— Оно? — удивленно переспросил другой воин. — Не ты ли говорил когда-то, что посылал ей письмо с предложением руки и сердца?
Высоко вскинув брови, Авель бросил на Мофа недоумевающий взгляд. Впрочем, дракон также ответил ему растерянным лицом, полным скорее недоверия, чем испуга.
— Забудь. Кто же знал, что она и есть Горгона.
— Вот сюрприз был бы тебе, согласись она в тот раз.
— Небеса избавили меня от этого. Какое облегчение.
Ещё раз тряхнув мешком и поморщившись от вида просочившейся крови, наг ушел в сторону скулящих собак, тогда как остальные стражи, подавив сонливость, вновь невозмутимо принялись исполнять обязанности, не разговаривая и не переглядываясь.
«Попасть внутрь будет трудно» мысленно передал Моф напарнику, и тот поспешил с ответом.
«Трудно, но все-таки возможно. Подними ветер. Полы шатра раскроются, и я проскользну внутрь»
«Я тебя одного не отпущу»
«Тогда проскользнешь за мной».
Не став терять ни минуты, Моферон медленно вскинул руки вверх, сосредотачиваясь на своей врожденной стихии, а после играючи и ненавязчиво послал к палатке легкое дуновение ветра, дабы не насторожить воинов резким внезапным порывом. С каждым разом потоки становились сильнее, и наги, передергивая плечами, смотрели один за другим на небо, бросая короткие слова насчет надвигающегося дождя. Следующее заклинание было решающим: холодный жестокий ветер ударил по палатке, раскрывая полы, и драконы, пользуясь случаем, а также зажмурившимися стражами, юркнули внутрь, тотчас задохнувшись от запаха.
В небольшом шатре было темно. Земля, пропитанная кровью, обдавала ноги могильным хладом, из-за чего оба мужчины невольно смотрели вниз, как если бы ожидали наткнуться на выкопанную для гроба яму. Убедившись, что позади ткани вновь плотно прикрывают вход, Моф поднял вверх указательный палец, на кончике которого зажегся слабый зеленоватый огонек. Но стоило свету коснуться чужих очертаний, как огонек потух — от Мофа впервые за несколько веков повеяло страхом, и его магия, запутавшись в мыслях, вышла из-под контроля, исчезнув.
«Что ты увидел?» поспешно спросил Авель, так и не успев разглядеть пленника, но тут же вздрогнул, стоило тяжелой руке Мофа опуститься на его плечо. Изумрудный дракон — свирепый и до жути циничный — ныне трясся от ужаса, уверенно подталкивая друга к выходу.
«Это не то, во что нам следует встревать. Уходим».
Отбросив в сторону руку Моферона, повелитель драконов сделал несколько уверенных шагов вперед, наступив сандалией в небольшую лужу. Проигнорировав требовательные мысленные призывы своего напарника, Авель зажег на кончике пальца голубоватое пламя. Сев на корточки, он поднес огонек ближе, и маленькое пламя, послушно осветив сокрытое, дрогнуло от чужого близкого дыхания. Авель до боли прикусил губу и, не удержав равновесие, упал назад, в ещё одну лужу, полностью перепачкавшись в крови.
«Авель!»
Он не ответил, не смог. Чувствовал, что вот-вот съеденная на ужин крыса подойдет к горлу и выпадет наземь, смачно плюхнувшись в алую лужу. Сильные руки Мофа рывком поставили дракона на ноги, но стоило и ему вновь обернуться, как покрытые шрамами пальцы задрожали. Привязанное к деревянному столбу, внутри шатра сидело нечто, что по ауре казалось девушкой. Кожа её совершенно белая, подобно волосам, служила полотном для синяков и кровоподтеков, коих было не сосчитать. Изо рта пленницы медленно текла темная кровь, падая на клочья одежды, прикрывающие тело, — впрочем, кроме тела у неё больше ничего не было. Вырванные от плечевых суставов руки странно едва заметно дымились, а ноги состояли исключительно из костей. Глаза и лоб девушки были несколько раз обмотаны пропитавшимися кровью бинтами, и, казалось, будто бы она уже давно умерла, опустив на грудь голову и навеки замерев у столба. Но пленница дышала. И дыхание её — громкое и хриплое — пугало не меньше, чем внешний истерзанный вид.
