— Ну хорошо… — я расслабленно откинулся на каменную спинку моего каменного же кресла, подвигал плечами, выдавливая в скале удобный отпечаток своего тела. — И чем ты тут занимался эти полгода? Я так понимаю, тебе тоже удалось сбежать из плена, причём успешнее меня, коли все конечности на местах.

— Не совсем… — он почесал бороду, да и вообще как-то напрягся, мы явно подошли к самому важному. — Первое время я, конечно, пытался сопротивляться, как и ты, но… мне не хватало сил, а они наказывали меня за сопротивление, пытали, а потом…

Он замолк почти на целую минуту, то ли собираясь с духом, то ли просто подбирая слова.

— Ну, что потом? — поторопил собеседника я.

— В общем, меня скрутили так, что и пошевелиться нельзя, надели намордник, как-то лишили способностей, обкололи наркотиками и… — он снова замолк на несколько секунд, — они подослали ко мне своих женщин.

Вот это поворот.

— Чего? — я не ослышался?

— Не чего, а кого. — Огрызнулся Бессмертный. — Женщин, говорю, подослали.

— Зачем? — я уже понял о чём он, но хотел услышать чёткое подтверждение.

— Тебе рассказать откуда дети берутся? — раздражённо спросил Бессмертный.

Пытали его, видите ли, через сну-сну, тоже мне, страдалец хренов.

— Общие дети у двух разных видов, которые к тому же ещё и живут с разным течением времени? — усмехнулся я. — Да было бы интересно послушать.

— Парень! — зарычал мужик. — Я не понимаю во всей этой научной херне. Я знаю одно: эти бабы понесли от меня. Ты сам мог убедиться в этом.

Он махнул рукой за горизонт, в сторону, где остался тот наполовину разрушенный мной дворец. Так значит та флаксанка была беременна от него. Это объясняет почему он ринулся её защищать, но сам факт возможности скрещивания…

С одной стороны, я и сам продукт межвидового скрещивания, но я не думал, что первый же встреченный мной инопланетный вид, будет обладать подобной способностью. Нолан хотя бы выглядит как человек, а эти… я представил себе как старик-Линкольн возлежал местными красавицами… да уж, об этом не напишут в учебниках по истории. Видимо что-то такое проскользнуло в моём лице, ибо Бессмертный снова вскинулся.

— Ну и как понравилось трахать зелёнку? — решил добить его я.

— Знаешь что, сопляк?! — он ткнул в меня пальцем, но не закончил мысль. — Да чего я оправдываюсь? Меня, знаешь ли, не спрашивали… — несколько секунд тишины. — А там, внизу, они почти не отличаются от наших женщин…

— Меня сейчас вырвет. — Я сделал вид, что едва сдерживаю рвотные позывы.

— Да пошёл ты! Я не выбирал, что делать! Я был связан, понятно тебе?! — мне даже показалось на секунду, что он сейчас снова на меня кинется, но нет, старикашка сдержался.

— Не прибедняйся, — усмехнулся я. — Тебе ещё повезло. Знаешь, что они пытались сделать со мной? Вот такую штуку, — я развёл руки показывая размер, — пытались мне в глаз засунуть. Можешь себе представить? Так что радуйся, что с тобой не поступили также! Пока ты тут изучал основы межвидового скрещивания и бурил флаксанские шахты, меня чуть не препарировали заживо!

— Представляю. Со мной такое бывало, — поделился Бессмертный. — Это так ты глаз потерял?

— Нет, — я покачал головой. — Это от плазмы…

Мы посидели какое-то время в тишине.

Значит Бессмертного специально захватили, чтобы сделать из него бычка-осеменителя — повезло, Бой-Бабе, что я не дал местным схватить и её, а то пришлось бы ей повторить судьбу, что постигла мать Атомной Евы, или хуже… вряд ли флаксанцы были бы столь милосердны, чтобы держать женщину в бессознательном состоянии. Наверное, тех амбалов из лаборатории они вывели схожим образом: скрестились с каким-нибудь захваченным видом. Даже интересно, почему они решили использовать более слабого Бессмертного, а меня забраковали… посчитали слишком опасным? Ну и слава богу: лучше я отдам вторую руку и пару сантиметров члена в придачу, чем стану… я вспомнил рожу той красавицы, с усиками на лысой черепушке. Мрак.

