— Насть, мое имя — не как морок, не только для людей, — тихо произнес аналитик.

Она обернулась, серьезно глядя на него:

— Я правда думала, что это так, для конспирации…

— Нет. Это мое имя. Действительно. Кот Федя. Зови меня Федором или Федей. А когда мы наедине, сеструха, можешь и просто Котом звать. Я нормально к этому отношусь, — Он мягко смотрел ей в глаза. — И еще раз прошу прощения, что не предупредил.

— А я — что не спросила, — осмелела Настя. — Квиты?

— Квиты, — серьезно кивнул он и вдруг зажмурился и добавил совсем другим тоном: — Раз я Кот, приедем — вычешешь меня? Я пуходерку специально взял…

Настя на секунду замерла, и вдруг рассмеялась:

— Эгоист и хитрый манипулятор ты, Кот! И все вы такие!

— Нам положено! Видовой признак…

Возразить было нечего.

[1] Лорд Ратвен — главный герой повести Джона Полидори «Вампир» (1819), одного из образцов ранней литературы о вампирах.

На площади у станции Большая Волга было многолюдно: Насте показалось, что вместе с ними электричку покинули все пассажиры, лишь единицы поехали дальше, к самой Дубне.

— Ни фига себе! — пробормотала она, оглядывая огромные новые микрорайоны и модерновые ЖК вокруг. — Я думала, это скромный наукоград…

— «Сталинки»[1], там, регулярная планировка, — передразнил, услышав, Кот-Ученый. — Шарашки[2] в алюминиевых ангарах. И обязательно стена с колючей проволокой вокруг!

— Ну не надо меня такой уж дурой считать… — начала Настя.

Но аналитик уже всунулся в приоткрытое окно ближайшего такси:

— До Ручьев?

— Хоть до Кимр, — флегматично отозвался баритон из недр «Киа». — За городом тариф восемьсот рублей — куда угодно.

— Отлично! — Кот-Ученый развернулся позвать Настю, но она уже стояла у машины. — О, садись.

Он распахнул заднюю дверь, Настя плюхнулась на сиденье, и машина рванула с места. За окном современные городские пейзажи вдруг резко сменились полем, потом так же внезапно, будто ниоткуда, возник мост через канал имени Москвы, а за ним — негустой лес.

— Где в Ручьях? — буркнул мрачно водитель.

— На площади, там сами дойдем… — пробормотал в ответ Кот-Ученый.

«Это куда еще идти?! — возмутилась про себя Настя. — Сколько еще переться? Я устала, в конце концов!» Она уже хотела донести свои возражения до учителя и названого брата, но решила повременить: у того наверняка нашлись свои причины ехать именно так, и выяснять их при водителе не было никакого резона.

Вскоре они остановились посреди деревни, производившей впечатление заброшенной. Кот-Ученый расплатился, Настя вылезла и принялась удивленно оглядываться.

— Что, за МКАДом жизни нет? — правильно понял ее недоумение аналитик. — Впервые видишь воочию нечерноземную деревню?

— Есть такое… — пробормотала Настя. — Здесь что, никто не живет?

— Живут, еще как! Просто большинство на работе сейчас!

«Хм… Здесь есть где работать?» — подумала Настя, но Кот-Ученый не дал поразмыслить, потянув за собой к стоящим невдалеке облупленным тонарам. В одном из них торговали рыбой — в этом не давал усомниться ни характерный запах, ни стоявшие перед тонаром прямо на мерзлом асфальте ящики с товаром, прикрытые прозрачным полиэтиленом.

— Тук-тук, хозяюшка! — закричал политобозреватель еще издалека.

Здесь Кота-Ученого явно знали: окошко сразу распахнулось, и оттуда раздался приветственный голос хозяйки:

— О, приехали! Здравствуйте-здравствуйте, давненько вас не видели! Как там, в Москве?

Настя остановилась поодаль: ей показалось неприличным слушать чужие переговоры. Они оказались довольно долгими, и она слышала, что голос политобозревателя частенько приобретал мурлыкающие интонации — с такими же он просил вычесать его по приезде. Продавщица же ворковала и явно умилялась обаятельному москвичу — наверняка гордилась тем, что к ней за рыбой приезжает телезвезда! Настя поймала себя на том, что ей очень хочется подколоть этим названого брата и учителя.

