В полночь ничего не произошло.

Шелест, остававшийся рядом с Лексом, был также сосредоточен, находясь в ментальной связи со своими подопечными. Здесь, в этом осколочном измерении, которое нельзя было даже назвать миром, они оказались отрезаны от связи с Дейей. Неизвестно, как развивались события с момента начала операции, все ли шло по изначальному плану или случилось нечто такое, о чем они не могли знать? Но Лекс чувствовал — этой ночью их ожидание закончится.

Чистилище казалось неприступным и каким-то нереальным. Оборотни затаились, превратившись в готовые взорваться сгустки энергии. Даже измотанный ожиданием Шелест разительно изменился, и в его глазах ясно читался голод. До крови и риска.

Лекс не ошибся.

Сначала все ощутили сильный подземный толчок. Волна мощной энергии прошла где-то под землей — и все стихло. Это не могло быть землетрясение, так как район не являлся сейсмически активным, оставалось только одно — взрыв. И его источник находился в тюрьме, в этом Чистилище — месте, которое являлось проклятием для многих живущих на темной стороне. Лекс знал подробный план этого сооружения, мог на память нарисовать все его переходы, этаж за этажом. Князь Калина дал ему всю информацию, имевшуюся у него, теперь оставалось ею грамотно распорядиться. Если Череп сумел выжить, значит, в данный момент он двигался к центральному генератору, с тем чтобы отключить всю магическую энергию Чистилища. Лекс ждал. Если архиличу не удастся выполнить свою задачу, они окажутся бессильны против магических щитов тюрьмы. Оборотня бесило, когда что-то зависело не от него, не от его воли и мастерства. Когда приходилось рассчитывать на кого-то другого, гадая, сумеет ли тот выполнить свою часть работы, успеет уложиться в срок или нет. Чистилище наверняка имело постоянную связь с Храмовым городом, и могло в любой момент получить помощь извне. А у Лекса с собой не было армии, чтобы справиться со всеми ими. Операция должна пройти быстро. Очень быстро!

Лекс насчитал целых четыре минуты, прежде чем магические щиты померкли. Не было ни хлопка, ни других внешних шумовых эффектов. Просто глазам четко предстала серая цитадель. Появились запахи и шум из этого места, словно оно не существовало раньше, а теперь вдруг материализовалось. А еще в середине стены, напротив которой и расположились оборотни, появилась пасть прохода. Раньше здесь находилась мощная магическая дверь, но теперь ее не стало, как и остальных защит. Чистилище лишилось разом своего сердца и сейчас представляло по сути лишь простое каменное здание. Ее создатели слишком уж полагались на магическую энергию, в течение нескольких веков беспрерывно питающую тюрьму. А теперь она в один миг исчезла.

Лекс могучим прыжком, разом преодолев добрый десяток метров, рванул к зеву прохода, и с запозданием всего в одно мгновение за ним последовали практически все остальные оборотни. Осталась лишь небольшая группа для боевого охранения подходов извне. Наверняка они истекали ядом от зависти к собратьям, которые вот-вот окунутся в жар боя, но так было нужно.

Лекс вломился внутрь Чистилища, сокрушая все перед собой гигантскими когтями, похожими на Диссийские кривые кинжалы, способные, как нож масло, резать любую материю, никого не встретил и двинулся вперед. За ним волной следовали остальные оборотни, четко занимая по мере продвижения все пространство и одновременно держась рядом, с тем чтобы группа могла реагировать на любые изменения единым целым. Часть их огромными прыжками неслась прямо по стенам и потолку, круша чудовищными когтями даже камень. Группа стремительно двигалась, занимая весь первый этаж Чистилища, под неумолкаемый рев сирены тревоги.

Тюрьма превратилась в растревоженный осиный улей. Понеслись первые боевые заклятия. Шелест, двигавшийся чуть позади Лекса, прошипел заклятье, и кровь вскипела сразу у трех инквизиторов, загораживающих путь на второй этаж. Оборотни набрасывались на поборников и паладинов веры и рвали их на части. Если заклятия попадали в кого-то из них, они стремительно регенерировали повреждения и снова бросались вперед, используя свое огромное преимущество в скорости, маневренности и силе. Их клыки и когти рвали сталь доспехов на части, равно как и магические щиты инквизиторов, словно бумагу. Все, кто находился в тюрьме, оказались настолько потрясены происходящим, что практически не сопротивлялись. Оборотни убивали их и двигались дальше, не давая ни секунды передышки.

