- Вот и твоя вольная грамота. Как ощущения?

- Пока не могу понять, - призналась я. – Может быть, наутро станет яснее.

Слёзы уже высохли, но осталось чувство опустошения. Свадьба получилась похожей на всю мою жизнь: все вокруг говорят, что я умна и красива, но никто не хочет всерьёз связывать свою жизнь со мной. Бри не виноват, он предложил тот вариант моего освобождения, в котором не сомневался, и злиться за это на него попросту неблагодарно. Но досада подкатывала помимо воли.

Вернувшись в таверну, Брилеус купил несколько кувшинов вина, и мы немного посидели за столом в обществе местных выпивох. Вот уж кто не испытывал сомнений и угрызений совести: каждый день их жизни был одной самостоятельной жизнью, которую они проживали, как если бы в полночь им следовало непременно умереть.

Наклонившись к Амриэле, пьяный мирской свидетель уточнил:

- Эй, девчонка, а ты в курсе, что свидетельница должна спать со свидетелем?

Амриэла прыснула, чуть не уронив свой кубок:

- С тобой, что ли? У меня тут есть с кем спать, извини, дружок…

- Ну, хоть поговорим о жизни, глядишь, что и получится, - тот игриво подсел к магиссе.

- Я тебе поговорю, кобель, - встряла его спутница. – Ни одну бабу не пропускает!

Вскоре, надравшись на деньги Брилеуса до поросячьего визга, наши мирские свидетели потерялись как собеседники, но продолжали дополнять картину своими почти бездыханными телами. Дама с измятым лицом отрубилась там, где сидела, уронив голову на руки. Её спутник и, как стало ясно из пьяных реплик, чрезвычайно близкий друг, сполз с лавки и уютно устроился в углу.

- Что ты так на них смотришь? – шепнула Амриэла.

- Завидую.

Она внимательно взглянула на меня, пытаясь понят, не шучу ли я, а потом крепко обняла:

- С тобой всё хорошо?

- Когда со мной всё было хорошо?! – усмехнулась я. – Давай ещё по винишку.

Когда вино закончилось, Брилеус поднялся:

- Вам-то ещё развлекаться можно, а мне утром выезжать, в министерстве опозданий не любят! Хоть часок поспать нужно…

- А как насчёт отнести невесту на руках? – вспомнила Амриэла.

- Куда? – рассмеялся Аралан.

- Да хоть из таверны вынеси. Там тоже порог есть.

- Ох, что с вами, женщинами, поделаешь, - закряхтел Брилеус, хватая меня в охапку.

Нечаянно приложив затылком о дверной косяк, Брилеус всё-таки вытащил меня наружу, невзирая на протесты.

- А теперь – в замок. Серьёзно, спать пора!

Уснувшие за время свадьбы лошади испуганно вздрогнули, когда мы подошли к повозке. Обратный путь, хоть и был коротким, окончательно измотал меня. Болела голова, всё тело ломило от усталости.

В предрассветной дымке Хальторн казался ненастоящим, словно нарисованным нежными акварельными оттенками. Сказка, к которой я стремилась столько лет, и которая так меня разочаровала…

У входа в замок стоял экипаж, принадлежащий отцу. Меня догнали раньше, чем предполагалось.

Я была совершенно не готова к объяснениям прямо сейчас, но выбора не оставалось. Во дворе уже разразилась гроза: магистр Стревид прямо в домашнем халате вышел навстречу моему отцу и пытался унять его. Отец же безостановочно кричал, что его права нарушены, и он подаст иск о похищении, если дочь не будет выдана ему прямо сию секунду.

- Не надо иска, я здесь! – мой голос прозвучал так неуверенно, что я с досады прикусила язык.

- Поехали, - отец схватил меня за руку и почти поволок к воротам.

- Нет, подожди, я никуда не поеду! Я замуж вышла!

Отец замер и уставился на меня, пытаясь понять, не шучу ли.

- Вот муж, - я указала на Брилеуса.

- Ты сбежала из дома ради какого-то парня? Я не давал благословения на брак! Когда ты успела-то?!

- Мы только что поженились.

Отец перевёл дух и расхохотался:

- Я уж думал, всё серьёзно! Ладно, игры закончились, едем.

- Нет, я теперь сама за себя отвечаю! Ты же сам сказал, что я стану головной болью моего мужа. Вот пусть он и решает, куда мне ехать.