Наконец в лапы Кота-Ученого перекочевал увесистый пакет, и он направился к ней:

— Пойдем, тут недалеко, — махнул он Насте.

Она вздохнула и все-таки решилась прояснить ситуацию:

— Кот, долго еще? Я устала, середина дня уже — мне спать хочется! Хотя бы немного поспать! И зачем тебе рыба? Ты же сказал, в Лукоморье ее навалом!

— Это речная. Дедушке в подарок. А там морской наедимся. Ну, и к этой приложимся, — проигнорировав ее первый вопрос, сообщил аналитик. — Между прочим, я всегда езжу этим путем из-за нее: здесь лучшая речная рыба, которую я когда-либо ел!

Они уже шли по широкой улице между заборов, за которыми виднелись дома, когда до Насти вдруг дошло:

— В смысле — из-за нее ездишь этим путем?! Ты хочешь сказать, ты потащил меня в такую даль только из-за рыбы?! А на самом деле можно было быстрее?!

— Насть, ты что?! — Кот-Ученый даже остановился. — Не знаешь, что ли?! В Лукоморье можно попасть отовсюду! Откуда угодно!

— То есть… Как?! — Настя поняла, что не понимает ничегошеньки.

— Да вот так, Насть! Пушкин попал в Лукоморье через Приазовье, на средневековых картах оно то у Белого моря, то в Обской губе, то рядом с будущим Питером! Не задумывалась почему? А сейчас мы вообще можем сесть на электричку на любом вокзале, да что там — на любой пригородный автобус! Доехать до любой остановки, сойти там — и вперед! Главное, чтобы никто не видел нашего перехода, а это достигается в местах немноголюдных…

— Блин, Федор! — не выдержала она. — Ну как так можно-то, а?! Ты хоть понимаешь, что из-за твоей рыбы…

— Не выспалась? Проголодалась опять? Ну скажи, что из-за моей рыбы такого произошло, что ты потерпеть не можешь полчаса?! — ехидно осведомился он и добавил: — Я же сказал, скоро приедем! А рыба, отвечаю за слова, лучшая на несколько областей! Сама уплетать будешь!

Настя зло фыркнула и двинулась вперед по улице — все равно иного пути теперь не предполагалось. Кот-Ученый обогнал ее, и остаток дороги они прошли в молчании.

Когда аналитик наконец остановился у калитки дома, стоявшего немного на отшибе, Настя чувствовала себя безмерно уставшей. Внутренний диалог с Котом-Ученым, не прерывавшийся ни на секунду с момента перепалки, вытянул последние силы. Конечно, в голове роились тысячи аргументов, абсолютно железобетонно устанавливающих правоту Насти, и которые на самом деле не стоили гроша ломаного: все равно она находится здесь, сейчас и не позволит себе развить ссору дальше. Вовсе не из-за тысячи гематогенок, которые придется, а может, и не придется съесть в соответствии с клятвой, а потому что очень хотелось в Лукоморье, хотя бы посмотреть, какое оно на самом деле…

— Эй, хозяева! — окликнул аналитик и подергал калитку.

Тишина.

Настя привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть, что находится за забором: участок показался ей каким-то странным, необычным. Не сразу, но до нее дошло, в чем дело: вокруг добротного дома с резным крыльцом и наличниками не было ни следа огорода, даже отдельных грядок, и деревья росли на участке вовсе не плодовые. Нет, громадные лесные исполины как будто перенесли сюда из самой глубины леса, и покрытые легким инеем слежавшиеся листва и хвоя на земле словно подтверждали это.

— Хозяева! Дядь Толь!! Толик!!! — проорал внезапно Кот-Ученый, и Настя испуганно отшатнулась — оказывается, при необходимости его голос мог быть весьма громким.

Тишина.

— Демоны, — пробормотал аналитик и принялся рыться в карманах.

Но дверь на крыльце распахнулась как раз в тот момент, когда он нашел смартфон и принялся, тихонько ругаясь, тыкать в экран. На пороге стоял настоящий леший — бородатый, косматый, с такими яркими зелеными глазами, что видно было издалека.

— Кто орет?! Чего надо?! — грозно вопросил он и вдруг разглядел пришельцев. Тут же его лицо резко подобрело, и он порысил к калитке: — Заходи, заходи, Феденька, приехал, друг мой! Ой, а кто это с тобой? Чаек будешь? С бараночками, с конфетами? А вечером-то хозяйка придет, и-и-и-и!