В следующую минуту девушка увидела как в торбе, лежавшей возле пожилого вэлуоннца, что-то зашевелилось и из неё показался бело-синий свет, который она тут же узнала. Это был Ключ. Пожилой, чей сон видимо был чрезвычайно чуток, тут же проснулся. Он откинул одеяло и, несмотря на свои габариты, проворно отполз в сторону, выпучив глаза в сторону торбы.
– Борик, Борик, – хриплым шепотом позвал он своего товарища. – Да проснись ты, бейхор тебя сожри!
Рыжебородый приподнялся на своей лежанке из ветвей и длинных толстых листьев.
– Чего тебе? – Сонно спросил он.
– Глаза разуй, оглобля рыжая! Вишь проклятый камень опять светится.
Рыжебородый сел и поглядел на торбу, из которое пробивалось сияние. Выглядело действительно жутковато. Пожилой, тяжело дыша подполз ещё ближе к тому кого он назвал Бориком и горячо зашептал:
– Клянусь черной кровью рыцарей Абаура, это его дьявольский хозяин к нему тянется. Пусть тебя на кол посадят, если это не так.
Рыжебородый Борик неприязненно покосился на своего товарища.
– Почему это меня?
Но пожилой словно не услышал его и продолжал:
– Помнишь что Колтун говорил, прах его побери?
– Что?
– Ну ты балда беспамятная. Камень этот проклятущий какой-то хитрый черт у одного демона утащил. А демон тот живет в доме на дне глубокого темного озера, которое где-то в дебрях Кирма. Вот и прикидывай теперь, что у этого демона на душе сейчас, небось до потолка от радости не прыгает. Он бы уж всех нас порешил, да говорят он из под воды никак выбраться не может, освященное то озеро или что. Но до камня своего колдовским манером того и гляди дотянется. И тогда точно нас в ад утащит.
– Ада нет, – уверенно сказал рыжебородый.
– Как же нет! Где ж тогда всем грешникам раскаленной кочергой в заду вертят, если ада нет? Да для половины Вэлуонна там уже место заготовили. – Пожилой тяжко вздохнул. – И как только этот сморчок скользкий уговорил меня ввязаться во всё это. Слушай, Борик, ты же полтора года в церкви на подхвате у попов обретался, должен же какие-то молитвы знать. Прочитай хоть одну, может полегчает.
– Ага, сейчас начну псалмы в лесу посреди ночи петь, – раздраженно ответил молодой человек. – Успокойся, завтра уже будем у Гремучей горы и сбудем камень с рук долой. И ты лучше подумай о той груде золота, что герцог отвалит за него. Небось тогда сразу вспомнишь зачем ввязался в это. Да ты Колтуна благословлять должен, он тебя до конца жизни обеспечил. Тем более тебе уже не долго осталось.
Пожилой сердито поглядел на рыжебородого.
– Золото еще надо получить. Нас же его команда шангов будет встречать, того и гляди там же у горы и похоронят.
– Не похоронят. У брильянтового герцога золота столько, что он мог бы им мостить дороги в Агроне. Он не станет портить себе репутацию надежного покупателя, иначе ему просто перестанут привозить камни со всего света. Да к тому же хоть авры и считают шангов предателями своего народа, шанги по-прежнему полны понятий о чести и не станут резать честных ни в чем неповинных перевозчиков.
– Какая у ящериц может быть честь?!
Неожиданно где-то над лесом и над небом прозвучало:
– Что ты здесь делаешь?
Всё исчезло.
Минлу открыла глаза и увидела перед собой недовольного Громми Хага. Девушка, приходя в себя, хлопала ресницами и растерянно глядела на трактирщика. Тот хмуро сказал:
– Кругом ночь непроглядная, все добрые люди десятый сон видят, а ты сидишь тут, масло жжешь. А масло то небось не дождем с неба пролилось. – Он поглядел на разложенную на столе карту и имея некоторый опыт в перепродаже, а также и фальсификации библиографических редкостей, сразу же отметил с какой невероятной детализацией и мастерством она выполнена. И цену конечно имеет немалую. Тон его переменился.
– А это у тебя откуда? – Дружелюбно спросил он, кивнув на стол.
Но Минлу уже пришла в себя, поднялась со стула и складывая карту, холодно ответила:
– В наследство от дедушки получила.
101.
Алитоя проснулась среди ночи и, открыв глаза, долго глядела в расшитый мерцающими звездными узорами балдахин над кроватью. Затем она крепко зажмурилась, выгнулась и отчаянно потянулась, с удовольствием вытягивая ноги и руки и ощущая идеальную гладкость бесценных кантройских простыней. После этого, откинув легкое нежное одеяло, она приподнялась, оперевшись на локти, и некоторое время рассматривала свое совершенное тело. Колдунья всегда спала обнаженной, ибо ночь это время первозданной необузданной свободы, полной темных страстей и сладкого томления, слияние человека со своей изначальной природой и осквернять это слияние нелепыми одеяниями было глупо и неуместно.
