Глубоко в душе мужчина хмыкнул: взрослая жизнь такова, что никто не создаст тебе настроения, кроме тебя самого. Испортить может каждый первый, но улучшить — только ты. Порой для этого достаточно вкусного кофе или какого-то успеха на работе, что немного погладит самолюбие. А порой нужно приукрасить самые обычные рутинные вещи новым флером. Добавить в них что-то несвойственное. Вроде того совета злобно хохотать всякий раз, когда при варке супа закидываешь в кастрюлю следующий ингредиент.
Иногда и сами ингредиенты неплохо было бы обновить.
Вот почему он здесь. Вот почему он решил вовлечь в этот суп нового сотрудника. «Грейси-Холл», к своему счастью, не хвастался текучкой кадров в отделах вроде проектирования, геодезии, логистики или юристов (да и много в каких еще). Поэтому появление человека в штате — это всегда событие. Для Лекса — особенно: за годы работы он прощупал до изнанки каждого коллегу. Но далеко не всякий принимал предложение сыграть во что-то чуть более сложное, чем «Давай напьемся», если коллега был мужчиной, или в «Давай переспим», если коллега — женщина.
История о Жанне д’Арк, как и затейливые фразы, наводили Лекса на мысль, что Каро — одна из немногих.
Он, конечно, мог бы отбросить игры, но ведь это его жизнь, так ведь? Разве он не должен прожить ее интересно? Разве он не должен получать от нее удовольствие? И разве в хорошей беседе его мало?
Если от человека не смердит за версту пылью предсказуемых ответов, значит, он уже стоит того, чтобы начать с ним разговор.
— Полагаю, — Лекс вновь сосредоточил внимание на окне, — некоторую роль в вашей капитуляции из столовой сыграло появление Джессики.
— В том числе.
— Почему вы отказали ей завязать дружеское знакомство?
— Потому что она планирует использовать меня, чтобы добраться до вас? — улыбнулась Каро, задавая риторический вопрос.
— Не нравится быть инструментом?
— Не нравится принимать малейшее участие в какой-то бедовой и бессмысленной авантюре, которая меня не касается. К тому же, — добавила Каро после очередного глотка, — у нее, как выяснилось, и без меня есть отличный шанс стать с вами ближе благодаря герру… — Каро слегка нахмурилась, обращая к Лексу лицо, чтобы подсказал.
— Обрту, — сообразил Лоусен.
— Но вы не ждете от нее успеха? От Джессики.
— Я бы даже сказал, я надеюсь на ее провал, — признался Лоусен. — И тут есть все шансы. Джессика не на самом хорошем счету у руководства, она провалила пару презентаций, которые должны были выиграть для нас крайне серьезные проекты в Европе. Здесь таких не держат.
Каро прочистила горло.
— Хорошо, что я просто рисую кабинки.
— Этим вы и выделяетесь в коллективе.
Иви закатила глаза и немного ссутулила плечи, словно на мгновение вылетев из образа примерной собеседницы.
— Я выделяюсь тем, что у меня есть сиськи.
Лекс остолбенел, а затем запрокинул голову и с широкой улыбкой выпустил дым последней затяжки. Избавился от окурка — как раз подошел срок.
— Признаюсь, меня удивило вчера откровение, что вы не намерены выслуживаться перед начальством.
— Мне, по-вашему, стоило бы?
— Здесь так часто делают. — Лекс пожал плечом и засунул руки в карманы брюк.
— Думаю, вас окружает подобная амбициозность, поскольку вы… как бы сказать… участник сосисочной вечеринки.
— Хотите сказать, всему виной мужская компания?
Каро чуть поджала губы и легонько приподняла бровь — в мягком снисходительном движении.
— Старая добрая мужская компашка, в которой принято со старта меряться членами.
Лекс вновь разулыбался до естественного прищура. Совершенно непреднамеренно. Черт, с ней не хочется держать лицо парализованным.
— Боюсь, в сегодняшнем мире женщинам тоже приходится меряться, чтобы выживать в конкурентной среде. Наверное, поэтому почти у каждой в сумочке можно найти дилдо.
— Лучше бы там было самоуважение, — пробормотала Иви под нос.
— Вы невысокого мнения о женщинах. — Не вопрос.
Лекс развернулся к Каро, и той пришлось сделать то же самое. Все-таки странно, если он будет разговаривать с ее ухом.
