Второго подобного мужчину она увидела спустя десять минут: он сидел в соседнем вагоне и вроде бы был полностью погружен в свой смартфон. С первым его, на самый поверхностный взгляд, роднило лишь спортивное телосложение и неприметная одежда, кроме того, Насте показалось, что у обоих какое-то особое выражение лица — мол, я тут ни при чем, примус починяю, как говорится… Но почему-то вышел он на «Китай-городе» вслед за ней, внезапно нервно оглянувшись и как бы обнаружив, что уже его станция.

То ли его же, то ли первого мужчину, а может быть, вовсе какого-то третьего она заметила уже у самого входа в «Историчку». И вдруг вспомнила, что вчера, когда выходила из нее, успела заметить какого-то странного дядьку, вынырнувшего из-за угла и шедшего за ней до самого метро…

Настя вошла в здание, ничего не видя перед собой, прошла по первому попавшемуся коридору и встала, опершись спиной о стену. «Одно из двух. Или у меня паранойя, и тогда меня можно просто поздравить с этим достижением и попытаться успокоиться. Или за мной действительно следят. И тогда… Тогда не знаю, что делать…» — пронеслось в голове.

Звонить Владу? Ну нет! А вдруг это как раз первый вариант, то есть паранойя? Классно она тогда будет выглядеть в его глазах! Блеск просто!

Коту-Ученому? Хм… Она и так к нему поедет, забрав здесь сканы, вот там все и расскажет…

— Точно, Настя! — сказала она вслух самой себе. — Убивать тебя прямо здесь они явно не собираются — если бы хотели убить, ты бы гарантированно об этом не успела узнать. И вряд ли они охотятся за моими сканами: сами бы сделали на раз. Значит, действуем так, слово ничего не случилось. Помним, нам не рекомендовано совершать резких телодвижений!

Прошедший мимо пожилой сотрудник библиотеки поднял бровь и покачал головой.

«Но сначала надо сделать одну вещь… — пришла мысль. — Очень важную вещь!»

Она догнала пожилого и, состроив невинное лицо, спросила:

— Извините, пожалуйста… А где здесь туалет?

В туалете она заперлась в кабинке и тщательно подергала дверь: все в порядке. Потом скинула пуховик и принялась внимательно ощупывать одежду и швы на ней. Искомое обнаружилось быстро, но на настоящий жучок явно не тянуло: тоненькая полоска из какого-то гибкого металла спряталась в джинсах, прилепленная изнутри к петле для ремня. Отодрать ее не удалось, извернувшись, Настя обнаружила какие-то тонкие цветные линии на ней.

«Блин, да, не похоже на микрофон… — подумала она, прекрасно знакомая со звукозаписывающей техникой по работе. — Но технологии в нынешнем мире развиваются не по дням, а по часам…»

Ладно, надо было исполнять свой план. Сейчас она заберет сканы и поедет к Коту-Ученому…

«Его же предупредить как-то надо! — запаниковала она. — А то приду такая: «Привет, у меня микрофон», — прямо в этот самый микрофон!»

Мессенджерами, как Настя знала, учитель пользоваться не очень любил, но другого выхода не оставалось…

Закончив дела в библиотеке, она быстрым шагом дошла до метро, стараясь не оглядываться, чтобы не показать, что обнаружила слежку. А в том, что она была, теперь сомневаться не приходилось: все тот же, самый первый мужик в кепке, упорно маячил позади, а у метро она встретила другого — того, которого заметила в вагоне…

Уже когда она стояла на платформе, вдруг заметила третьего, а может, кого-то еще из них — он прятался за колонной, и ей стало так страшно, что она подпрыгнула от внезапной вибрации телефона. Выхватила его из кармана и, вскочив наконец в подъехавший поезд, тыкнула пальцем в экран.

«Понял. НАСТЯ, ТОЛЬКО БЕЗ ПАНИКИ!!! Жду», — гласило ответное сообщение от Федора.

Он открыл ей дверь сразу — Насте показалось даже, что наблюдал за двором из окна и, увидев ее, стал ждать за дверью.

— Давай, что там у тебя? — торопил ее эксперт, пока она скидывала пуховик. — Черт, ничего так близко не вижу…

Он улетел на кухню и вернулся в очках — Настя уже вывернула петлю на джинсах, чтобы показать ему полоску. Кот-Ученый поддел ее когтем и внимательно осмотрел, похоже, даже обнюхал и пощупал усами.

