Одновременно прямо в центр пещеры метнулись две тени, профессионально прикрывая друг друга. Иогану показалось, что это именно те двое разведчиков, которых он видел раньше. Чтобы активировать крек, нужны были двое — видимо, у мертвых их активацией занимались существа с большим числом конечностей, чем у эльфов или людей. Мгновение — и черная сфера начала стремительно расти. Оба карателя рванули назад. Один из них стремительно перескочил зону поражения и еще в воздухе открыл боевой телепорт недалеко от своего напарника, который эффектными движениями обездвиживал одного из офицеров таяри. Сфера разрасталась буквально на глазах. Иоган видел, как исказилось лицо Тиана в предчувствии страшной развязки, видел, как друиды судорожно дернулись, пытаясь сотворить какое-то заклятие. Каратель не успел даже развернуться по направлению к телепорту со своей добычей. Возможно даже, не успел осознать, что произошло. Сфера исчезла, и всю пещеру залил ядовито-зеленый всплеск энергии. Воздух, казалось, превратился в лед, а затем в волны сухого жара. Татуировки обреченного эльфа ярко вспыхнули и исказились, а потом все стихло. Все заняло по времени несколько секунд.

Наступила мертвая тишина. Внутри пещеры не осталось ни одного живого существа. Смерть наступила мгновенно. Лишь боевой портал одиноко мерцал голубоватым сиянием, да священников окружал ореол магической защиты, выставленный в самый последний момент.

Создавалось такое ощущение, будто все окаменели, либо время на какой-то момент вдруг решило остановить свой неумолимый бег.

Портал, израсходовав немногочисленный запас энергии, с легким хлопком исчез, и это словно послужило сигналом для всего отряда.

Иоган обернулся к Тиану:

— Мне очень жаль вашего бойца, эссель, — тихо произнес он.

Злость жгла Тиана, словно в сердце вместо крови накачали раскаленный металл. Отряд потерял бойца, чего не случалось уже на протяжении трех лет. Но вся его боль не могла войти ни в какое сравнение с болью Лейлы, неизменной напарницы погибшего Шайраха. Ее ментальный вопль едва не привел к потере сознания остальных, а слова пылали просто непередаваемым отчаянием.

— Шайрах… — ее ментальный голос перешел на едва слышимый шепот, но она продолжала повторять его имя снова и снова. Затем он вновь обрел силу:

— Тиан! Пусть люди воскресят его! Они ведь могут. Я знаю.

— Нет. — голос командира не дрогнул ни на йоту. Он просто не мог сейчас себе этого позволить. Особенно сейчас. — Его узоры сделают их усилия пустыми. Ты сама знаешь, что это невозможно.

— Это они! Люди убили его! Он хотел взять языка, он хотел выяснить… Тиан, тут что-то не так, с самого начала было не так. Разве ты этого не видишь, Тиан?

— Успокойся, Лейла. Темные уничтожены, это хорошо. Об остальном пусть думает Дом. Люди не могли убить Шайраха.

— Ты же сам видел! Мы все видели!

— Нет, Лейла. — Голос командира оставался неизменным. — Просто на этот раз крек сработалраньше. На несколько секунд раньше.

— Мы его использовали уже пять раз, и все было нормально. А тут взял и решил сдетонировать на несколько секунд раньше! — Голос эльфийки пылал такой яростью, что казалось, внутри черепа все горит. — Почему именно сейчас? Почему? Эта вся операция, она изначально была не такой, как обычно. Чужаки, их знание Лабиринта, их знание об этом месте — откуда все? Что им нужно вообще?! Зачем они пошли с нами, зачем затеяли все это? Темные рейдеры — это наша проблема, не их.

— Успокойся, Лейла. Людям нужно расположение Дома, это лишь дружеский жест с их стороны. Инквизиция имеет большую силу и большие возможности. Человек все равно не расскажет, откуда они получили данную информацию.

— Дружеский жест?! Убить Шайраха — это, по-твоему, дружеский жест? Это они, клянусь Луной, изменили крек. Почему все время было нормально, а сейчас он сработал на несколько, дракон их задери, секунд раньше!

Тиан поморщился, пытаясь совладать с раскалывающейся от боли головой, и обратился к главному друиду отряда:

— Этрарх, что ты скажешь на это?

