– Проходите, господин Лург. Следуйте прямо и направо.
Судья вошел в помещение и дверь за ним закрыли. Он остался один. Судя по всему это была библиотека. Герцога здесь не было. Мастон Лург бесшумно зашагал по толстому ковру в указанном направлении, по пути размышляя над тем что верховный претор сообщил своему помощнику имя нежданного посетителя. Возможно он даже зачитал вслух записку в присутствии Боки из чего судья заключил, что страшный пират-маньяк-каннибал действительно пользуется определенным доверием герцога. Справа между огромными, высотой наверно метров в шесть, стеллажами, судья увидел еще одну дверь. Он подошел к ней, немного поколебался, не зная как поступить, и затем постучал. Ему не ответили. Он постучал громче, снова тишина. Он потянул дверь на себя, та открылась, и он вошел внутрь.
Это был личный кабинет Томаса Халида. Слева в стене находились три огромных стрельчатых окна, в данный момент прикрытые тяжелыми портьерами, справа такой же огромный камин, в котором пылал небольшой огонь. Посреди помещения располагался длинный овальный стол из полированного цветного мрамора, а еще дальше в самой глубине кабинета еще один массивный письменный стол темно-красного дерева. Возле камина стоял человек. Судья тут же замер, увидев его. Сердце Мастона Лурга сильно забилось. Только теперь он кажется до конца осознал что всё это происходит на самом деле. И почувствовал страх. То что шесть дней назад в Туиле представлялось какой-то бредовой затеей, некой эфемерной фантазией, в которую он по большому счету никогда до конца не верил, вдруг обрело самые что ни на есть материальные очертания и тот могущественный и опасный человек, мысли о котором постоянно преследовали Мастона на протяжении всех этих шести суток, теперь стоял перед ним.
До этого момента верховного претора королевства Лург видел всего три или четыре раза на каких-то праздниках и торжественных мероприятиях. Беседовать лично им не доводилось. Это не было принято. Несмотря на свой достаточно высокий ранг, Лург все же не имел ни причин, ни потребностей для личной встречи с министром правопорядка. Все необходимые вопросы обычно разрешались письменно. Единственный раз когда каждый судья гарантированно сталкивался лицом к лицу с верховным претором это день выпуска из Судебной академии. В неимоверно торжественной обстановке в окружении алых шеренг гвардейцев и порой даже в присутствии кого-нибудь из венценосной семьи, верховный претор самолично поздравлял новоявленных судей, вручал им массивный перстень с рубином и именной печатью, а также первое назначение на должность. Но когда выпускался Лург, Томас Халид еще не был верховным претором.
И несмотря на все свое волнение сейчас он разглядывал этого человека, запросто беседующего с королем и королевой, почти с жадностью. Томас Халид был строен, высок, с приятным утонченным свежим тщательно выбритым лицом, которое на первый взгляд могло показаться даже добродушным. Но темные карие глубоко посаженные глаза герцога быстро разрушали это впечатление. У него были длинные темные очень ухоженные волосы. По каким-то слухам, Мастон уже не помнил где он это услышал, верховный претор тщательно красил свои волосы скрывая седину. Несмотря на то что верховный претор был на четыре года старше Лурга, последний вынужден был признать что хозяин кабинета выглядит почти его ровесником, если не более молодым. "Видимо не слишком-то тяжелая жизнь выпала на долю бриллиантового герцога", промелькнуло в голове судьи. Одет министр был по своей излюбленной привычке во все черное и несмотря на свое баснословное состояние и известную всему Агрону почти безумную страсть к драгоценным камням, никаких украшений на нем сейчас не было. За исключение конечно неизменного судейского перстня с рубином, который Томасу Халиду тоже когда-то давно вручили при выпуске из академии. Хотя как многие говорили сам рубин в перстне уже конечно не тот, герцог заменил академический камешек более крупным и чистым самоцветом.
Судья сделал несколько взволнованных шагов вперед и поклонился.
– Ваша светлость, – с почтением сказал он.
Герцог смотрел на гостя с искренним любопытством. Чуть кивнув в ответ, он с вполне дружелюбной улыбкой произнес:
– Признаться, господин инрэ, ваша записка весьма меня озадачила. Вы заинтриговали меня. Я теряюсь в догадках что это за человек, который мне нужен, да еще и, как я понимаю, найденный вами где-то в Туиле. Я однажды бывал в вашем славном городке и более всего мне запомнился местный мэр. Чрезвычайно достойный человек, веселый такой, словоохотливый. Жаль вот только что перманентно пьяный.
Мастон позволил себе слегка улыбнуться.
– Да, господин Орландо Гортекс умеет произвести впечатление, – аккуратно заметил он.