«Нагиня?» испуганно спросил Моф, но правитель отрицательно мотнул головой.
«Другая аура».
«Оно…Кхм, она уже не жилец. Нужно уходить».
«Она здесь две недели, Моф. И до сих пор жива».
«Что ты хочешь мне сказать? Мы не сможем забрать её отсюда!»
Что-то белое мелькнуло в стороне, и, обернувшись, мужчины тут же выпустили длинные острые когти, готовые к обороне и последующему побегу. Но жизнь не собиралась более предоставлять им события с очевидным исходом, и к синему блеклому свету уверенно вышла полупрозрачная девушка, напоминающая духа. Переглянувшись с Мофом, Авель сделал шаг назад к выходу из палатки, но призрак выставила перед собой руки, послав в головы мужчин свои мысли:
«Не бойтесь, потомки вулканов. Ваша жажда свободы привела вас сюда, так не отступайтесь и не бойтесь».
«Кто ты?»
«Для вас это не имеет значения, о, благородные. Ответьте: желаете ли вы вновь выйти из тени и почувствовать вкус настоящей жизни?»
«Да» уверенно ответил Авель. «Но это невозможно».
«Возможно. Снимите с этой девы заклинание и унесите её отсюда — вот ваш ключ к новой жизни»
«Этот полутруп?» огрызнулся Моф, и спокойное лицо призрака исказила гримаса злобы и отвращения.
«Вы сами подобны увядающей жизни, но видите лишь то, что желаете увидеть»
«Мы не сможем унести её отсюда» невозмутимо ответил Авель, жестом осаждая вспыльчивого друга. «Везде стража, и её, очевидно, быстро хватятся».
«Если вы согласитесь унести её отсюда, я приму схожий облик и временно стану заменой»
«Лишь временно?»
«Мои силы не велики. Это то, на что способна только я из четырех»
«Из четырех? О чем ты?»
«Вы согласны?»
Моф дернул правителя за рукав халата, отрицательно качая головой. Авель же, опустив взор на землю, раз за разом прокручивал слова призрака, опасаясь сделать неправильный выбор. Эта пленница, в самом деле, ключ к свободе? Впрочем, будь она бесполезна и слаба, навряд ли бы её здесь удерживали в таком состоянии и давно убили. Что ж, раз этот дух станет заменой, никто из нагов не обрушит на Каменный замок гнев после пропажи заключенной. Когда же обман раскроется, пройдет время — за эти дни драконы могут сами благополучно избавиться от тела, если сочтут его обузой. Кажется, в этой сделке они, действительно, ничего не потеряют.
«Хорошо. Моф, сними заклинание»
«Что?! Ты с ума сошел?!»
«Я. Сказал. Сними»
Недовольно цыкнув, дракон принялся снимать магические оковы, а после не без отвращения, принялся разрезать толстые веревки. Закинув пленницу себе на плечо, он поморщился от ужасного запаха, злобно сверкнув глазами:
«Доволен?!»
Вместо ответа Авель перевел взор на духа, что, грациозно сев к деревянному столбу, тотчас превратился в копию заключенной. Благодарно кивнув мужчинам, девушка закрыла глаза бинтами, выпустив изо рта алые ручейки. Так она и замерла, не произнося более ни слова.
Глава 28
И подобрав в лесу котенка,
Он опустил его в котомку.
Спустя года раскрылся блеф –
С ним рядом поселился лев.
Легенда о Нэрете и Аэлии
Шел третий час, как мантикора лил слезы. Он плакал так громко и так горестно, что даже самые грубые верзилы среди драконов вышли из зала, не оставив ни одного едкого слова. Успокоить его было невозможно — любые добрые напутствия вызывали в нем приливы отчаянного воя, и, держась руками за край софы, монстр не сводил красных глаз с изуродованной незнакомки, которую предусмотрительно прикрыли простыней, дабы не пугать других. Свидетелей здесь было, на удивление, много: даже великаны и циклопы, привыкшие с рождения держаться поодаль и давить в душе любопытство на корню, ныне подпирали стены, не произнося ни слова. Удивили и безмолвные наяды, вечно прячущиеся в море, — вместе с дриадами они мялись у самой софы, вновь и вновь пытаясь заглянуть в забинтованное лицо. Окинув всех собравшихся сонным взором, Авель вдруг подумал о том, что все здесь присутствующие знают больше, чем говорят…
