— Я думала об этом перед сном, — произнесла Лагерта, когда следующим утром мы вновь тронулись в путь, — и решила, что идеальным вариантом будет городок неподалеку от столицы. Население меньше, но все удобства под рукой, к тому же Айварсу будет комфортнее расти среди природы, чем в эпицентре шума.

— Звучит привлекательно.

— И я согласен! Хорошо это ты придумала, но, думаю, в конечном итоге придется нам все в тавернах узнавать.

— А как иначе. Будем разбираться со всем постепенно. Все же мы никогда не жили в крупных городах и знаем обо всем лишь в теории…

— А где ты жила до того, как бежала в горы, Сиггрид?

— В деревне. Сравнивать её даже с маленьким селом в Империи нагов точно не стоит.

Наш путь был легок и весел: погода благоволила путешествию, и все девять дней в безупречно ясном небе, лишь изредка заполняющимся белоснежными пушистыми облаками, сиял белый диск солнца. Мы обходили редкие хутора стороной, любуясь аккуратными избами издали, и тонкие нити дыма, тающие в воздухе на фоне красных закатов напоминали о детстве, когда, идя с полей, мы с отцом спешили в теплый, пахнущий хлебом дом. Возвращаясь к столь приятным воспоминаниям, я думала об Айварсе, точнее о том, что желаю подарить ему беззаботное и счастливое детство. Смогу ли я уберечь его от той судьбы, что нещадно преследовала всех Горгон?

Когда на горизонте появился ряд низких каменных домов, огражденных ровно постриженной зеленой изгородью, мы поняли, что пришли. Стража, стоявшая по периметру, заметила нас сразу, мгновенно столпившись в точке, к которой мы неспешно приближались. Йоргаф заметно нервничал, и я, к собственному удивлению, разделяла его беспокойство, несмотря на то, что была убеждена в собственной безопасности. Среди расы нагов женщин было немного, а потому относились к ним бережно и с уважением, но даже так никто не давал абсолютной гарантии, что все пройдет гладко. Других нагов я видела впервые, и все они, облаченные в доспехи, выглядели очень крупными и строгими. Самому низкому из них я едва доставала до плеча, и, находясь в поле зрения стольких мужчин одновременно, я чувствовала себя как зверь, выставленный на всеобщее обозрение. Я намеренно сделала глаза голубыми — таков был самый распространенный цвет радужки согласно книгам — но скрыть цвет хвоста, что и привлек всеобщее внимание, было невозможно.

— Откуда держите путь? — строго спросил самый старший из нагов, на что я в ответ натянула вежливую улыбку. Мой ответ был подготовлен заранее.

— Из Королевства Солэй.

Стражник нахмурился, но я тут же опустила взор в корзинку, где спал Айварс. Строгие лица мужчин тут же разгладились, и, держась прежде за рукояти мечей, они опустили руки.

— Мы возвращаемся домой.

— Позвольте спросить, где ваш муж?

— Он погиб, — с грустью ответила я, прикрывая глаза, — мы отправились в Солэй давно — он настаивал, говорил, что там красиво…Ох, прошу прощения, мне так трудно вспоминать…

— Мы понимаем и соболезнуем.

— Благодарю.

— Нам необходимо знать ваше имя, из какого вы рода и имена ваших спутников, а также предполагаемое место, в которое вы держите путь.

— Мое имя Сиггрид. Я из рода Эидис. Моего сына зовут Айварс.

Это не было обманом, ведь моя мама была именно из этого рода, и, используя его в своей новой жизни, я не боялась подозрений, поскольку он не был известным.

— Это Лагерта, а это Йоргаф. Они оба служат мне.

Подобные слова также звучали правдоподобно, ведь наги, считая себя великой расой, не видели ничего странного в том, чтобы им прислуживали все остальные. Присутствие рядом со мной феи и мантикоры не было чем-то странным, наоборот, это выставляло меня в правильном свете.

— Мы направляемся в Шилесию, но надолго там не задержимся. Я бы хотела поселиться в тихом городке.