- Да какой он тебе муж! Сопляк малолетний, - отец раздражённо окинул взглядом Брилеуса, молчавшего рядом. – Мальчонка из министерства. Тоже мне, нашла мужа! Брак аннулируем прямо сейчас.

- На каком основании? – подал голос Брилеус.

- Раз вы только что заключили брак, то он ещё не был консумирован, - уверенно сказал отец. – Достаточно простого медицинского освидетельствования.

Только этого не хватало! Я почувствовала, как густая краска стыда заливает моё лицо. Меня будут осматривать, словно лошадь перед продажей, а потом сообщат отцу… Начнутся расспросы… О, представляю себе гнев отца, когда он узнает, что я ещё на первом курсе завела любовника!

Мне нравились свободные нравы магов, возможность любой магиссы распоряжаться своим телом по личному усмотрению. И я разделяла их взгляды и мораль, но отчего же я почувствовала такой жгучий стыд? Ведь в глубине души я была уверена, что ничего плохого не сделала! Как противно знать, что поступаешь согласно своим принципам, и при этом чувствовать себя виноватой!

- Давай документы или что там у вас, сейчас расторгнем за пару минут, - отец протянул руку.

- Я пошутила, отец. Мы просто ездили в таверну.

- Так и знал, - он повеселел. – Заставила ты меня понервничать, что и говорить!

Нарочито толкнув плечом Брилеуса, отец прошёл к экипажу, и я последовала за ним. Брилеус непонимающе посмотрел на меня, показывая краешек нашего брачного свидетельства из-под манжеты.

Я отрицательно покачала головой и села в экипаж. Бегство, переживания, бессонная ночь – всё это отняло последние силы. Мне лишь хотелось, чтобы всё поскорее закончилось.

На мгновение обернувшись, я увидела, как Амриэла машет мне вслед. Тут я вспомнила, что оставила узел с вещами в комнате Аралана. Ладно, пускай лежит. Когда-нибудь я вернусь в Хальторн.

Прислонившись виском к трясущейся стенке экипажа, я следила за дорогой. Каждый раз, когда под колесо попадал крупный камень, стенка стукала меня по виску, и боль помогала пережить внутреннее смятение.

Страшно не хватало моей лучшей подруги Тиенны. Вот кто умеет видеть в любой ситуации что-то хорошее! А я так яростно сопротивляюсь всему, что не входит в планы, что трачу кучу сил на переживания…

Очередной камень на дороге не заставил себя ждать, и я стукнулась так, что даже звон голове пошёл. Да, отлично! Качнувшись, я ударилась снова, на этот раз без помощи камня. Биться бы так, пока голова на расколется, словно переспелый орех.

- Что ты делаешь?! – отец возмущённо попытался отстранить меня от стенки, я мотнула головой и ударилась опять.

Схватив меня за виски, отец заставил отодвинуться от стенки:

- Успокойся! Прекрати эти выступления в духе твоей матери! Ничего страшного, поживёшь без своей магии немного.

- Да что ты вообще в этом понимаешь?! – выкрикнула я в ответ.

Впервые я повысила голос на отца, и он не ожидал такого поворота. Отпустив мою голову, он отодвинулся и сложил руки на груди:

- Да, мне всего лишь пятьдесят три года, в отличие от твоих умудрённых двухсотлетних наставников. Но я знаю жизнь не хуже, чем они. Сколько ни злись – ты поедешь в Асхаин. Сейчас так для тебя лучше. Когда подрастёшь и поумнеешь – будешь благодарна. Надеюсь, доживу до этого дня, если ты меня раньше в гроб не вгонишь.

Отец умолк, глядя в окно на мелькающие деревья. Я тоже не нашла, что добавить к сказанному. Каждый остался при своём мнении, и это было лишь началом долгой борьбы.

Оказавшись в своей комнате, я бросилась на застеленную кровать лицом вниз и попыталась собраться с мыслями. Завтра меня увезут в Асхаин на целый год. И это как минимум год! А если у отца дела там пойдут особенно хорошо, он может и на пару лет застрять, как получилось в прошлый раз, ещё до моего рождения.

Нужно что-то делать, но мне одной никак не справиться – отец всё равно найдёт способы надавить и заставить действовать так, как ему удобнее.