16.

Талгаро стоял возле лестницы из трех ступенек и вглядывался в темноту. Внезапно он вздрогнул, внутри дома раздался крик «Давай», затем какие-то глухие удары. Лоя обеспокоено посмотрел на дверь, размышляя о том, не стоит ли ему войти внутрь. Однако решил этого не делать, Кит справится с кем угодно, подумал он. Но все же когда кто-то крикнул «Дверь запри», Талгаро уверился что что-то пошло не так и, поднявшись по ступеням, внимательно прислушался. Его острый слух позволил ему четко расслышать все что говорилось за стеной.

– Запер, – крикнул кто-то. Затем этот же голос. – Да свяжи ты ее чтоб не дергалась.

– Бери девочку. Идемте, – сказал через некоторое время другой властный голос.

Теперь сомнений не оставалось Элен в беде. На этот раз Талгаро узнал говорившего, это вне всяких сомнений был голос королевского судьи.

Лоя понял, что через дверь ему не пробиться. Он спустился вниз по ступенькам и посмотрел на закрытое ставнями окно. Между створками была приличная щель, можно запросто просунуть палец и поднять задвижку. Однако сначала надо было как-то взобраться на окно.

Талгаро почувствовал движение за спиной. Молнией метнувшись в сторону, он обернулся и выхватил пуну.

Ко входу тюрьмы приближалась молодая женщина из народа Омо.

17.

Суора, чьи зрение, слух и обоняние были острее чем у любого существа на этой планете прекрасно слышала все что происходило в здании тюрьмы, хотя и стояла на крыше трехэтажного дома. Она сделала шаг вперед и, оттолкнувшись от карниза, прыгнула в черную пустоту перед собой. Зашуршали развевающиеся полы черного плаща и молодая женщина приземлилась на площадь присев на корточки и уперевшись в землю левой рукой. Затем она выпрямилась и спокойно направилась к зданию тюрьмы. Прижавшегося к стене маленького Лоя с металлической плеткой в руке она даже не удостоила мимолетным взглядом. Поднялась по ступенькам и остановилась у запертой двери. Талгаро неотрывно следил за молодой женщиной. Только он успел подумать, что тяжелая дверь заперта и незнакомка не сможет попасть внутрь, как вдруг она, предварительно убедившись что вход закрыт, нанесла по деревянному препятствию резкий удар правой ладонью. С оглушающим треском дверь и держащий её засов отлетели внутрь, разворотив косяк.

Суора вошла в здание и, сделав несколько шагов, остановилась у края провала в полу. Увидеть Кита, уже наполовину ушедшего в южную стену подвала, она не могла, но прекрасно слышала как он разрывает землю своими могучими лапами. Поняв что произошло, она направилась к левой двери. Теперь она ориентировалась на запахи.

18.

Тюремное помещение представляло собой короткий широкий коридор, в котором с каждой стороны находилось по две камеры, разделенные между собой каменными стенами. От коридора камеры были отгорожены металлической решетками от пола до потолка и от одной боковой стены до другой. В решетке имелась не большая дверь, запертая большим встроенным язычковым замком.

Минлу лежала на грязном соломенном тюфяке, брошенном прямо на пол камеры. Вокруг была кромешная тьма, ибо никто не собирался тратить свечи или масло на преступников.

Девушке было очень плохо. После суда, здесь в камере, привязав к решетке, двое гвардейцев, в присутствии Мастона Лурга сильно избили ее. Королевский судья мрачно наблюдал за процессом избиения. Когда гвардейцы закончили свое дело и отвязали ее от решетки, Минлу с текущей из носа и рта кровью повалилась на пол. Мастон Лург присел возле преступницы на корточки, поднял за волосы ее голову и, глядя в глаза, сказал, что суд и судей следует уважать в любой части света. Затем они ушли, забрав с собой факелы, а девушка, выплевывая кровь, доползла до тюфяка и легла на него спиной.

Рана на животе воспалилась по краям и отзывалась резкой болью на любое прикосновение. Горели исколотые копьем ягодицы. Многочисленные ушибы и синяки от бравых гвардейских кулаков начинали тупо ныть при любом неловком движении. Под носом и на подбородке засохла кровь. Огромная гематома на левой скуле вспыхивала болью при прикосновениях к лицу, когда Минлу пыталась очиститься от засохшей крови. Снова постепенно возвращались жар и дурнота, исчезнувшие после того как она проглотила чудесное средство, переданное ей странной девочкой.

