— Карли, во-первых, то, что он сделал, было неправильно. Очень неправильно, и ты можешь преследовать его в судебном порядке.

— НЕТ! — я не могу поверить, что это слово вылетело из моих уст. — Нет, я не могу, — продолжаю. — Я хочу покончить с этим и оставить все позади. Все видели, что я ушла с ним. Я на первом курсе! Не хочу, чтобы это повсюду преследовало меня в течение четырех лет!

Сейчас я рыдаю, сопли и слезы текут по моему лицу и капают с подбородка. Могу попробовать свои соленые слезы на вкус, и меня начинает подташнивать.

— Хорошо, Карли, все хорошо. — Ее рука все еще на моей лодыжке. — Итак, давай двигаться дальше, ладно?

Она начинает объяснять тест, который мне предстоит пройти, в деталях. Я не готова к этому. Не хочу, чтобы меня трогали или тыкали там. Я продолжаю думать о жжении, вызванном Тоддом, когда он силой лег на меня. Протиснулся в меня. Я так насторожена. Знаю, что Джина не собирается причинить мне боль, но чувствую себя настолько поврежденной и оскверненной.

Она делает паузу и ждет, пока я успокоюсь. Я делаю все возможное, а затем она переходит к выполнению гинекологического осмотра. Расслабляюсь настолько, насколько могу, и это заканчивается достаточно быстро. Слава Богу.

Когда все заканчивается, она отталкивается от стола, снимает перчатки и делает некоторые заметки на своем планшете. Ее теплая улыбка снова находит мое лицо.

— Я не увидела ни одного внутреннего кровоподтека или разрыва, так что это хорошо. Тем не менее, это случилось несколько недель назад, так что ты, очевидно, исцелилась за это время. Мы возьмем пробу мочи для теста на беременность, но так как у тебя были месячные на прошлой неделе, я уверена, что ты не беременна. Я также взяла внутренние образцы и позвоню тебе в течение недели, когда будут результаты. Теперь, если ты готова, я хотела бы поговорить о методе контрацепции, который подходит тебе.

— Контрацепции? — мешкаю. — У меня не было секса с… — я останавливаюсь.

Дыши. Продолжай.

— С тех пор, как это случилось, и я не в отношениях… — Мой голос замолкает.

— Карли, я не хочу заставлять тебя делать что-либо, чего ты не хочешь. Просто подумай об этом и дай мне знать. Хорошо? — она улыбается. Джина протягивает мне брошюрки на все различные таблетки, уколы и имплантаты.

Потом она протягивает визитную карточку с номером телефона. Психолог. Отлично. Я съеживаюсь. Прямо то, что мне нужно.

— Сделай этот телефонный звонок, Карли. Доктор Джеймс замечательная леди, и она прекрасный слушатель. Пожалуйста, обрати внимание на это. Она может помочь тебе справиться со всеми вопросами и чувствами, которые ты испытываешь.

Она медленно отступает, поворачивается и выходит из комнаты. Боже. Что сейчас произошло?

Я привожу себя в порядок, одеваюсь и медленно выхожу из комнаты.

Кэлли и Бэкка ждут меня на посту медсестры. Бэкка первая тянется и обнимает меня. Я могу сказать, что она плакала, и отмечаю это, чтобы добавить к повестке дня в следующую винную среду.

Кэлли смотрит на меня и говорит:

— Все хорошо? — она улыбается мне своими глазами. Бэкка сжимает мою руку.

— Все в порядке, — лгу я.

Кэлли возвращается к работе, поэтому мы с Бэккой идем назад к нашему общежитию с переплетенными руками. В тишине. Я не в порядке.

Табита

Портленд, Орегон

Прошлое

19 лет

Дорогая Сара,

Мне жаль.

Мне очень жаль.

Моя малышка.

Я не могла оставить тебя, и Тони тебя не хотел.

Мне очень жаль. Ты лучше этого и не заслуживаешь родиться в такой жизни. Прости меня. Я не могу простить себя. Поэтому, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты простила меня.

Я люблю тебя.

Я собираюсь подписать письмо, как вдруг слышу шум внизу квартиры. Громкий, лязгающий шум нарастает вверх по лестнице. Тони.

Я выключаю свет, сминаю письмо и запихиваю его под подушку. Уже ночь. Я быстро закрываю глаза и притворяюсь спящей. Затем слышу, как дверь в квартиру открывается, и уже чувствую запах дыма и алкоголя от Тони.

