Так как он думал о том, как сделать своего сына правителем Бретани, то постепенно готовил средства своего замысла, но все еще не добился от бретонцев подчинения. Однако, он уже обеспечил за собой себе два доступа в эту провинцию, а именно, город Нант и замок Доль. Случилось так, что Конан, граф Ричмонд, который был правителем большей части Бретани, умер и оставил в качестве наследницы единственную дочь, родившуюся от сестры шотландского короля. Соединив эту девушку, которая еще не достигла брачного возраста, со своим юным сыном, он приобрел право действовать от ее имени. Но в Бретани были такие нобли, обладавшие таким состоянием и могуществом, что никогда не позволяли подчинять себя кого-нибудь другому. Из-за раздоров и ссор этих людей, длившихся многие годы, из-за жажды господства и нетерпимости к подчинению, область, когда-то столь процветающая, стала такой опустошенной и обедневшей, что там, где прежде процветали плодородные поля, теперь простирались обширные пустоши, и когда более слабые, будучи стесненными более сильными, просили помощи короля Англии, то сами собой они подчинялись его власти. С готовностью и великодушно предоставляя помощь этим слабейшим, он смог подчинить и сильнейших, которые до то времени, благодаря огромности своих богатств и неприступности местности, в которой они обитали, считались неуязвимыми. Так, в короткое время, ему удалось получить власть над всей Бретанью, и изгнав или подчинив ее мятежников, он так упорядочил и усмирил ее всю, со всех ее границ, что ее обитатели пребывали в мире, а пустоши постепенно восстановили свое плодородие.

Примерно в это же время, Малкольм, наихристианнейший король Шотландии, о котором мы упоминали в предыдущей книге, отряхнув, по зову Христа, смертную плоть, отошел к ангелам и не утерял, но просто сменил свое царство. Ангелы небесные подхватили этого мужа, выделявшегося среди людей ангельской чистотой и который воистину был земным ангелом, которого был недостоин мир. Даже в свои ранние годы он был человеком исключительно серьезным, и обладая необыкновенной и беспримерной чистотой посреди торжествующей гордости и роскоши, он спешил принести свое девственную плоть Агнцу, сыну Девы, чтобы следовать за Ним, куда бы Он ни шел. Его настигла преждевременная смерть, воистину для того, чтобы он избежал порчи со временем сохранил бы свою исключительную чистоту и невинность, в то время как всегда было наготове столько возможностей и побуждений чтобы совратить молодого монарха к совсем другой жизни. Но, хотя его благородная душа, кроме самых лучших качеств, и имела какие-то пустяшные пятнышки, привносимые роскошью королевского положения, которой он скорее тяготился, чем наслаждался, но небесное провидение, не грубо, но нежно, отчески наставляло его и очистило и от этих недостатков. За несколько лет до своей смерти он так зачах и, в дополнение к прочим мукам испытывал такие боли в конечностях (в голове и в ногах), что казалось, что и любой кающийся грешник будет очищен после такого испытания. Поэтому, можно утверждать, что это Божье дитя испытало суровость отческого наказания не просто для очищения, но и ради испытания и упрочнения его добродетелей, или же, может быть, для увеличения его заслуг. Таким образом, он уснул вместе с праотцами и был похоронен в местечке под названием Данфермлайн (Dunfermline) в Шотландии, славном своим гробницами тамошних королей.

Ему наследовал его брат Уилльям. Он был человеком более расчетливым, и казался более приспособленным служению этому миру, но в конце концов, в делах управления своим королевством оказался не более удачливым, чем его брат. Он жаждал не просто пользоваться, но наслаждаться тем миром, который его брат хотел использовать с бережливостью и последовательным благочестием, то есть достойным похвалы образом. Хотя он стремился далеко расширить рамки мирского достоинства, установленные его братом, все же он не смог сравняться с ним славой, даже в своем земном счастье. В течении долгого времени он откладывал обращение к радостям брака — то, чему его брат предпочел самое высшее достоинство – благочестие и священную девственность, — в этом он видел лишь средство произвести потомство и избежать невоздержанности. Наконец, следуя более здравому совету, он все же женился на дочери иностранного государя и впоследствии не только жил более праведно, но и правил более счастливо.

Примерно в это же время, состарившись годами и достигнув совершенства в добродетелях, упокоился в Господе Годрик, достопочтенный отшельник из Финчела (Finchel) (так называлось это уединенное место, недалеко от Дархема (Durham), на реке Веар (Wear)). В нем ясно можно было увидеть святую и высокую благодать Божию, удостаивающего Своим избранием убогие и презренные предметы мира в посрамление благородным и великим. Поскольку, когда он этот человек был неграмотным крестьянином, и не знал ничего, кроме Иисуса Христа и Его распятия, в том виде, в каком Его представляют невежественным и неграмотным при преподавании первых начатков веры, но по достижении юности он начал воспламеняться Святым Духом и всем своим существом впитывать тот священный огонь, который послал на землю Бог. Самым преданным образом отдавшись безбрачию (о котором он случайно услышал, что оно угодно Богу и является превосходной добродетелью), этот самый неискушенный человек стремился сохранять достойную умеренность в мясе и питье, в словах и в делах. Он быстро слушал, но медленно говорил и крайне мало спорил. Он научился плакать вместе с теми кто плакал, но не знал, как смеяться с теми, кто смеялся и как шутить с теми, кто шутил.

В своей юности он посетил гробницу Господа нашего, отправившись туда пешком и будучи нищим, и по возвращении домой, он с ревностью решил найти место, где мог бы служить Богу. Как говорят, во сне ему был дан совет найти для поселения местечко под названием Финчел. Найдя это место, после тщательных поисков, он и прожил там долгое время, сначала с вместе бедной сестрой, а после ее кончины – в одиночестве. Аскетизм его жизни был почти за границами человеческих возможностей. Вообще, место это лесистое, но имеется один небольшой ровный клочок земли, и перекопав и обработав его, он тем или иным способом получал с него ежегодный урожай для своего пропитания, и еще мог оказывать помощь странникам. Когда о его добродетельной и самой неприхотливой жизни узнали в церкви Дархема, то он пробудил со стороны святой братии такой интерес, что его часто навещал старший монах, как ради научения от него сельской простоте, так и по определенным дням — для службы — чтобы разделить с ним святое причастие.

В течении долгого времени, старейший враг рода людского испытывал свою изощренность, чтобы обмануть его, но когда увидел, что мало преуспел в своих хитростях, то попытался обмануть его простоту иллюзиями. Однако, этот Божий человек столь же осторожно избежал эти вражеские ловушки и неизменно с презрением и смехом относился к этим чарам. К нему часто являлся Святой Иоанн Креститель которого он особенно любил, и поучал и укреплял его.

Таким образом, он и жил, даже и ослабленный преклонным возрастом, и даже будучи, в течении нескольких последних лет перед смертью, когда у него отказали конечности, прикованным к постели, и в течении многих дней поддерживая едва теплившуюся жизнь тела лишь умеренным количеством молока. Тогда же, когда он все время лежал в своей собственной часовне, около алтаря, я имел счастье видеть его и говорить с ним. А позже, когда он казался уже подошедшим к концу, и когда умерли почти все части его тела, он все еще мог свободно говорить, постоянно произнося слова, столь знакомые его губам – “Отец, Сын и Дух Святой”. И на его лице было видно выражение удивительного достоинства и необычайного милосердия. Итак, после всего, он умер, будучи старым и отжившим весь свой век, и теперь его тело занимает там тоже самое место, где и находилось при жизни, — там, где он привык преклонять колени на молитве и где позже лежал когда стал больным.