А ведь он сказал, что не сбегал из плена. Да и эти нарядные тряпки.

— И так ты стал… или скоро станешь отцом для армии бессмертных зелёных спиногрызов, дальше что?

— Где-то за месяц их умники изучили наш язык и сделали эту штуку для перевода. — Он вытащил из своего халата что-то вроде ошейника и бросил его мне. Только сейчас я заметил, что точно такой же имеется у него на шее.

— Быстро. — Я покрутил устройство в руках изучая, но надевать, конечно, не стал. Хватит с меня флаксанских ошейников.

— Они использовали Дональда. Его голова уцелела после взрыва, — добавил он, видя мой непонимающий взгляд. — Он теперь в качестве трофея, развлечения и советника у императора. В общем, с этой штукой мы начали переговоры. У меня, сам понимаешь, не было возможности особенно торговаться, но мне удалось получить некоторые послабления в обмен на сотрудничество.

— Которое заключается в том, что ты теперь добровольно трахаешь флаксанских девок… — зло усмехнулся я. — И ты так просто сдался? Променял родину на инопланетную пиздятину?

— Это мои дети. — Сурово припечатал Бессмертный. — Да, некоторые из них зачаты насильно, против моей воли, но они всё ещё мои. Ты ещё молод, тебе не понять…

Кривое зеркало какое-то. Словно уродливая карикатура на нашу с отцом драму.

— Да почему же… я понимаю. А что же насчёт людей? Я видел, как они угоняли в рабство людей в Нью-Йорке.

— Да, они здесь. Люди, рождённые на Земле, могут жить на этой планете многие тысячи лет, практически не старея.

— Тысячи лет рабства… — с ужасом осознал я.

— Я не могу помочь всем, моё влияние на императора пока не очень сильно, но мне удалось освободить нескольких, — неуверенно, словно не хотел мне этого говорить, начал оправдываться он, — они теперь живут у меня во… дворце.

— О, у тебя собственный дворец? — усмехнулся я. — Подожди… тот самый?

— Да, это его ты разрушил. — Подтвердил Бессмертный. — Знаешь, на самом деле, это твоё буйство пошло мне на пользу. Из-за тебя уже третий месяц в Империи военное положение. Ты постоянно что-то крушил, уничтожал целые армии, а ведь они ещё не успели оправиться после поражения в Нью-Йорке. Благодаря этому вчера я, наконец, смог убедить императора отправить меня за тобой, хотя в итоге ты первым нашёл мой дом…

Что-то он недоговаривает.

— А эти люди, которых ты якобы спас и освободил… — медленно начал я, догадываясь в чём подвох. — Случаем не все сплошь женщины?

Молчание.

— Ты, наверное, шутишь, — но он не спешил развеивать мои догадки. — Освободитель хренов. Они просто поменяли одного хозяина на другого.

— Я никого не принуждаю…

— А какой у них выбор? — начал беситься уже я. — Прожить тысячи лет в рабстве или пойти в… наложницы или как ты это называешь, к одному из сильнейших героев родной планеты, бывшему президенту к тому же.

— Вот именно, парень! Многие тысячи лет счастливой жизни! — криком на крик ответил Бессмертный. — Ты ещё слишком молод. Ты даже представить себе не можешь, каково это — жить тысячи лет, когда всё вокруг тебя обращается во прах за считанные годы. Когда твоя жена становится старухой за жалкие тридцать лет, когда твои дети умирают у тебя на руках глубокими стариками. Каково это — чувствовать вину за то, что не можешь умереть вместе с любимой! А здесь! Здесь они проживут тысячи лет!

Он, наконец, истратил весь воздух в лёгких и замолчал.

— Хорошо пристроился, — успокоился я. — Значит ты теперь послушная собачка местного царька. С собственным замком и гаремом наложниц, только и надо, что время от времени потрахивать местных «красоток». А остановив меня, докажешь ему свою лояльность и усилишь позиции при дворе… — он ничего не ответил. — А если я не остановлюсь?

Бессмертный покачал головой, устало, словно разговаривал с ребёнком.

— Ты ранен и измотан. Ты сражаешься без остановки уже три месяца и чего ты добился? Насколько ещё тебя хватит? — Да уж, в трусах и правда чешется после стольких месяцев без душа. — Ты один, а против тебя выступает объединённая мощь всей планеты…