Первый этаж стали занимать вампиры, насыщаясь кровью убитых, а Лекс повел ударную группу вниз, туда, где должен был находиться Череп. Они нашли архилича, ведущего ожесточенный поединок сразу с двумя волшебниками. Боевые заклятия уже успели разворотить все вокруг, в воздухе висело сплошное каменное крошево. Маги оказались настоящими мастерами своего дела и умело вели позиционную атаку на ослабленного Черепа. Тот также ушел в глубокую защиту и огрызался тяжелыми заклятиями «Морта». Он ждал подмоги извне, и она пришла. Лекс стремительно обрушился на одного из волшебников. Тот успел в последний момент среагировать и выбросить перед собой заклятье «Меча света», имеющего сильное поражение на ближней дистанции, но Лекс увернулся. Его страшные когти вонзились в магическую защиту, раздирая ее на части со скоростью, едва заметной взгляду. Быстрее, чем волшебник сумел отреагировать на новую угрозу. Ему не хватило всего мгновения, чтобы снова закрыться, когда клыки оборотня одним движением оторвали ему голову. Но другие в группе не имели уровня своего командира, и второй волшебник сумел уничтожить сразу троих, распылив их на молекулы, прежде чем совместными усилиями других оборотней и самого Черепа с ним также расправились. Это оказался очень сильный противник.

Да, в Чистилище служили тертые бойцы и сильные маги. Неожиданно рядом с Лексом возник прямо из стены паладин веры с замагиченным мечом в руках. От такого оружия зачастую не спасала даже регенерация. Но Череп успел бросить заклятие «Перст смерти», убив паладина Инквизиции мгновенно, сделав тем самым бросок командира оборотней в сторону ненужным.

— Уходим отсюда, — прошипел архилич.

Если раньше он выглядел жутко, то сейчас, после месяца, проведенного в Чистилище, способен был вызвать невольное содрогание даже у мертвяков.

И они двинулись к выходу. У Лекса имелся однозначный приказ князя Калины — дождаться, пока спадут щиты с Чистилища, войти внутрь, найти архилича и вывести его отсюда. И он собирался его исполнить до конца. Оборотни переформировались, взяв Черепа в плотное кольцо, и понеслись наверх, на первый этаж. А там уже вовсю кипела бойня. Стража Чистилища оказалась на редкость подготовленной и успела мощным рывком с верхних этажей прорвать оборону вампиров и занять выход из здания.

Чернояр неожиданно свалился на пол. Пелена перед глазами мгновенно исчезла, мелькнул реальный мир, а потом все погрузилось во тьму.

И нахлынула магия.

И вернулась сила.

И все это произошло практически одновременно. Колдун отбросил все остальное и начал впитывать энергию, одновременно накидывая на себя самые простейшие виды защит. Он не мог понять, что происходит, но точно знал, что это не бред и не наваждение. Даже если кто-то решил поиграть с ним, это не пройдет ему даром. Злость и жажда мести с новой силы пробудились в нем. Колдун снова получил доступ к своей силе, и сейчас черпал ее отовсюду, одновременно анализируя ситуацию. Практически перед самым падением он почувствовал сильный толчок, которого не было ни разу за все время пыток. А потом просто упал на пол. Все тело оказалось парализовано болью и не могло двигаться. Но энергия широкой рекой продолжала вливаться в него, наполняя жизнью каждую клеточку. А Чернояр продолжал подключать все новые и новые источники энергии, ощущая, как стремительно растет его мощь. Жизнь научила никогда не упускать своего шанса, так что сейчас он не мог позволить себе терять даже крупицу драгоценного времени. Все еще находясь в полусознательном состоянии, Чернояр сумел призвать Тиамат и развернуть ее Щупальца. Пусть пока еще тонкие, пусть всего лишь едва заметная тень своей силы, но она тут же включилась в борьбу за существование. Щупальца протянулись во все стороны, и вскоре он наконец получил представление об окружающем его пространстве. Совсем небольшая, вытянутая в длину камера, голые каменные стены — и лишь огромный крест, на котором он, видимо, и висел все это время. И больше никого и ничего. Пока он здесь один, а значит, непосредственной опасности нет. И ни следа чужеродной магии. Чувства, подстегнутые Тьмой, быстро возвращались к нему. Сначала вернулся слух, потом зрение. Вокруг стояла кромешная тьма, но магическое зрение позволяло видеть. А это означало, что с глазами все-таки все было в порядке. Это определенно радовало.