— Может ударить его? — совершенно спокойно спросил Моф, кивая в сторону мантикоры. — Глядишь, в себя придет.

— Не надо, — влезла в разговор черновласая драконица, — ему, бедному, и без тебя несладко пришлось.

— А ты откуда знаешь?

— Когда вы пошли в лес, он очнулся. Рассказал, что его зовут Йоргаф и что он ищет свою госпожу Сиггрид.

— Больше он ничего не поведал?

— Нет. Забился в угол и сидел, пока вы не пришли. А как увидел эту девушку, так…

Словно в подтверждение сказанным словам, мантикора завыл пуще прежнего, и Моф, демонстративно поковырявшись в ухе, вышел из замка. Успокоился Йоргаф лишь к вечеру, когда над ровной полосой уходящего вдаль моря зажглось белым светом заходящее солнце. Розово-оранжевое небо бросало на землю теплые оттенки, нежась в которых драконы жарили на кострах пойманных днем зайцев. Убедившись, что отращенные кости принялись медленно обрастать связками да мышцами, мантикора на ватных ногах выполз наружу, усевшись на траву перед одним из костров. На тотчас брошенные к нему любопытные взоры он ответил пустым равнодушным взглядом.

— Раз уж мы и спасли твою госпожу, — громко произнес Моферон, вновь привлекая не только внимание драконов, но и великанов, усевшихся неподалеку вместе с минотаврами, — не расскажешь ли ты о том, что случилось? Думаю, мы имеем право знать. Верно, правитель?

Авель медленно кивнул головой. Отложив в сторону глиняную миску, он сел напротив незваного потрепанного гостя, протянув ему руку. Йоргаф несильно сжал её в ответ.

— Все мы здесь в одной лодке, — произнес дракон, — все притесненные. Никто из присутствующих даже думать не смеет о том, чтобы сдать вас нагам.

Последнее слово ударило по мантикоре, как нож по спелому яблоку. Запустив руки в лохматые волосы, он уставился в яркие языки пламени, очевидно, вспоминая ужасную полосу своей жизни, и заговорил лишь спустя несколько минут, когда все уж начали было думать, что этот монстр не владеет обычной речью.

— Вы знаете, кто такие Горгоны?

Услышав голос мантикоры, Моф бросил Авелю взгляд, так и твердящий о том, что лев явно сошел с ума.

— Конечно, — тихо произнес Авель, нервно прокашлявшись в кулак. Следить за полумертвой девушкой и её сбрендившим подчиненным ему совсем не хотелось. — Это чудовища из легенд.

— Никогда их не видел, — кивнул головой Моф, и другие драконы тотчас поспешили подтвердить эти слова. Однако от Авеля не ушел тот факт, что отрицали Горгон исключительно драконы, тогда как иные расы сидели совершенно молча, не скрывая напряжения.

— Моя госпожа Горгона, — уверенно произнес Йоргаф, — и вы сами убедитесь в этом, как только она очнется. Вы же видели её регенерацию? Да разве возможно вновь и вновь отращивать себе руки да ноги?!

С этим поспорить было сложно, и Авель поднял руку в воздух, чтобы загалдевшие драконы замолчали. Этого жеста было достаточно, чтобы воцарилась тишина. Повернувшись к великанам и минотаврам, Авель спросил:

— Вы ведь что-то знаете? Я вижу, что вам есть, что сказать.

— Господин, — склонил голову один из циклопов, — мы верим в существование Горгоны, как верим и в то, что она пощадит нас в день каменной смерти.

— День каменной смерти?

— В нашем племени издавна передается из поколения в поколение давнее пророчество, согласно которому Горгона выведет нас из тьмы и отчаяния в новую жизнь. Она покарает тех, кто столь долго притеснял и убивал других.

— Пока чуть не убили только её, — хмыкнул Моф, но Авель тотчас отвесил ему подзатыльник.

— И вы верите в это пророчество?

— Да, господин. Если эта дева, в самом деле, Горгона, то мы последуем за ней.

Правитель драконов нахмурился, тогда как Йоргаф, заметно воодушевившись, бросил на великанов яркий блестящий взор. Очевидно, в том, что его госпожа действительно являлась Горгоной, он не сомневался ни на секунду.

— Полагаю, что у наяд было похожее пророчество.

— Да, господин.

— Что ж, раз так, расскажи же, Йоргаф: как так вышло, что ты позволил нагам так обращаться со своей госпожой?

