Это зелёный свет? Мне кажется, что да. В худшем случае, если она меня отошьёт и попытается обсмеять, я это как-нибудь переживу. Но полностью отдавать ей инициативу, насколько бы опытнее меня она не была, я точно не стану.
Чувствуя себя так, словно ныряю в ледяную прорубь, я сделал последний рывок, попытку добраться до первой базы.
Наши губы соприкоснулись и, словно только и дожидавшаяся этого момента хищница, Бритни тут же толкнула меня назад. Дверца машины жалобно заскрипела, когда она прижалась ко мне своей внушительной грудью, а коленом упёрлась прямо в промежность.
В первую секунду я даже опешил от её напора — она ведь не собирается трахнуть меня прямо здесь — но тут же поспешил ответить на брошенный мне вызов. Первое впечатление — самое важное!
Я закрыл глаза, чтобы полностью сосредоточиться на ощущениях и включился в игру языками, с интересом исследуя новую территорию. Я постарался задействовать весь опыт своих двух жизней, чтобы соответствовать её напору, но это было не так-то просто. Бритни разительно отличалась от всех девушек, с которыми мне приходилось иметь дело, она была пугающе напориста, даже агрессивна. Я интуитивно понимал, что поглаживания щёк и прочие нежности — не то, чего хочет эта суровая женщина. Поэтому не стал скрывать властность своих рук, когда они легли на её шею и талию. Стоит ли мне пойти дальше и схватить её за задницу, или для первого поцелуя это будет уже слишком?
— Неплохо… — вдруг закончила поцелуй она, оттянув мою нижнюю губу и вынеся вердикт моим навыкам.
«Неплохо?! И это всё? — и это при том, что я явственно почувствовал, как задрожали от желания её колени. — Ладно, женщина, я запомню, в эту игру можно играть вдвоём».
Она отстранилась, напоследок проскользнув коленом по моему паху, и перевела взгляд на водителя, который с раскрытым ртом смотрел на это представление.
— Отойди-ка, малой, я поведу, — Бритни вдруг отпихнула флаксанского мужика в сторону, и сама полезла на его место.
Неспособный сопротивляться непреодолимой силе в её лице он мог лишь обратить на меня беспомощный, просительный взгляд. Но мне было не до того.
Я всё ещё обдумывал случившееся, эту резкую вспышку страсти и её столь же внезапное окончание. Впрочем, мне нравится куда это идёт.
— Ты умеешь это водить? — спросил я, запрыгивая на пассажирское место.
Даже если она угробит машину, с нашей неуязвимостью, нам бояться нечего.
— Первый раз вижу такую тачку, но… — она отцепила от своего пояса уже лет десять как устаревшую модель телефона-раскладушки и положила её на приборную панель флаксанского авто, а себе в ухо засунула наушник. — У меня есть Бекки — королева всех машин!
Подтверждая её слова из электронного прибора выскочило что-то вроде молнии и… всосалось в электронику авто.
— О, так эта штука может летать, — удивилась наёмница. — Вот эту?
Она, очевидно, разговаривала с Бекки.
Вскоре машина отозвалась на её действия гулом электродвигателя и шустро взмыла прямо в небо. В зеркале заднего вида я успел заметить, как расстроенный флаксанец в сердцах бросает на землю свою шапку. Бедняга, впервые за год император соизволил воспользоваться услугами своего персонального водителя, но и тут Бритни лишила его работы.
— Впечатляет, — оценил навыки женщины я.
Сам я так и не уделил времени на то, чтобы освоиться с флаксанским автопромом и прочей техникой, впрочем, я и на Земле машинами практически не пользуюсь.
— Перед тем как вернуться в Вашингтон, я какое-то время работала в УБН, — решила добавить ясности женщина. — Ты удивишься, как часто мне приходилось иметь дело с пришельцами. Эти тайные контакты не такие уж и тайные, и никогда не угадаешь, что окажется для инопланетян наркотиком. Синдикат Терциуса, например, обожает земных кошек.
