— Как фамилия путеобходчицы?

— Чердынцева, Клавдия. На первой будке.

— Да-да! — вспомнил Черноок. — Мне говорили о них. А в чем нуждается семья?

— В чем нуждается? — переспросил машинист. — Да как сказать. Трудновато живут. Правда, Клавдия на ребят пенсию получает. Вот с дровами ей помочь надо. Да хорошо бы распилить, а то мужчина в семье один, нынче в первый класс пойдет.

Он усмехнулся. Улыбнулся и начальник станции.

— Хорошо! — сказал он. — Я про них не забуду. Я тоже фронтовик. Тоже оставлял здесь, на Урале, семью, — и Черноок протянул машинисту крепкую руку.

День первого сентября весь был заполнен впечатлениями, встречами, большими и маленькими радостями. И даже если бы солнце не сияло весь день, то и без него все казалось бы ярким, праздничным.

Ксюше запомнилось только утро.

Встала она очень рано. Уже с вечера был приготовлен портфель с учебниками и тетрадями, белый фартук, алый галстук, ленты.

Ксюша быстро оделась, заплела косы. На мгновение взгляд ее остановился на младших ребятах. Они еще спали. Тае надо было идти во вторую смену. А Вася сегодня пойдет «в первый раз, в первый класс», в соседнюю сельскую школу.

Торопливо позавтракав, девочка простилась с матерью.

От путевой будки до станции всего около километра.

Утро было сырое, туманное. Над низинами висела дымка, трава казалась седой от росы. И только на востоке облака тепло розовели от лучей невысоко поднявшегося солнца.

Сначала Ксюше показалось свежо, но быстрая ходьба согрела ее.

В одной руке она несла портфель, в другой — большой букет полевых цветов.

Накануне девочка часа три бродила по лугам, по лесным полянам, где в густой траве еще сохранились те цветы, которые на открытых местах уже давно роняли созревшие семена.

Букет у нее получился нарядным и богатым. Крупные белые ромашки, запоздалые васильки, пламенеющая среди цветов ветка осины могли поспорить с яркими цветами городских садов.

Со станции «Хрустальный ключ» в интернат уезжало трое ребят: две шестиклассницы и пятиклассник Паша, сын вагонного мастера.

На перроне Ксюша сразу увидела Матвеевну, бабушку Паши, а затем и его самого, в ярком пионерском галстуке и новой фуражке.

— Вот и Ксюша! — приветствовала девочку Матвеевна. Она придирчиво оглядела Ксюшу и остановила взгляд на букете. — Гляди-ка, с каким букетом! Ой, да что ж это я! Не нарвала тебе цветов! — и, сунув в руки заспанного Паши ранец, Матвеевна вразвалочку потрусила к одному из станционных домиков.

— Ты в какую смену будешь ходить? — спросил Паша.

— Во вторую.

— Во вторую бы лучше! — вздохнул Паша, и его круглое лицо выразило сожаление. — По крайней мере выспишься досыта.

Ксюша улыбнулась: она вставала по утрам легко.

Вернулась Матвеевна с чудесными осенними астрами, белыми, розовыми, лиловыми.

— Ну вот, и ты с букетом! Куда как хорошо! — удовлетворенно сказала она и наставительно заговорила с Пашей о том, чтобы он берег форму, не мазал в тетрадках, не совал в портфель хлеб. Вдруг старушка прервала себя:

— Вон и начальник со своей дочкой идет.

Ксюша обернулась. На перрон вышел уже знакомый ей начальник станции. С ним была его жена, худенькая женщина, и девочка — в пальто, с портфелем.

— Жена у него, видать, болезненная, слабенькая, — наговаривала Матвеевна. — А дочка — в отца, темнобровая, статная.

На платформе уже собрались пассажиры: дачники, колхозники, жители станционного поселка.

— Начальник вышел — скоро поезд придет, — сделал вывод Паша.

Где-то на входных стрелках загудел паровоз, и все обернулись в ту сторону.

К перрону подходил состав с локомотивом, украшенным хвоей, осенними цветами и листьями. Коротенькие лозунги приветствовали ребят. Все это было делом рук комсомольцев.