— Хорошо, но нам придется осмотреть ваши вещи.

— Конечно, это ваша работа.

Когда последние подозрения были развеяны, нам пожелали счастливой дороги и пропустили в пограничный городок, в котором мы наняли извозчика. И только оказавшись в большой повозке, мы осторожно улыбнулись, смотря друг на друга и думая о том, что все у нас теперь будет хорошо.

— В-ваше Величество! Солнце, властвующее над нами и освещающее путь наш кромешный…

— Довольно формальностей, Кристер. От тебя воняет страхом, и запах этот вызывает во мне злобу. Я даю тебе минуту, чтобы ты поведал мне о причине своего беспокойства.

— Госпожа… — склонив голову, пожилой наг сцепил вместе дрожащие руки, увешанные многочисленными золотыми браслетами, — красный клен — олицетворение защиты — почернел…

Вцепившись в подлокотники трона так сильно, что несколько острых когтей, сломавшись, отскочили к полу, нагиня медленно поднялась с места, не сводя пристального взора с придворного мага. Первые морщины, залегшие вокруг ясных светлых глаз, казались чужеродным элементом на ухоженном гладком лице, но сейчас, когда хищные черты кривились в безмолвной злобе, все линии, выдающие почтенный возраст Императрицы, выглядели глубокими и уродливыми. Схватив кубок, наполненный старым вином, она со всей присущей правителям ненавистью кинула его в стену, оставляя на чуть позолоченном покрытии алое, растекающееся пятно, брызги от которого попали на мрачную стражу у дверей.

Не смея обращаться к Императрице в момент ликования гнева над телом, Кристер отполз в сторону, украдкой наблюдая за тем, как черный хвост сносил все, до чего мог дотянуться. Сейчас благородная нагиня, облаченная в изумрудные шелка, была подобна монстру, сорвавшемуся с цепи, и Кристер, будучи хранителем древних знаний, передающихся скрупулезно из поколения в поколение, находил в столь диком поведении вполне логичное оправдание. Сам он совершенно не скрывал обуявшего тело страха — вечно красный клен впервые почернел за пять тысяч лет.

— Нужно собраться, — хрипло произнесла Императрица, запуская волосы в черную копну растрепавшихся волос, — нужно…успокоиться…Этому должно быть объяснение.

— Позвольте обратиться, моя Госпожа…

Ничего не ответив, нагиня подняла с пола кубок и, наполнив его до краев вином, полностью опустошила, пролив часть алого напитка на свои одежды. Лицо её, всегда спокойное и холодное, устав изображать гнев, исказилось грустью, смешанной со страхом, и, придерживая голову рукой, Императрица смотрела немигающим взором в пятно на стене.

— Есть ли другие причины, по которым клен мог почернеть?

— Нет, Ваше Величество…

— Почему именно сейчас…

Вновь наполнив кубок и поднеся его было к губам, нагиня вдруг отвернулась, кусая иссохшие губы. Кончик её хвоста нервно ходил из стороны в сторону, и, выждав минуту, показавшуюся Кристеру настоящей вечностью, она закрыла лицо руками.

— Это невозможно.

— Моя Госпожа, вы напуганы, и я понимаю Вас, но прошу, если Вы покажете подданным страх, среди населения поднимутся волнения.

— Плевать мне на них всех, Кристер. Кто будет думать о других, когда к горлу поднесли меч?!

— Позвольте мне высказаться…

— Говори уже, черт бы тебя побрал!

— Клен почернел очень резко, а это значит, что Горгона или родилась на наших землях, или проникла на них. Мы должны найти её, чего бы это нам ни стоило.

— Верно, — убрав с лица руки и соединив их на груди, Императрица нахмурила тонкие брови, — верно…Если она только родилась, у нас не будет проблем с тем, чтобы избавиться от нее. Если она проникла, мы быстро найдем её, ведь наша охрана совершенна! Её ведь легко обнаружить, верно? Глаза…Да, её дьявольские желтые глаза…

— Позвольте мне заняться этим. Я детально изучу все отчеты стражей и выйду на её след, как можно быстрее.