Насладившись своим совершенством, она перекатилась по своей необъятной роскошной постели и села на краю, спустив ноги к полу. Раздвинув тончайшие вуалевые занавеси, окружающие её спальное место, она встала, погрузив ступни в мягкий ворс роскошного ковра, и подошла к слегка приоткрытой двери балкона. Пару минут она наслаждалась тонким свежим пряным благоуханьем раскинувшегося под балконом сада, но выходить передумала. Вместо этого она подошла к кожаному креслу и уселась в него, положив руки на высокие подлокотники.
Она прекрасно понимала почему вдруг проснулась в столь неурочный час. Её снедала тревога.
Ключ Синей бездны всё ближе и ставки росли.
Но кроме беспокойства о будущем, её по-прежнему мучила горечь за пережитое поражение. Именно так она расценивала утрату Ключа по дороге из Кирма в Акануран. Ведь вся эта история с похищением Ключа Океана была исключительно её заслугой. Всё это придумала и организовала она. Она одна. И колдунья считала, что может заслуженно гордиться этим смелым и дерзким предприятием. Однако, когда казалось что всё кончено, похищение удалось, операция блистательно завершена и бесценный Ключ уже плыл к ней в Акануран, в дело неожиданно вмешался беспечный и непредсказуемый Повелитель Вселенной – Случай. На корабль напали пираты. Они жестоко расправились со всеми кто оказал сопротивление, остальных взяли в плен, завладели грузом риса, "резиновых деревьев" и "черного масла", а также всем имуществом пассажиров, в том числе и огромным не ограненным драгоценным камнем изумительного ультрамаринового цвета. Пираты конечно не подозревали об истинном значении этого вроде бы самоцвета, для них это был, пусть и необычно крупный, но тем не менее вполне обыкновенный сапфир. И он пошел по рукам, казалось навсегда исчезнув из поля зрения Алитои. Для неё, с учетом того сколько сил и времени она вложила в его похищение, это был сокрушительный удар.
Всё началось два с лишним года тому назад. Она, как уже наверно постоянно в течение последних лет десяти, изнывала от омерзительного ощущения собственного бессилия. Словно её накрыл некий невидимый потолок, не дающий ей подняться выше. К этому времени она добилась много. Она постигла немало тайн искусства магии и иллюзии, до определенной глубины познала природу вещей, мироустройства и человека, окончательно, как она считала, разобралась в хитросплетениях взаимоотношений мужчин и женщин и их довольно примитивной психологии, научилась манипуляции, триангуляции, телелокации, ментальной проекции, психокинетики, астральной медитации, в какой-то степени изучила концепции логики, освоила методы индукции и дедукции, с увлечением занималась астрономией, анатомией, химией, ботаникой и акупунктурой. Она обрела финансовую независимость, купила этот роскошный дом, принадлежавший некогда одному из богатейших людей Агрона – адмиралу Велону, который как говорят получил свои несметные богатства, лишив нескольких знаменитых пиратов их сокровищ. Она разбила вокруг дома удивительный сад, невероятный по своему разнообразию и наличию в нем по-настоящему красивых и редких для Аканурана растений. И самое главное она достигла, по её мнению, абсолютной свободы. Но как оказалось всего этого ей недостаточно. Совершенно недостаточно, ибо она не имела признания. Да, в Акануране её знали, многие боялись, о ней распускали слухи, но вся её жалкая репутация по сути сводилась к тому что её считали опасной дорогой шлюхой и сумасбродной ведьмой, более-менее сведущей в ядах и растениях. Никто по-настоящему не уважал её, никто не прислушивался к ней, сильные мира сего не обращали на неё внимания, она не имела никакого веса и влияния ни в стране, ни даже в столице. Королевские фавориты, титулованные особы, министры, вельможи, высокопоставленные чиновники, высшие офицеры армии и флота, сказочно богатые магнаты, влиятельные владельцы производств и огромных капиталов, если и слышали о ней, если и упоминали о ней, то только с насмешкой и презрением, в контексте каких-то грязных историй об отравлениях и безумном разврате. Они не воспринимали её всерьез и это доводило её до бешенства. Всех её знаний и навыков, всего её магического искусства и колдовства, хватало только на то чтобы выглядеть двадцатилетней в свои пятьдесят с лишним, иметь громадный капитал и исполнять пусть и впечатляющие, но по сути своей ярморочные фокусы. Она понимала что для большинства и это уже предел мечтаний, а когда она действительно была юной, гладкой, упругой, глупой двадцатилетней девочкой, ублажающей мужчин за деньги, она не смела об этом даже и мечтать. Но теперь всего этого ей мало. Она страстно желала владеть миром или по крайней мере Агроном или на худой конец хотя бы всем этим проклятым городом. Чтобы король, министры, маршалы, богатейшие заводчики и землевладельцы слушали каждое её слово, трепетали бы перед ней, изгибали бы свои спины и склоняли головы в её присутствии. Ей нужна была настоящая сила, настоящая власть.