Юных пассажиров на станции «Хрустальный ключ» встретила лучшая проводница поезда и пригласила в «детский вагон». Вдоль окон этого вагона протянулся кумачовый плакат: «Привет школьникам! Желаем успеха в труде и учебе!»

Несмотря на ранний час, в интернате уже царила веселая суета. То и дело подходили новые ребята. Все они жили на маленьких станциях и разъездах, вблизи которых имелись только начальные школы, а то и совсем их не было.

Внизу детей встречала воспитательница, Надежда Ивановна. Она весело отвечала на приветствия, указывала новеньким, где раздевалка, поручала старшим помочь малышам.

Тех, кто учился в первую смену, торопили идти в столовую. Из окна раздаточной улыбалась ребятам полная румяная Мария Корнеевна, повар, в белоснежном колпаке и такой же куртке.

Добровольцы-дежурные уже разносили завтрак.

Словом, жизнь в интернате кипела ключом.

Ушли в школу ученики первой смены, за столы сели остальные.

Ксюша быстро поела и побежала наверх, где были спальни и комнаты для занятий. В коридоре стояли воспитательница, худенькая женщина, которую Ксюша видела утром на станции, и ее светловолосая дочь.

— Одну минуточку! — прервала разговор Надежда Ивановна и окликнула: — Ксюша! Иди сюда! Вот эта девочка, Валя Черноок, будет жить с тобой в одной спальне. И учиться станете в одном классе. Проведи ее наверх. В школу пойдете вместе.

Ксюша и Валя хотели уйти, но воспитательница задержала их.

— Ксюша, рядом с вашей спальней будет спальня младших девочек. Там есть две первоклассницы с дальнего разъезда. Возьмите шефство над ними. Вечером уложите спать, поговорите поласковей. Утром заплетите им косички, проводите в школу. А то девочки впервые уехали из дома, не привыкли еще к интернату.

Мать Вали изумилась: первоклассницы и одни среди незнакомых. А Валя уже шестиклассница. Руфине Алексеевне как будто стало легче.

Девочки ушли.

— А вы о своей не беспокойтесь! — мягко заговорила Надежда Ивановна. — Ей здесь будет хорошо. Ребята живут дружно. Если надо, охотно помогут. А там пойдет учеба, внешкольные занятия, и она быстро втянется в жизнь коллектива.

Поговорив о делах, Ксюша и Валя решили дойти до школы, забрать после трех уроков своих «подшефных» первоклассниц и привести их домой.

Школа была недалеко. Шел урок. Девочки тихонько отворили двери и вошли в вестибюль. Увидев нянечку, строгую Артемьевну, Ксюша поздоровалась.

— Вы что это, девочки, не вовремя? — спросила нянечка.

— Мы во вторую смену учимся, — объяснила Ксюша. — А сейчас пришли за первоклассницами. Они в интернате первый день, вдруг заблудятся!

Артемьевна улыбнулась.

— Правильно, девочки! Ну, подождите. Звонок через двадцать минут. А то пройдите на второй этаж, первые классы там.

Ксюша и Валя тихонько, стараясь ступать неслышно, поднялись на второй этаж. У стеклянной двери, ведущей в коридор, стоял маленький мальчик и всхлипывал.

— Ты о чем плачешь? — спросила Ксюша.

— Я… я не знаю куда идти…

— А почему ты в коридоре?

— Мне бабушка дала в школу конфет, — продолжая плакать, рассказывал мальчик. — Я их ел…

— На уроке?

— Ага. И руки у меня стали липкие. Учительница послала меня умываться. А теперь я не знаю, куда идти…

— А в каком классе ты учишься? — нетерпеливо спросила Валя.

— В первом.

— Первых классов много. Первый «а», первый «б».

— Я не знаю, — и слезы снова потекли из глаз малыша.

— А ты не помнишь, в какую дверь ты входил после перемены?

— Не знаю.

— А как зовут вашу учительницу?

— Я еще не запомнил…

Вале стало смешно. Но Ксюша приняла огорчение первоклассника близко к сердцу. Надо ему помочь!

Она молча прошла по коридору. Как угадать, в которую дверь надо войти малышу, чтоб попасть в свой класс?

Ее взгляд скользил по одинаковым белым дверям. И вдруг она увидела… Как она могла забыть!