Так вот куда она пропадала. В первой жизни я был тем ещё фанатом супергероев и помню, что неуязвимая леди была весьма знаменита лет тридцать назад. Её супер-открытый костюмчик как раз из той эпохи — революция нравов, сексуальная объективизация женщин, все дела — но после одного довольно громкого инцидента с огромным количеством жертв она пропала со всех радаров. Говорили, что она умерла, ушла на пенсию или вообще сидит за решёткой, а оно вот как оказалось.
Двадцать лет в УБН — целая жизнь для подростка вроде меня. Анализируя свои собственные ощущения в подобном ключе… в целом, мне плевать на её возраст. До тех пор, пока она выглядит молодухой, ведёт себя соответственно и по всем физическим параметрам соответствует своей внешности, мне плевать. В конце концов, мой отец старше матери на тысячу лет или около того, возможно несколько тысяч — он никогда не говорил сколько именно ему лет — и это, похоже, вообще никого не волнует. Тогда почему это должно волновать меня?
Примечание:
P.S. Эта глава была открыта раньше времени благодаря читателям с рулейта и новой активности "Лайко-Попрошайко". Вы также можете поспособствовать более раннему выходу новых глав.
Свидание с Императором
Клаксия или Клаксан, кому как удобнее — столица этой планеты-государства — и правда стоила того, чтобы на неё посмотреть. Наш просторный, но юркий и быстрый экипаж, с которым Бритни освоилась буквально за пару минут, позволял легко попасть в лучшие места и иметь при этом лучший вид, а необычный архитектурный стиль, аналогов которому на Земле не встретишь, лишь преумножал красоту этого города.
Впрочем, по планете в целом дела обстояли не столь радужно. Не суди страну по её столице. Это правило безотказно работало на Земле, и здесь также не давало сбоев. Ещё до моего, хм… прихода к власти, экономическая структура К’флаксана — неявный звук [ф], который невероятно сложно правильно произнести человеческой гортанью, обозначал что-то вроде всеобщности и добавлялся, когда речь шла не только столице, но о планете в целом — из-за отсутствия геополитической раздробленности была весьма проста по сравнению с Земной. Но, как и у нас, здесь существовали региональные центры, к которым стекалась большая, а порой и бо́льшая, часть ресурсов с области. Это при том, что после всех злоключений на своём веку планета была на эти ресурсы несколько скупа. И самым богатым, естественно, был город, в котором располагался императорский дворец.
Свержение старой буржуазии и повсеместное создание профсоюзных движений, конечно, повлекли за собой преображение страны, и отток благ из областей к центрам снизился, но конкретно на столице это пока сказалось не сильно. Вероятно, в этом значительная доля моей вины — ведь я не только не снёс императорский дворец, но и сам в нём поселился. И хотя многие излишества, которым предавался мой предшественник канули в лету, а на их место пришли другие — например, создание моего личного научно-исследовательского центра, где сейчас содержатся Самсон и Объятье — внешние изменения были не слишком явными. Всё-таки для местных этот дворец не только пережиток монархизма, но и второй по величине культурный символ мира, сносить который было бы попросту вандализмом. Пальму первенства, несомненно, держит космическая мегаструктура — буквально сердце и двигатель цивилизации — без которой ничто другое не было бы возможно в принципе.
Впрочем, у каждого свои вкусы. Кого-то вводят в трепет памятники культуре, кого-то, меня, например, достижения прогресса, а Бритни, налюбовавшись видами, захотела пожрать. И я не могу её за это осуждать. В конце концов, разве не с этого начинают большинство туристов на Земле, впервые оказавшись в новой для себя стране? Да я и сам примерно с этого начал своё знакомство с Китаем. А закончил тем, что меня придавало китайским грузовым космическим аппаратом на орбите…
Хотя, справедливости ради, стоить заметить, что посещение ресторана, когда у тебя есть целый штат собственных поваров, способных приготовить всё, что твоей душе угодно, отдаёт некоторой придурью. Но дама изволила хотеть ресторан, а желание дамы… ну, не закон, конечно, но почему бы и не удовлетворить его, тем более что мне это ничего не стоит? Так что я не стал указывать Бритни на то, что пожрать мы могли и во дворце, и вместо этого подсказал дорогу к лучшему ресторану столицы. Настолько известному, что про него знал даже я, никогда прежде не отказывавшийся от услуг дворцовых поваров.