Накидываю капюшон. Опять с неба срывается дождь. Сыро. Туман. Короче погода — полный отстой. Еще и на остановке по обыкновению толпа людей.
Терпеть не могу подобные сборища. Но вынужден.
Криво усмехнувшись, наблюдаю за тем, как бабуленция в красном пальто шустро разгоняет клюкой претендентов на вход в вожделенный автобус.
Цирк…
Столичные муравьишки торопятся в него набиться.
Поднимаюсь на ступеньку последним.
«Проклятье века — это спешка,
и человек, стирая пот,
по жизни мечется, как пешка,
попав затравленно в цейтнот…»[11] Морщу нос и обхожу мужика, от которого нещадно разит борщом-чесноком.
Фантастика на хрен.
Пробираюсь к окну, но застреваю в «пробке».
Мать вашу, быстрее бы получить зарплату и купить какой-нибудь поддержанный тазик-поджопник. Неважно в кредит или как. Лишь бы не делить ни с кем воздух!
Ржу, представляя себя на «Приоре» или рено. Докатился… Но унижаться и просить у отца ключи от своего «Мерседеса», чья стоимость выходит за пределы шести лимонов, тоже не прет. Он ведь поди только этого и ждет… Как ждут меня в МГУ с его подачи.
Со скучающим видом разглядываю пассажиров. Уже собираюсь отвернуться, но взгляд сам собой цепляется за шапку. Ооочень знакомую шапку.
Довольно оскалившись, ползу в ту сторону.
Разве можно упустить такой момент? В последнее время цеплять девчонку и портить ей настроение — это прямо цель моей никчемной жизни…
Подбираюсь ближе.
Она стоит у окна. Полностью поглощена книгой, которую держит в руках. Задумчиво кусает губу и едва заметно качает головой. Небось мысленно отчитывает кого-то из героев за нерадивые поступки…
На глаза попадается очередной букет цветов. Хотя, пожалуй, букет — это слишком громкое слово.
Неподходящее.
— Вот так встреча! Какой милый… веник, Арсеньева! — констатирую насмешливо.
— Ты и таких не дарил, — перелистывая страницу, отзывается равнодушно.
Заметила значит, зараза. Но виду не подала…
«Ты и таких не дарил».
Откровенно лжет. Пусть это было всего лишь раз, но за букет роз, отправленный с курьером в день ее рождения, мне точно не стыдно.
— Уж лучше ничего, чем ЭТО, — подчеркиваю ядовито, вкладывая максимум пренебрежения и брезгливости в последнее слово. — Совсем плохи дела у твоего электрика?
Розовые гвоздики. Как по мне, полная безвкусица.
— Ну у тебя, видимо, тоже не все в жизни гладко, — заявляет она язвительно.
— И с чего ты это взяла? — испепеляю взглядом ее профиль.
— С того, что ты в автобусе, Абрамов! Как самый настоящий простолюдин! — произносит, имитируя голосом наигранный ужас.
Коза.
— Небольшой вынужденный социальный эксперимент, — бесстрастно отзываюсь сквозь зубы.
— Да, именно это и было написано на твоем лице, когда ты заходил в эти двери, — хмыкает, захлопывая книгу. Потому что впереди стоящий курьер то и дело задевает ее огромным зеленым рюкзаком.
— Маргарет Митчелл? «Унесенные ветром»? Ты серьезно? — губы растягиваются в ленивой улыбке.
Молча, но отчаянно краснея, отворачивается к окну. Как-будто ее уличили в чтении пятидесяти оттенков чего-то там…
— Между прочим, это роман-сенсация, — все же оправдывается зачем-то.
— Н-да, еще скажи, что тебя заинтриговали события гражданской войны, — откровенно веселюсь.
— Отвяжись, — хмурит брови.
Разглядываю ее отражение в окне.
— Ты отвратительно выглядишь, Арсеньева. В курсе?
Настолько отвратительно-прекрасно, что невозможно смотреть.
— Ты подошел сообщить мне об этом? — злится, устало вскидывая глаза.
Ну наконец-то хоть какая-то привычная реакция.
Ее равнодушие мне определенно не нравится. Оно… задевает. Поэтому, собственно, и травлю всеми возможными способами.
