Вард не раз приходил к нему, умоляя разрешить ему воспользоваться палатой королевских Провидцев, чтобы его собственные видения могли быть более точными, но ему было отказано.

Затем я попала в другое видение, оказавшись в той самой комнате, где моя мать сидела в кресле, ее глаза остекленели от видения, а мой отец стоял рядом с ней.

— Ну как? — спросил он, его брови нахмурились от беспокойства, когда она пришла в себя, ее глаза просветлели, когда она покачала головой.

— Сегодня ничего, любовь моя, — подтвердила она, и его беспокойство со вздохом исчезло.

— Клянусь, то, что я привез тебя сюда, изменило для меня все, — сказал он, приблизившись к ней и опустившись перед ней на колени. — Я должен вознаградить тебя за это.

Мама хихикнула, когда он приблизился к ней, задрал ее юбку, наклонившись вперед, чтобы поцеловать ее в шею, а я сморщила нос, удивляясь, какого черта мне показывают, как мои родители занимаются сексом, и мне стало немного жаль Габриэля, так как я не могла найти выход из этой ситуации.

Мой отец голодно зарычал, дергая за верхнюю часть ее платья и разрывая материал, а я резко отвернулась, не желая больше видеть такое, когда он припал ртом к ее груди, и она громко застонала.

Я повернулась к двери, зажав уши руками и размышляя, смогу ли я пройти сквозь нее в видении, чтобы избежать этого ада, как вдруг она распахнулась.

— Мой король, я действительно должен настаивать на том, чтобы мне предоставили в пользование… — Вард резко оборвал себя, осознав, на что он только что наткнулся, и я обернулась посмотреть на своих родителей, когда из Хейла Вега вырвался свирепый рев, от которого задрожали стены.

Я ожидала увидеть его в его измененной форме, но вместо этого ахнула, когда в меня метнули нож, зловеще сверкнувший блеском солнечной стали, который прошел сквозь меня и вонзился в лицо Варда.

Кровь брызнула на стену, и Вард застонал от боли, упав на землю, хватаясь за свой пробитый глаз, из которого свободно лилась кровь.

— Ты смеешь смотреть на тело моей жены? — прорычал Хейл, бросаясь к истекающему кровью, рыдающему мужчине на полу с убийственным взглядом, а моя мама в тревоге воскликнула позади него.

Она поймала его руку и бросилась к Варду, схватив его магическими лианами, которые утащили его из комнаты.

— Ты не можешь убить члена королевского двора без суда! — закричала она, ее пальцы впились в руку моего отца, пока она пыталась сдержать его ярость, и я увидела, как сущность монстра в нем беспокойно двигалась за его глазами, пока он пытался посмотреть на нее. — Это не тот король, которым ты хочешь быть. Помнишь, о чем ты просил меня? Ты хочешь, чтобы я помогла тебе увидеть путь назад к свету.

— Ни один человек не увидит твое тело и не останется в живых, чтобы рассказать об этом, — прорычал он, взяв ее лицо в свои ладони и глядя на нее так, словно она была для него самой дорогой вещью на свете. — Я не потерплю этого. Ты знаешь это.

— Я знаю, — вздохнула она, не дрогнув от его ярости, и этот огонь в ней заставил мое сердце раздуться от гордости, когда я наблюдала за ней с этим зверем, которого она решила полюбить, и увидела чистоту этой связи между ними. Она была его светом, а он — ее тьмой. Они уравновешивали друг друга, но только когда работали над этим единством, как они явно пытались сделать сейчас.

Хейл выглядел готовым взорваться от ярости, крича, чтобы стражники убрали Варда с его глаз, но видение изменилось прежде, чем они успели подойти, и я обнаружила, что наблюдаю, как Мерисса внезапно проснулась ночью, видение вытащило ее из постели мужа с такой настоятельной силой, что она выбежала из их комнаты и выпрыгнула из окна в ночь.

Я наслаждалась полетом рядом с ней, когда она перешла в форму Гарпии, ее крылья сильно бились, когда она летела прямо к амфитеатру, где Дарси и Орион были вынуждены сражаться с Нимфами на Рождество.

