой притеснять и убивать людей, и связал его священной клятвой сохранить и защищать гражданское и церковное самоуправление. После этого, тот стал видеть Альдреда как-бы в отческом свете, и хотя сам он и правил другими, ему же он спокойно позволял управлять собой. В самом деле, однажды случилось так, что этот понтифик, встретив от короля отказ удовлетворить некоторые его просьбы, повернулся в гневе, чтобы уйти прочь и вместо обычного благословения произнес слова проклятия. Не в силах снести его неудовольствие, король упал на колени, умоляя простить его и обещая исправиться. И когда стоявшие там нобли просили его поднять распростертого перед ним монарха, он ответил: “Пусть полежит у ног Петра”. Это случай ясно показывает то высокое уважение, которое этот свирепый государь испытывал по отношению к прелату, также как и тот авторитет, что помогал Альдреду властвовать над ним.

Кроме того, король, будучи раздражен (как уже говорилось) против Стиганда, архиепископа Кентерберрийского, узнал о нарушениях, совершенных при его посвящении, а также о небезупречности его жизни, и стал испытывать желание отомстить ему. Для этой цели легат апостолического престола, призванный королевским письмом, чтобы урегулировать дела английской церкви, созвал в королевстве собор, на котором были установлены преступления Стиганда, и бесплодное дерево было вырублено топором канонического осуждения, а его дворец перешел к Ланфранку, ломбардцу по происхождению, прежде бывшему монахом в Беке, а затем аббатом в Кане который в дополнение к своей благочестивой жизни, был еще значимой фигурой в литературе, как в светской, так и в духовной. Когда Альдред, архиепископ Йоркский, отправился к праотцам, то ему наследовал Томас.

Однако, и Вильгельм, после того, как достойно правил 21 год королевством, которое столь храбро приобрел, умер, и в своей последней воле он назначил своими наследниками трех своих сыновей. Однако, он пожелал, чтобы первый по рождению Роберт, из-за того, что ему не доставало сыновней почтительности и из-за своего мятежного нрава, получил бы герцогство Нормандское, но Англию он завещал своему сыну Вильгельму, который был ему более приятен. В конце он предназначил добрую часть Генриху, своему младшему сыну, чье положение он любовно обеспечил и которому оставил в наследство блестящую судьбу.

Таким образом, Вильгельм уснул с праоцами. Человек с детства занимавшейся войной, великий умом, освященный успехами и отмеченный печатью незаконнорожденного, он был похоронен в Кане, в монастыре первомученика Стефана, которую он полностью построил и великолепно одарил. Кроме того, из надежного источника я знаю, что при его похоронах произошло примечательное событие. Когда церемония его похорон закончилась, и тело уже должны были поместить в надлежащее место, к нему приблизился один человек, и грозно взывая к имени Всемогущего Бога, пытался запретить его захоронение в этом месте. “Эта земля, — кричал он, является моей наследственной собственностью, которую король отнял у меня силой, когда строил здесь монастырь, и позже он так никогда и не дал мне возмещения”. Все присутствующие были изумлены призывом к Богу, и сочли это ярким проявлением всей пустоты преходящей власти – самый могучий государь, чьи владения, пока он был жив, простирались столь далеко, а когда умер – то не имел земли, даже для собственного тела. Наконец, все были столь смущены этим требованием, что вначале они удовлетворили этого живого пса, как лучшего из них двоих, и только затем осуществили то, что должно было выполнить для мертвого льва. Воистину, насколько велика слава этого христианина среди людей, полученная тем, что он нападал как враг на безобидных христиан и христианской кровью присвоил себе королевство, настолько же велика его вина перед Богом. Доказательство этого я получил от заслуживающих доверия свидетелей. В месте, где были убиты побежденные англичане, был построен благородный монастырь , называемый монастырем Св. Мартина Битвы. Он был построен победителями, чтобы быть вечным памятником, как человеку — как память о нормандском завоевании, так и Богу – чтобы умилостивить его за столь обильное пролитие христианской крови. Короче, внутри этого монастыря есть место, на котором произошла наиболее кровавая резня англичан, сражавшихся за свою страну, и после каждого ливня, оно источает настоящую, как будто свежую, кровь, и этим, очевидно, возвещается, что голос такого обилия христианской крови все еще вопиет к Господу из-под земли, которая разверзает свои уста и изливает кровь на руки христианских братьев.

В году 1087 от того времени как над землей взошла Истина, Роберт , старший сын, наследовал отцу в герцогстве Нормандском, а Вильгельм, прозванный Рыжим – в английском королевстве. Правда, это было против порядка, но (как уже говорилось) именно так было установлено согласно последней воле их отца. В следствии этого, некоторые нобли стали более расположены к Роберту, как к законному наследнику, который был лишен наследства незаконно, и тем самым, они стали тревожить покой королевства. Вначале правление Вильгельма было слабым и испытывало трудности, но для того, чтобы примирить умы своих подданных, он вел себя скромно и умеренно, а вот когда его империя упрочилась, в результате подчинения врагов и лености его брата, вот тогда сердце его возвысилось. И в благополучии оказалось (в бедственном положении он это скрывал), что этот человек пуст разумом и непостоянен во всех своих делах, нечестив по отношению к Богу и является несчастьем церкви; будучи законченным распутником, он пренебрегает браком и самым мотовским образом истощает ресурсы королевства, а когда они закончились, то он стал захватывать для подобных целей имущество своих подданных. Он был образчиком самой крайней гордыни; которая отрицала, и даже высмеивала, божественные истины и вместе с тем, валялась в грязной луже самых порочных удовольствий и преходящей славы.

Его старший брат Роберт (которому право на корону принадлежало по закону естества) был менее надменен и свиреп, но он даже в управлении меньшим владением – Нормандией он показал, сколь он непригоден для управления обширным царством. Однако, в военном деле он был столь сведущ, что во время великого и знаменитого похода на Иерусалим, он, среди самых благородных вождей всего мира завоевал выдающуюся воинскую славу. Младший по рождению, Генрих, был человеком любезного нрава и он вступил в войну со своими бессердечными и неверными братьями, поскольку они ничего не дали ему из своего достояния и даже обманывали его относительно того, что ему завещал его отец. И пока они завидовали ему, когда он постепенно поднимался в значимости, он с благоразумием уклонился от их хитростей и тем обеспечил свою безопасность.