Темные глаза герцога еще раз быстро оглядели гостя с головы до ног, после чего указав в сторону письменно стола, он сказал:
– Давайте пройдём туда, там нам думаю будет удобнее.
Томас Халид опустился в массивное, обитое тёмно-бордовой кожей кресло, с гербом Этенгорского герцогства на спинке и указал на стулья рядом с овальным каменным столом.
– Берите любой и присаживайтесь.
– Благодарю, Ваша светлость. – Лург взял ближний стул, пододвинул его к письменному столу и держа спину идеально прямой, аккуратно сел едва ли не на самый край. Он понимал, что со стороны герцога это широкий жест, ибо обычно мало кто сидел в присутствии министра правопорядка. Тем самым он видимо хотел дать понять, что по крайней мере пока расценивает судью ни как своего подчиненного, а исключительно как своего гостя.
– Я вижу вам слегка не по себе, господин Мастон. Может быть вы желаете чего-нибудь выпить или вы согласитесь отужинать со мной, а о вашем деле поговорим после ужина? – Сказал герцог и задумчиво потеребил правую мочку уха.
Столь любезное и обходительное обращение почти напугало судью.
– О нет-нет, ваша светлость, не нужно, – воскликнул судья. – Ни в коей мере не желаю вам докучать еще и во время ужина. Если не возражаете, позвольте рассказать вам о моем деле прямо сейчас.
Томас Халид улыбнулся.
– Если честно, я бы и не дотерпел до конца ужина. Уж очень хочется узнать о каком человеке речь. Так что, конечно не возражаю. Прошу вас, приступайте.
Мастон Лург кивнул и откашлялся. Он волновался и пытался взять себя в руки чтобы хотя бы это его волнение не так бросалось в глаза.
– Господин майдмире, я прекрасно понимаю, что то что я собираюсь вам рассказать, сначала может показаться вздорным и нелепым. И возможно вам захочется прогнать меня, дабы я не тратил впустую ваше драгоценное время, но умоляю вас, будьте снисходительны и выслушайте меня до конца.
– Господин Мастон, эти увещевания излишни. Я прекрасно знаю, что вы рассудительный и здравомыслящий человек и, если уж вы затруднили себя прибытием в Акануран и организацией встречи со мною, я понимаю, что причина достаточно весома. Как я уже сказал выше, я заинтригован и слушаю вас со всем возможным вниманием.
Лург еще немного помедлил, то ли собираясь с духом, то ли, не осознавая этого, исполняя театральную паузу, дабы придать звучности и внушительности тому что он будет говорить.
– Шесть дней тому назад, господин майдмире, – начал он, – в Туиле мне довелось столкнуться с весьма примечательным человеком, обладающим удивительными и уникальными способностями. Поначалу я, естественно, отнесся к нему с недоверием, посчитав все его трюки не более чем ярмарочными фокусами. Однако дальнейшее разбирательство и общение с этим человеком окончательно убедили меня, что его необычные способности абсолютно реальны и не имеют ничего общего с дешевыми иллюзиями балаганных фигляров. Говоря в двух словах, этот человек умеет безошибочно определять правду и ложь. Настолько безошибочно, что не существует никакой возможности обмануть его. Ему достаточно посмотреть на вас, когда вы говорите, и он совершенно точно определит лжете вы или нет. Поверьте, Ваша светлость, такая способность не только весьма впечатляет, но и пугает. Признаюсь вам, что мне, хоть я отнюдь и не считаю себя отъявленным лгуном, было весьма непросто беседовать с ним. – Судья позволил себе усмехнуться. – Оказывается не так-то легко вести диалог, когда ты не имеешь ни единой возможности слукавить, схитрить, произнести хоть малейшее слово неправды. Конечно же я был поражен и в какой-то мере обескуражен способностями этого человека и еще больше восхищен тем огромным потенциалом, который заложен в подобном умении именно в сфере нашей с вами профессиональной деятельности, господин майдмире. Более того, мне представился шанс на практике убедиться насколько мощное, если так можно выразиться, оружие оказалось у меня в руках. По дороге в Акануран, в одном из встреченных мною караванов, я исполнил требование о "королевском правосудии" касательно произошедшего в караване убийства. Поначалу дело представилось мне весьма туманным и было совершенно очевидно, что на дознание и разбирательство уйдет немало дней. Однако же воспользовавшись помощью своего спутника-"правдовидца", всё дело заняло у меня не более часа. Ваша светлость, это было нечто невероятное. Мы договорились с ним что он, присутствуя на допросах, будет подавать мне незаметные знаки, лжет свидетель или говорит правду. После чего, по возможности сузив круг подозреваемых, я просто спросил каждого из них совершал ли он убийство или нет. Как вы понимаете, один из подозреваемых солгал и мой "правдовидец" указал мне на него. Дальше уже было дело техники, заставить его сознаться.