— Не совсем так. Мне просто не всегда ясна система женских ценностей.
— Что вы имеете в виду? — Лекс очевидно заинтересовался.
— Да всякое. Ну, например, озабоченность женщин мужской верностью. Очень странная тема, знаете?
Смешок Лекса по звуку напомнил скребок.
— Неужели? — Он старался не рассмеяться еще больше.
— Ну да. Мне кажется довольно странным, что некоторые женщины готовы терпеть, когда мужчина их лупит, но не готовы мириться с тем, что иногда он засовывает пенис в другую женщину.
Лекс не выдержал: пораженный и очарованный ее манерой выражать мысль, он грохнул хохотом. Когда он наконец посмотрел на нее, Иви впервые за время общения увидела в глазах мужчины потаенную искру. Она перестала дышать — будто героиня фильма ужасов, что прячется от маньяка в подворотне темной ночью, и любой неосторожный звук или выдох выдаст ее местонахождение.
— Не держите на Уиллбера зла, — невпопад обратился Лекс, успокоившись.
Он встал в прежнюю позу, рука потянулась к карману за следующей сигаретой. Каро дождалась, пока мужчина закурит. Он явно сказал не все, что планировал.
— Примерно месяц назад он увидел вас в кабинете Уэйла на собеседовании и с тех пор держал за вас кулаки, — пояснил Лоусен. — Когда сообщили, что высшее руководство одобрило кандидатуру мисс Ивинстоун, мы думали он от радости нагадит в собственную обувь. Уэйл всерьез опасался, что в ваш первый день Уиллбер от восторга вам на голову залезет, поэтому отослал его вчера на день работать с заказчиками.
Каро, немного расслабившись, фыркнула:
— Это все, конечно, занятно, но все равно звучит так, будто этот ваш Уилфред женщин до меня вообще не видел. Он что, рос в церковной школе для мальчиков?
Лекс закусил губу, чтобы снова не рассмеяться. От Каро, однако, не укрылось.
— Почему мой вопрос вас смешит?
— Потому, что он Уиллбер. И нет, насколько я знаю, он вырос в обычной семье.
— А так не скажешь.
— Вас беспокоит его интерес?
На один миг внутри Каро все напряглось, как перед взятием веса в рывке. Сейчас или никогда.
— Его ли?
Лекс застыл, словно к нему подкрался разбойник в невидимости и оглушил на несколько секунд.
«Так быстро играем в открытую?»
Он взял себя в руки и усмехнулся — не так, как раньше. Повернулся и завладел взглядом Каро. Та сглотнула: кажется, она перевела их беседу в новую фазу, о которой не знала ничего.
Пальцы на ногах поджались сами собой. Кулаки Каро бы тоже сжала, но они оставались на виду и могли ее выдать. Она абсолютно не представляла, что может произойти в следующую секунду. Лекс приблизился на шаг, и Иви физически ощутила, как сократилось между ними спасительное расстояние. Боже, это начинало напоминать брачный танец зверей. Замысловатый и полный условных сигналов.
— Вы знали, что кофе от меня?
— Я предположила.
— Вы знали, что я оставил его нарочно, чтобы спровоцировать встречу.
— Да.
— Почему вы повелись на это, если мой интерес доставляет вам неудобства?
— Потому что вы оставили мне приглашение. — Иви чуть повернула кисть, как бы демонстрируя стакан, опустевший уже наполовину. — Было бы невежливо пропустить спектакль.
Ответ Иви застал Лекса посреди затяжки. Она закончил ее с присвистом, и только это выдало степень вспыхнувшего раздражения. Недавно он выбил ее из колеи, и теперь Каро старалась вернуть преимущество, делая то же самое.
— Спектакль? — заносчиво переспросил Лоусен. — Вы пришли, потому что вам понравился наш вчерашний разговор, Иви, и вы предвкушали еще один. Возможно, у вас мало с кем могут быть такие беседы, и наша завела вас. — Он сделал еще один шаг на девушку, пуская в ход невербальный язык тела. — Потому что вы азартны, как любой игрок. И как любой игрок, знаете, что победить противника даже в товарищеском матче можно только сойдясь с ним один на один. Если бы вы не пришли, это означало бы, что вы избегаете меня. Бегство не дает победы, оно оставляет чувство трусости, которое почему-то уязвляет вас. Иначе вы бы не пришли.