Он владеет клубом на первом этаже, где я работаю. Я официантка в дешевом стрип-клубе, и Тони мой босс, отец моего ребенка и мой похититель. Он пугает меня.

Когда он узнал о беременности, то потребовал, чтобы я отдала ребенка. Видите ли, он католик и не верит в аборт. Еще и ненавидит детей. Реальная история.

Но он верит в избиение меня при любом удобном случае. Нет ужина на столе вовремя. Меня избивают.

Не закатываю правильно его носки. Меня избивают.

Я отдала Сару на удочерение две недели назад. Не знаю, где она, или кто удочерил ее. У меня не было выбора. Я отказалась от родительских прав. И была в отчаянии. Тони все устроил. Дело сделано, и теперь я чувствую себя пустой. Уничтоженной. Моя девочка уехала, и я никогда не узнаю ее. Она никогда не узнает меня. Ей будет лучше вдали от меня, но прямо сейчас, я не могу преодолеть потерю моей малышки. Тони контролирует меня. Я застряла здесь, в Аду.

Он не позволяет мне работать в клубе до тех пор, пока я не вернусь в форму. Хотя и набрала только семь килограммов во время беременности, и теперь уже меньше, чем была до малышки. Ему все равно не нравится мое тело. Поэтому он меня избил.

Я притворяюсь спящей, когда он вваливается в комнату. Тьфу, чувствую запах сигаретного дыма, выпивки и уже не свежего одеколона. Как обычно. Он громко щелкает выключателем и пинает ногой кровать.

— Проосипаайса! — кричит он неразборчиво.

Я начинаю шевелиться и приоткрывать глаза. Он нетрезвый.

Пьяный в хлам.

Боже, помоги мне.

— Тони, — говорю я тихо.

— Встаавфаай, сучка! — забавно, он произносит «сучка» идеально.

— Я встаю, встаю! — прищурившись, медленно сажусь и прислоняюсь к спинке кровати. Дерьмо.

Это не закончится хорошо.

— Мн нууужн, чтобы ты кое-щто сделала для миня, — продолжает он неотчетливо. — Сейчассссс!

Он хватает меня за щиколотки и переворачивает так, что я оказываюсь на животе. Затем наваливается всем своим весом мне на спину и тяжело дышит в мое ухо. Вонь от алкоголя настолько сильная, что я могу практически попробовать его на вкус. Меня тошнит, и я чувствую, как желчь поднимается у меня в горле.

— Ты ббудешь хххорошей девочкой прямо сссийчас. — Он отрыгивает. Мой рот наполняется желчью.

— Ты спустишися вниз в комнту для приватных виичеринок иии сделаеш одному из моих лучших клиентофффф минет. — Он произносит «минет» прямо мне в ухо, его горячее дыхание обжигает, а слюна капает на меня.

— Тони, нет, пожалуйста! — я прошу. Умоляю. Святое дерьмо.

Что происходит? Это на самом деле? Он никогда не просил меня сделать что-то подобное раньше. Мне было позволено быть только с ним. О, боже. Он встает, хватается за мои волосы на затылке и тянет меня с кровати. Боль простреливает мой череп и спускается вниз по спине. Он разворачивает меня, толкает к стене, и вдруг появляется перочинный нож. Своей пьяной, дрожащей рукой, он вжимает его в мою щеку. И режет меня. Глубоко.

Кровь стекает мне в рот, и она на вкус как олово и ржавчина. Я закрываю рот, и вдруг он рукой сжимает мое горло.

— Ты ссссделаешь то, что я говорю, сука!

Шлепок! И моя другая щека уже горит от его удара.

Он рукой снова хватает меня за горло. Сжимает. Душит меня.

Не дает мне вдохнуть, поэтому я начинаю задыхаться. На этот раз он убьет меня. Мне нужно что-то делать! Я не могу умереть вот так.

Мои руки дико хватают воздух, а пальцы что-то задевают на туалетном столике. Это пресс-папье. Отчаявшись, я хватаюсь за него и завожу за его затылок настолько, насколько могу. Удар!

Он падает, как камень. О. Боже. Мой.

Мне все равно, мертв он или жив. Просто нужно выбраться отсюда. Я дрожу, с трудом одевая свою одежду, беру сумку и собираю в нее все, что могу.