Минлу лежала закрыв глаза. Завтрашняя казнь не очень пугала ее. С детства она училась тому, что смерть неотъемлемая часть жизни и одно без другого не бывает, но ее миссия останется невыполненной. Великий и мудрый Танао конечно узнает, что она покинула этот мир, но сколько ему понадобится времени чтобы заменить ее. Без Хранительницы Шивтака, Кирм долго не продержится, если савгулы действительно начнут своё наступление. Ключ Синей Бездны по-прежнему не найден. Пока у нее были только неясные догадки о том где искать заветную реликвию, открывающую врата Храма Восемнадцати дорог. А что теперь, эти догадки умрут вместе с ней и другой девушке придется начинать все сначала. Минлу уже не стать настоящей хранительницей, но успеет ли это сделать та другая, прежде чем тьма накроет Кирм, а потом и оба королевства, сначала Агрон со своим королем-недотепой, а потом и великая Сайтона со своим ужасным жестоким правителем. Тут девушка услышала странный звук.

Где-то в коридоре или в камере напротив что-то происходило. Это было особенно удивительно, принимая во внимание тот факт, что во всем тюремном помещении она была совершенно одна. Девушка открыла глаза и сдерживая стоны, села на тюфяке, привалившись спиной к стене. Она смотрела туда, где находились прутья решетки, но конечно ничего не видела.

Звуки стали отчетливее и громче. На каменный пол что-то упало, потом еще и еще. Затем явственно послышались тяжелые приглушенные шаги. Девушке стало страшно. Раздался сильный металлический удар. Минлу вздрогнула. Затем еще один, но потише. Снова шаги.

Она по-прежнему ничего не видела, но готова была поклясться что кто-то стоит за решеткой ее камеры и смотрит на нее.

19.

Запахи привели Суору к двери черного входа. Она толкнула ее и та открылась. Молодая женщина оказалась на небольшом пустом дворе позади здания тюрьмы. Здесь было совершенно пусто. Она пересекла двор и подошла к деревянному ограждению, из двух параллельных земле брусьев, за которым была широкая грунтовая дорога. Дорога, насколько было видно влево и вправо, также была пуста. За ней чернели стены и крыши других домов.

Суора легко перепрыгнула через ограду. Запахи почти развеялись. Она присела на корточки и стала рассматривать землю. Через некоторое время она обнаружила следы экипажа. Она провела по ним пальцами и поднялась.

Ташунг был еще слишком неопытен для этого упражнения, но решил попробовать. Суора закрыла глаза. 7024 – ре начал ментальное сканирование пространства.

Сначала ничего. Темнота и тишина. Ташунг медленно увеличивал объем исследуемой области. Появился первый сигнал. Боль, тоска, отчаяние. Кирмианка – преступница, определил 7024 – ре. Затем он ощутил встревоженное сознание маленького Лоя. Ташунг продолжал увеличивать радиус. Стали появляться вяло пульсирующие сгустки сознаний, спящих вокруг людей. Потом кошка, еще одна, бездомная собака, старуха, мучащаяся бессонницей, двое пьянчуг, один мрачный, другой жизнерадостный. Чувствительность сканирования с увеличением радиуса слабела. Но Ташунг не сдавался. От неимоверного напряжения тело Суоры начало мелко дрожать. Ладони вспотели и где-то в переносице запульсировала тупая боль.

Тревога, спешка, беспокойство, предельное бодрствование. Ташунг сосредоточил внимание на ускользающем сознании. 7024 – ре быстро определял параметры неизвестного субъекта. Мужчина, молод, испуган, трезв. Множество сомнений, неуверенность. Нечеткие образы какой-то властной персоны, и вот, да-да, никаких сомнений, маленькой девочки с большими синими глазами и с коротко остриженными черными волосами. Ташунг впился в чужое сознание, но расстояние было слишком велико. Субъект удалялся. Требовалась немедленная идентификация, 7024 – ре напрягся до предела.