— Я скажу, что не стоило бахвалиться и работать в паре. Боги не любят такую гордость и надменность, это слишком даже для них. Нужно было послать третьего за языком.

— Это ничего бы не дало. Крек сдетонировал практически сразу, лишь скорость Лейлы и ее способности позволили ей избежать участи Шайраха.

— Молчи, Тиан, молчи! Не произноси его имя! Нет!

— Лейла! — Голос друида был пронизан теплом и добротой. — Горе твое безгранично, но выслушай меня. Ты же всегда верила мне. Да, люди были с нами все это время, но они всегда находились под надзором, в любое время дня и ночи. Все до единого. И ты сама это знаешь. Но это не все. Чтобы перенастроить крек, нужно быть не просто магом, а некромантом, некромантом очень большого уровня. Никому иному не будет позволено проникнуть в то, что сотворено самой Смертью, в этом случае крек просто сдетонирует. Но даже это еще не все. Ты же знаешь, каждый крек создается очень долго, и это очень тонкая работа. Чтобы его перенастроить, нужно обладать еще и временем. Немалым временем. А теперь, Лейла, прошу тебя еще раз, успокойся и ответь мне на вопрос: как это могли сделать люди? Среди них есть некроманты? Не говоря уже о некромантах столь огромного уровня. У них было время для этого? Когда креки приобретались, они уже были такими. Малые креки сработали, как и положено, потому что мы их взяли из наших старых запасов.

— Я не верю. Нет! Я найду тех, кто поставил нам их, и клянусь всем, что еще дорого для меня, их смерть будет самой страшной из тех, что я смогу придумать!

— Лейла, ты же прекрасно знаешь: отряд не прощает смерть своих бойцов, и если мы найдем виновного, он будет наказан. И ты знаешь, как мы это сделаем.

— Знаю! — Голос эльфийки все еще дрожал, но было видно, что она немного совладала с собой. — Тиан, здесь только мы. Давай узнаем у этих людей все, что нам нужно.

— Я уже говорил: они ничего не скажут.

— Разве у нас нет способов развязать им языки?

— Есть, но они гости Дома, и мы несем за них ответственность. Но даже если бы это было не так, у нас нет причин этого делать. У каждого есть свои тайны. И это идет вразрез с кодексом «Серебряного лезвия».

— О! Я отлично помню кодекс отряда. Нашего отряда, Тиан. И я помню, что такое для него смерть одного из нас. Я всегда это буду помнить.

[1] Кудисы — разновидность летучих мышей, специально выведенных в лабораториях темных эльфов для ведения боевых действий.

[2] Грапперы — существа, способные сливаться с камнем и обладающие природными магическими способностями.

[3] Таяри — эльфийские воины, вооруженные двумя клинками.

[4] Келаты — парящие на существах, подобных медузам, чародеи.

[5] Льяссы — гигантские пауки.

[6] Хаор — столица темных эльфов.

[7] Тана — дружеское обращение у светлых эльфов к женскому полу, тани — к мужскому.

[8] «Ярость леса» — магическая бомба светлых эльфов, чрезвычайно мощный артефакт, обладающий огромной разрушительной силой.

[9] Искарион — город светлых эльфов, где расположены многочисленные исследовательские лаборатории.

[10] Эссель — офицерское звание светлых эльфов.

Бодоруф, новоиспеченный царь клана Уффрей, одного из самых знаменитых и когда-то влиятельнейших кланов Подгорного царства гномов, восседал на своем троне в Колодце Безграничья. Свое название эта пещера, спрятанная глубоко в недрах земли, получила от-того, что никто никогда не видел ее границ, ни дна, ни потолка. Колоссальный колодец, абсолютно черный, если бы не всполохи бушующей в нем энергии. И пространственная магия темных эльфов здесь ни при чем, — поговаривали, что это есть деяние легендарной Сумеречной магии, давно утерянной и забытой всеми, от которой произошли все современные магические школы Империала. Жрецы гномов мудро даже не пытались понять ее природу. Пещера Безграничья существовала испокон веков, и также испокон веков здесь на сумрачном троне восседали могущественные цари клана. Клана, который некогда гремел во всем Подземном мире богатством и славой.