Глубоко вздохнув, мантикора посмотрел на первую зажегшуюся звезду, что украсила черный небосвод своим ярким светом. Вобрав от неё крупицу смелости, он начал свой долгий рассказ о всеми ненавидимой девушке, отчаянно ищущей счастья в безжалостном мире, в котором для неё не было места.

Новое утро было шумным. Высокий наг, появившийся у замка с первыми лучами солнца, вызвал целую шумиху, подкрепленную громким недовольством и тихим испугом. Закравшийся в сердце страх излился на девушку без сознания, что логически казалась единственной причиной появления на утесе представителя змеевидной расы, однако, посеревшее лицо Йоргафа озарила радостная улыбка, стоило тому поддаться переполоху и выскочить на улицу.

— Рэнгволд… — едва слышно прошептал он, и Авель, удержав в себе недовольное цоканье от проблемных прибывающих гостей, предусмотрительно сменил злобу на настороженность.

Принявший двуногую форму наг шел медленно, с огромным усилием, разумно расходуя те жалкие остатки энергии, что маленьким клубком вились в уставших конечностях. Забравшись на холм, он остановился с нескрываемым облегчением, стоило красному цепкому взгляду выхватить из толпы Йоргафа — только сейчас Авель смог разглядеть сотни шрамов, покрывающих не только руки незнакомца, но и его оголенную грудь, высоко вздымающуюся с каждым вздохом. Висящие на поясе ножны были сплошь покрыты чужой кровью, засохшей плотной коркой, и весь он выглядел диковато, как если бы блуждал по лесу уже не одну неделю. Грязные черные волосы, длинная щетина, порванная военная одежда, испачканная грязью и прилипшими к ней растениями, сапоги с отслоившейся подошвой — не таким Авель представлял себе главнокомандующего северными и восточными войсками Империи. Имя Рэнгволда сотрясало земли, и дракон, пожалуй, был одним из немногих, кто смог увидеть сильного воина измученным и потерянным.

— Что будем делать? — шепнул на ухо Моферон, не сводя глаз с разговаривающих о чем-то воссоединившихся приятелей. — Это ведь тот самый Рэнгволд…

— Он не выглядит так, словно пришел со злыми намерениями. Йоргаф ведь рассказал нам вчера, что главнокомандующий поддерживает Горгону. Очевидно, и он пришел сюда за ней.

— Да уж…Эта дамочка умудрилась собрать вокруг себя противоречивый и известный контингент.

— Прекращай язвить, Моф.

Подойдя чуть ближе, Авель приоткрыл губы, чтобы представиться надлежащим образом, но наг остановил его слабым, но не лишенным уверенности жестом.

— Я знаю, кто вы. Примите мою благодарность за спасение Горгоны, — произнес он хрипло, склонив голову. — Для меня честь встретиться с вами.

— Как и для меня. Вы, наверное, голодны, поэтому…

— Я бы хотел увидеть Сиггрид.

— Н-не сейчас, — взволновано произнес Йоргаф, схватившись пальцами за предплечье нага, — она восстанавливается.

— После чего? — спросил мужчина уже более злобно, выдергивая обратно руку.

— Рэнгволд, лучше не…

— Я сказал, что хочу увидеть Сиггрид.

Не то в ожидании поддержки, не то от неконтролируемого страха, мантикора повернулся к Авелю, но тот, не колеблясь, отошел в сторону, давая возможность пройти внутрь. Не было ни смысла, ни нужды спорить с великим воином, чьи просьбы и желания были сродни приказам, но, разделяя настороженность Йоргафа, дракон также прошел в зал, мысленно приказывая столпившимся вокруг софы наядам и дриадам разойтись.

Лицо Горгоны по-прежнему было забинтовано, и, увидев его, Рэнгволд сжал кулаки до белых костяшек. На его скулах заиграли желваки, но стоило нагу властным жестом отбросить в сторону покрывало, как его грозный вид померк, превратив известного главнокомандующего в жалкого и забитого нищего. Пускай кости Горгоны отрасли, сейчас они лишь медленно покрывались мышцами, и выглядело это столь пугающе, что даже наяды поспешили отвернуться. Неожиданно заботливо закрыв тело тканью, Рэнгволд опустился на пол, ничего не говоря и ни на что не отвечая. Как если бы злой маг лишил его зрения и слуха, наг недвижно сидел на холодной, покрытой трещинами плитке, лишь изредка стряхивая с кистей пробегающих насекомых. Словно бы вспомнив о чем-то важном, он встрепенулся лишь один раз прежде, чем вновь замереть на долгие часы: