— Вам наверняка известно о грядущем кризисе. Предположим, что он минует, и человеческий вид не будет полностью истреблен. Что если появится возможность лишить всех паралюдей способностей, и предотвратить появление новых?

— Почему ты спрашиваешь меня, если сам способен ответить на этот вопрос?

— Мое мнение мне известно. Мне интересно мнение компетентного человека без параспособностей.

— Думаю, это было бы маловероятно.

— Знаю, что маловероятно. Я бы сказал, что мой вопрос носит характер сугубо теоретический. Но все же?

— Полагаю, это лучший возможный исход.

— Однако будут неизбежны разрушения инфраструктуры, электросетей, промышленных мощностей. Силы кейпов могут помочь. В первую очередь это касается Умников и Технарей, но и прочим силам можно найти применение.

— Ты сам-то в это веришь?

— А вы нет?

— Вспомни Броктон Бей после атаки Левиафана, вот тебе конец света в миниатюре. Сколько кейпов применили силы в помощь людям? И сколько продолжили грызть друг другу глотки на руинах?

Я попробовал посчитать на пальцах. Эми распространила штамм бактерий для обеззараживания воды, я-Бета раздал несколько электрогенераторов и опреснителей… пожалуй, все. Не воодушевляет, особенно в свете дальнейших событий.

— И если мы — сугубо теоретически — предположим, что в условиях тотального кризиса паралюди вдруг воспылают желанием помогать ближнему, а не отобрать у него последнее, рано или поздно все опять вернется на круги своя. Кейпы не способны не генерировать конфликт. Даже если они помогут восстановить мир, то потом сами же его разрушат окончательно.

— Логично.

Я шевельнул ногой и скинул ком снега вниз. Снег упал на землю, от чего громадный серый пес снова переполошился и принялся захлебываться рычащим лаем. Внизу скрипнула дверь. На шум из дома вышел мужчина, комплекцией напоминающий скорее медведя, чем человека. Вопреки ожиданиям, бороды у него не было, шапку-ушанку он тоже не носил. Он неразборчиво рявкнул на пса, и тот моментально поперхнулся своим лаем и покорно забился в конуру. Мужчина повернулся к экс-директору и что-то спросил по-русски. Та коротко ответила и кивнула в мою сторону.

Занятно. Не знал, что новый муж Эмили — парачеловек. Вдвойне интересно, что он не похож на военного, а значит, по местным законам, заочно приговорен к смерти. Хотя… кого сейчас волнуют законы? Институт государства в России стал фикцией гораздо раньше гибели Триумвирата.

— Tak eto Eidolon? — спросил Брагинский.

Я кивнул в знак приветствия. Интересно, экс-директор сама в курсе, за кого вышла? Наверняка в курсе. Я ощущал силу парачеловека, протянувшую ко мне нити-ложноножки, готовую вцепиться. Козырь, похищающий способности. Не опасно, его способности действуют только при тактильном контакте, но на всякий случай я убрал свисающую ногу. По крайней мере, это объясняет, почему ферму не разорили бандиты и почему уже-не-Свинка его терпит.

— Хорошо, миссис Брагински, — я встал с карниза и отряхнул мантию от налипшего снега. — Спасибо за содержательную беседу. Не буду мешать вам, кхм, кормить скотину.

Я надел маску, загерметизировал костюм и свечкой ушел в небо. Ничего нового от Пиггот-Брагинской я не услышал, потому что сам давно пришел к тем же выводам. Но было приятно получить подтверждение своим мыслям из уст обычного человека. По крайней мере, это означало, что мысли действительно мои, а не вложенные агентами.

Проблема в том, что мы в действительности не имели надежного понимания, что произойдет в случае гибели Зиона. Силы просто отключатся без своего источника? Или пойдут в разнос из-за отсутствия контроля и убьют собственных обладателей? Или не случится ничего особенного? Дина здесь была бессильна, поскольку граничным условием выступало ее слепое пятно, а Лиза хотя и честно пыталась разобраться в поведении агентов, но за каждую кроху данных платила днями мигрени и неработоспособности.

Обратно на запад я двигался куда медленнее. Мой маршрут представлял ломаную линию, через крупные города Европы, в каждом из которых я ненадолго задерживался, чтобы запечатлеть их в памяти сравнительно целыми и невредимыми. Теоретически, я не имел права там находиться, иностранная территория как-никак. Практически, Эйдолону были открыты все двери и границы еще до того, как я пошел в школу, и с годами это не изменилось.

Восстановимся ли мы когда-нибудь после краха?

После падения Рима потребовалось полтора тысячелетия, чтобы общество, культура и технологии доросли до сравнимого уровня — и это при наличии богатого античного наследия. Бронзовый коллапс отбросил средиземноморские цивилизации на тысячу лет назад. Последствия монгольских завоеваний ощущаются до сих пор в виде культурной отсталости России и практически первобытного состояния Средней Азии. Про исламскую чуму и говорить нечего.

Сколько наук будет забыто? Сколько знаний утрачено?

Контесса и Доктор Мама никогда этого не понимали. Они выходцы из примитивной среды, лишь волей случая получившие в свои руки бесценные инструменты. Одна не способна осознать масштабы, другая давно разучилась элементарно мыслить. Александрия это способна понять, но она настолько озлоблена на свою судьбу, что ей все равно.

Но мы упадем намного глубже. Ресурсы базовых реальностей исчерпаны, а в эвакуационных мирах придется начинать все с нуля. Там очень долго будет невозможно выплавить сталь, даже при валяющихся под ногами железных самородках. Древесный уголь не даст нужной температуры, а каменный нужно еще откопать. Достаточные ли меры мы приняли для сохранения знаний? Все ли предусмотрели?

Я не знаю. Поэтому мне страшно.

Над Лондоном я задержался подольше. Именно здесь для меня все и началось, шестнадцать лет назад. Если бы британцы не были такими разгильдяями, а карантинные процедуры лучше отлажены, я бы был обитателем вон того огороженного района. Или трупом, что более вероятно. Последние пару лет дефицит ресурсов привел к тому, что снабжать карантинные зоны Симург продовольствием прекратили. Так что теплых чувств к Лондону я точно не питал, и пришел к выводу, что без Британии мир при любом раскладе станет лучше.

Под такие размышления я снова проложил курс на запад и помчался над океаном. У меня была мысль заглянуть к Эми, но решил, что это будет лишним. Все равно в «день Д» состоится общее собрание Котла и выдачи последних инструкций и сверки часов. Вместо этого я отправился в Канаду, в Ванкувер. Прямиком в драконье логово.

Личных контактов с Дракон я старательно избегал. Чутье, даруемое украденной у Джека Остряка силой, подсказывало, что не стоит красоваться перед ней в костюме, напичканном технарскими устройствами. Но сейчас это уже не важно. У нее и так хватало забот, чтобы пытаться разработать контрмеры против меня.

В отличие от юга Сибири, где жила Пиггот-Брагинская, на западном побережье лишь вечерело, и в закатных лучах Ванкувер выглядел вполне мирно. На улицах было довольно много людей, дороги заполняли автомобили. Здесь, в месте обитания сильнейшего героя, не было места злодеям и бандитам. Жители Ванкувера даже не знали перебоев с электричеством, ставших обыденностью для остальной Америки. Я сбросил скорость до трансзвуковой и сделал небольшой круг, чтобы оборонительные системы смогли считать мою сигнатуру. Не хотелось бы обставлять визит вежливости как вторжение.

Только убедившись, что бесчисленные замаскированные турели и пусковые установки не спешат обрушить на меня огненный вал, я спустился к одному из зданий комплекса Dragontech и замер напротив огромного панорамного окна. Вроде, раньше у Дракон в штаб-квартире вообще не было жилых помещений, потому что ИИ они ни к чему. Однако после обретения с помощью Отступника антропоморфного аватара, она увлеклась маскарадом, и теперь у нее имелся рабочий кабинет, спальня и даже кухня. Неиспользуемые, но вполне функциональные.

Я постучал в окно. Можно было и не стучать, она уже знала о моем визите, но важно было соблюсти ритуал. Дракон ценила свою человеческую личину, и подобные мелочи были для нее важны.