— На семинаре по философии ты выдала наиглупейший ответ. Я был вынужден вмешаться. Не обессудь…
Поджимает губы, а я не без удовольствия вспоминаю наш диалог, изобилующий остротами.
Я уделал ее, естественно. Слишком был зол. Это «не с чем было сравнить» до сих пор нет-нет, да и всплывает в мозгу.
Сравнила она…
— И по теоретической фонетике полный завал. Слушай, может, тебе перевестись в шарагу попроще? Программу явно не тянешь…
Нарочно ее цепляю. Заведомо зная, что начнет с остервенением доказывать на лекции обратное.
— Слушай, может, тебе пойти на три развеселых буквы? — пыхтит, не на шутку разгневавшись.
Признаю. Я реально достал ее за последнюю неделю. Издевательства сыпятся на нее будто из рога изобилия.
Остановка. Однако в автобусе становится только теснее и душнее. Хотя мне, честно говоря, это только на руку.
— Свали уже со своим рюкзаком, — отпихиваю надоевшего до оскомины курьера в сторону.
Так-то…
Встаю прямо за Арсеньевой. Пусть понервничает. Чересчур смелая со мной стала… Это и хорошо, и плохо одновременно. Заводит и раздражает. Попеременно.
Склоняюсь чуть ближе. Так, чтобы аромат ее волос проникал в ноздри. С тех пор как подошел к ней, больше ничего не чувствую. Все мои рецепторы настроены только на нее.
Одуреть как пахнет. Так бы и сожрал…
Водила резко тормозит.
Хватаю Дашку за капюшон. Не потому что жалко, что упадет. Нет. Чтобы случайно не завалилась на стремного мужика, устроившегося слева. Его маслянистая морда, то и дело поглядывающая на нас, вызывает тошнотворный рефлекс.
— Не трогай меня! — отпрянув, шипит она возмущенно.
Это ее «не трогай» неимоверно раздражает. Прямо-таки до зубовного скрежета.
Стиснув поручни, зажимаю девчонку в кольцо своих рук.
Задохнувшись, даже пикнуть не успевает.
Если захочу тронуть, ты меня вряд ли остановишь.
Но вслух, конечно же, не это…
— Пока сама не попросишь, — говорю вкрадчиво, в самое ухо.
Закрываю глаза. Шумно дышу, пытаясь совладать с собой и той яростью, что кипятком расплескивается по венам.
Хочу.
Разорвать ее хочу. На части. На атомы.
Чтобы никому не досталась.
— Никогда не попрошу, — уверенно заявляет, дернувшись вправо.
— Предъявляем карту, проездные билеты, — басит кто-то рядом. — Молодой человек… Девушка, у вас что?
Грузная тетка-контролер вынуждает меня отпустить Арсеньеву.
— Здравствуйте, вот… — последняя, опомнившись, протягивает ей проездную карту.
Та прикладывает ее к переносному терминалу. Видимо, тот считывает время оплаты.
— Вы?
Закатываю глаза. Достаю из кармана стольник.
— Сдачи не надо.
— Че? — прекращает жевать жвачку.
— За проезд че, — копирую ее манеру разговора.
— Люда, иди сюда! — гаркает на весь автобус. — У нас тут заяц. Оформлять будем.
— Какой на хрен заяц? — смотрю на нее насмешливо.
— Молодой человек, имеется карта или проездной? — повторяет свой вопрос.
— Деньги даю, у вас какие-то проблемы со зрением? — показываю купюру.
— Проблемы у вас, оплата в московском транспорте при входе, — сообщает она, стреляя густо подведенными глазами в сторону подошедшей напарницы. — Безбилетник, глянь.
— Я вас умоляю… — усмехаюсь.
Ну что за сюр…
— Статья 10.1 КоАП РФ безбилетный проезд в общественном транспорте! — декларирует она равнодушно.
— Пожалуйста, выпишите ему максимальный штраф. Он все время нарушает закон! — обращается к ней Даша.
— Непременно.
— Какого…
Арсеньева показывает мне средний палец и ныряет в толпу, покидающих автобус.
Конец тебе, зараза!
— Предъявите документы, удостоверяющие личность, — скрипучим голосом командует контролер.
— Реально штраф собираетесь выписать? — мои глаза лезут на лоб.
— Документов тоже нет? Вызываем наряд? — на полном серьезе спрашивает женщина-цербер.