Я последовала за ней, когда она легко приземлилась, пробежала мимо тел двух мертвых охранников и поспешила вниз к камерам, в которых в темноте содержались заключенные, хотя никто из них, казалось, не заметил, как она пробежала мимо них.

Она остановилась возле открытой камеры, и из ее уст вырвалось проклятие, когда она нахмурилась, пытаясь вызвать в себе видение.

— Как ты прячешься от меня? — прошипела она с явным разочарованием, пытаясь создать видение, которое привело бы ее к человеку, сбежавшему из королевской темницы.

Она резко вскинула голову, достала из кармана щепотку звездной пыли, закинула ее себе на голову и потянула меня за собой сквозь звезды, уносясь сквозь них.

Я удивленно втянула воздух, когда мы приземлились в том самом лесу, в котором я совсем недавно сражалась вместе со своими друзьями.

Я последовала за мамой, пробираясь сквозь деревья к храму в форме пирамиды в сердце леса, где она заметила Варда, спешащего к нему; с его губ лились слова, которые она понимала не лучше, чем я, а в руке у него был иссушающий кинжал, гудевший от темной силы, которую я слишком хорошо знала.

Когда Вард приблизился к храму, раздался крик, и две Нимфы появились на вершине ступеней, которые мы не так давно разрушили, заставив Варда в тревоге остановиться.

Он повернулся, чтобы убежать, но еще четыре существа появились у него за спиной, и он оказался окружен.

— Я пришел просить милости у Принцессы Теней, — громко позвал он. — Я ощутил ее присутствие в своей работе с этим клинком и хочу предложить себя в качестве ее покорного слуги. Я обладаю даром Зрения и был членом двора Дикого Короля, пока он не сделал это со мной.

Вард вздрогнул, когда Нимфы приблизились к нему, и я взглянула на маму, обнаружив, что она наготове с щепоткой звездной пыли в пальцах, но она осталась на месте, наблюдая, ожидая.

Следом из храма вышел мужчина, и у меня кровь застыла, когда я узнала дядю Диего Алехандро с его черными вьющимися волосами, тонкими усиками и темной, запретной аурой.

— Подождите, — позвал он, подняв руку, когда Нимфы приблизились к Варду и заставили его замереть. — Принцесса Теней найдет ему применение.

Алехандро поманил Варда вперед одним пальцем, и Нимфы, стоявшие у него за спиной, подхватили его и погнали вверх по ступенькам, заставив его бежать вперед с жалобным хныканьем, которое заставило меня подумать, что он, возможно, сомневается в своем решении прийти сюда.

Я осталась ждать в темноте с мамой, когда они скрылись внутри, переключив свое внимание на нее и медленно кружась вокруг нее, пока я впитывала в себя ее лицо. При взгляде на нее во мне появилась боль, которую я уже давно пыталась игнорировать, но это было невозможно, поскольку я была здесь, глядя на женщину, которая любила меня и Дарси так сильно, что позволила отдать свою собственную жизнь за возможность сохранить нас в безопасности.

В нас обеих было много от нее, и мое сердце колотилось от каждого маленького сходства между ее лицом и нашим или Габриэля. Она являлась воспоминанием о жизни, которую мы должны были прожить, но была украдена у нас, и боль, которую я ощущала из-за этого, никогда не пройдет.

Лайонелу Акруксу есть за что отвечать.

Взгляд Мериссы внезапно переместился на меня, и я встретилась с ней взглядом: она ахнула, когда посмотрела на меня, и тихое «ох» сорвалось с ее губ, когда она протянула руку, коснувшись моей щеки.

— Ты меня видишь? — потрясенно спросила я, когда призрак ее руки прошелся по линии моей челюсти, и я почувствовала слабый отголосок этого прикосновения.

— Тебе нужно это увидеть, не так ли? — спросила она, причем я не была уверена, что она меня слышит или даже что она действительно говорит со мной, но когда я наморщила лоб, она ушла, пройдя прямо сквозь меня, словно меня и не было вовсе, и заставив хрупкие кусочки моего сердца разбиться от любви, которую я так хотела почувствовать от нее.

Я повернулась, чтобы посмотреть, как она бежит к храму, натягивая вокруг себя темноту и прячась так тщательно, что я даже не могла видеть ее саму, только знала, куда она направляется, чисто инстинктивно.