— Не микрофон, — вынес он наконец вердикт. — Метка магическая. Просто сигнализирует о твоем местонахождении.

Он распрямился с таким видом, будто его это очень успокоило, но Настю известие не порадовало ничуть: значит, это не паранойя, за ней действительно следят!

— Какая разница?! — завопила она. — Надо же что-то делать!

— Насть, если бы это была действительно наружка[1], ты бы ее никогда не заметила! Понимаешь? Приди в себя!

— Тогда что это?! Следят же! — У Насти сами собой полились слезы.

— Звони Владу, что я еще могу сказать?

— Не хочу! Не буду! Он встревожится, а меня вообще под замок посадят! Что мне делать?!

— Настя! — внезапно рявкнул эксперт. — Прекрати истерику! Не хочешь звонить — я сам позвоню!

Настя несколько раз глубоко вздохнула с задержкой.

— Только не Владу! — умоляюще простонала она уже на тон ниже, глядя, как аналитик, понаблюдав за ней, потянулся за смартфоном на тумбочке.

— Я Звонкову… — пробормотал тот. — Алло? Да, я, Александр Васильевич… Нет, никаких продвижений пока, я по другому вопросу, насчет Насти. Она обнаружила слежку… Да?! На мой взгляд, это слишком… И метку… Да… Да? Хорошо… Ну, это вы зря… Очень испугали!.. Да, я недоволен! Имею на это право, как учитель и старший брат! Можно было бы предупредить, в конце концов!.. Да, считаю, что очень грубо!.. Недостойно сработано!

Настя слушала этот разговор, и постепенно слезы высыхали сами собой: кажется, все выходило не так уж и плохо. Она еще всхлипывала, когда эксперт нажал отбой и погладил ее по плечу лапой:

— Все в порядке… Все в порядке, слышишь? Это наши сделали. Специально. Метка — чтобы действительно знать, где ты находишься: ее еще после совещания в Госдуме повесили, когда Звонков понял, что не ошибается насчет тебя. А слежка — в воскресенье решили, что ты стала слишком приметной, так что это демонстрация силы для противника и защита одновременно. Ну, правда, переборщили немного. Зато никому в голову не придет тронуть тебя.

— Кому это… никому? — осведомилась она, снова напрягшись. — Противнику?

— Насть, привыкай жить на фронтире, — бросил эксперт и направился в кухню. — Пойдем накормлю, и побеседуем про наши розыски.

[1] Наружка (наружное наблюдение) — скрытое, негласное, либо зашифрованное визуальное наблюдение за лицом, представляющим оперативный интерес, с целью получения о нём и его образе жизни максимально полной информации. Проводится оперативными службами в рамках оперативно-разыскной деятельности. Также — скрытое сопровождение телохранителями лица, находящегося под охраной и защитой специальных служб, например, в рамках программы по защите свидетеля.

— Нет, я сказал. Никакого снятия наружного наблюдения не будет. И метки, я считаю, — мера абсолютно правильная, — сухо и резко отозвался Звонков.

Настя жалобно посмотрела на Хватова, но тот, поначалу вроде бы даже возмущенный историей, которая с ней произошла, теперь отвел глаза.

— Насть, ты же сама сказала, что слежку смягчили. Все уже не так навязчиво, верно? — спросил Кот-Ученый. — Тогда в чем проблема?

Настя промолчала, на этот раз поняв, что раз даже брат и учитель теперь отказывается ей помочь, наружка так и останется с ней. Видимо, надолго…

Собственно, то, что инструкцию ее «хвосту» резко изменили, стало очевидно уже вчера вечером, когда она возвращалась от Кота-Ученого в ДАС. Она лишь пару раз неотчетливо увидела мелькнувшие где-то посреди толпы темно-серые куртки и, кажется, кого-то в пальто. Но сама мысль о том, что кто-то контролирует ее жизнь и ее поступки, была невыносима: будто ее собираются лишить так тщательно лелеемой ею свободы и самостоятельности…

Когда она пришла в общагу, соседки еще не пришли — лучший момент, чтобы проверить остальную одежду. Она залезла в самую глубину шкафа, заглянула даже в чемодан, не распакованный с самого переезда сюда, — там хранились ее наряды для самых важных съемок, те, в которых даже в «Кровь и вино» не пойдешь, — и ей стало очевидно, что больше половины «шмоток» помечены. И даже обувь! Кто-то постарался всерьез, добившись того, что она не могла выйти из общежития, не надев на себя хотя бы одну вещь с меткой…