— Хорошо.

А самостоятельность — ещё лучше. Главное, чтобы она не переросла в фатальную самодеятельность. А вообще хорошо, что я открыл свободный доступ на Склад каждому, кто является моим подданным. А то лежал бы этот лут под открытым небом до тех пор, пока мы не вернулись бы.

— Ещё мы отправили Саттира и Эйрин, а также Леартию, Систерию и Мундиарию на разведку к деревне, — продолжала дроу. — Они совместно обследовали тот район и ждут, когда можно будет вам доложить.

— Феи, значит, вернулись из Медвежьей впадины?

— Ещё вчера, лорд. Мы их с трудом оторвали от Гдитстрда, которого они замучали вопросами о возвращении лорда. Об этом тоже, кстати, доложиться хотят.

— С кем поведёшься, как говорится, — философски заметил Ирсинд.

— А вам они, значит, рассказать ничего не могли?

— Могли, лорд, — ответил Ордрин. — Более того, они это сделали, но тебе хотят всё рассказать лично.

— Ладно, лично, значит, лично. Тогда я не буду тратить время на расспросы вас. Ещё?

— Топорщики, лорд. Думаю, их новые возможности очень нам помогут.

— Так и есть, Ордрин. Я хотел это сделать при всей армии и жителями Каменного топора. Мне кажется, они это заслужили, — сказал я. — Но, как я понимаю, к разбойникам лучше отправится сейчас, поэтому их новые возможности подождут, — побарабанил я пальцами по столешнице и перешел к неприятному: — Что с двумя умершими Топорщиками?

— Они были из наших, лорд, — ответил Ургвард. — Мы их уже похоронили.

— Хорошо… Вернее, ничего хорошего, но рефлексия делу не поможет, — тряхнул я головой, отгоняя мысли, что это мои первые, но далеко не последние потери. — Куда делись мои доспехи и классовое оружие?

— Доспехи у меня, — ответил Крибош, — они были немного не в лучшем виде, я позволил себе их починить. Разве это плохо?

— Вовсе нет. Но какая… хм… что за… э-э-э… кто, а главное куда дел мои сапоги?

— Я, лорд, снял их с вас, — ответил Ирсинд.

— Но зачем?

— Потому что назвать сапогами это было сложно даже самому искусному лжецу, лорд. Вы слишком сильно и много били ногами, ваша обувь такого не выдержала.

— Хм, допустим, но в чём мне теперь ходить? Не в этих же тапочках!

— А что, смотрится неплохо, — отозвался Ордрин. — Тебе идёт. Все враги сразу умирать будут, от смеха.

— А деньги на памятники каждому, — особо выделил я последнее слово, — умершему таким способом будут вычитаться из твоего личного жалования.

— Мы уже нашли вам новую обувь, лорд, — поспешила вставить реплику Аастия. — Она гораздо лучше ваших бывших сапог, да и сталь со сталью смотрится хорошо.

— Какая сталь? — не понял я метафоры дриады.

— В виде пластинок на обуви Прошки, — пояснила та. — Именно её мы присмотрели вам в качестве замены старой.

— С паршивого главаря хоть сапоги лорду, — пробормотал я, глядя на удивлённые лица присутствующих. — А ветка-то моя где? Про меч не спрашиваю, всё равно он мне теперь не нужен.

— Ваше оружие… оно… — заговорил ещё не названный гном, — в общем оно испорчено и…

— И вовсе оно не испорчено, лорд, — перебил его мечник. — Да, верхние ветви обломились, но, как по мне, так даже лучше, хотя хлестать ими врагов по лицу у тебя получалось отменно.

— Что-то ты не в меру юморной сегодня, — заметил я. — А где оно вы мне хотя бы скажите?

— Над вашим оружием, лорд, сейчас колдуют мои девочки, — сказала Аастия. — Они хотят добавить ему немного прочности, вот только я не знаю, получится или нет.

— Лишь бы хуже не стало. Это моё единственное оружие, другого нет и никогда не будет.

— Они понимают, лорд, — отозвалась дриада, — просто хотят вам сделать хоть какой-нибудь подарок.

— Ладно, по факту посмотрим, что выйдет. Ещё проблемы будут?

— Нет, лорд, — ответил староста. — Но будет просьба.

— Я слушаю.

— Можно мы всей деревней переедем к вам на холм? Здесь не очень удобное место для жизни, вон и наши соседи из Узкого ущелья нашли себе место получше, и мы…

— Можно, — прервал я поток готовящихся жалоб. — Переезжайте. Вместе — лучше, но обговаривать детали вам придётся с Гдитсирдом, именно он занимается подобными делами.

— Хорошо, лорд, главное, что разрешение получено.

— А сейчас оно ещё и задокументировано будет, — сказал я, доставая бумагу, перо и чернила.

Спустя пятнадцать минут два указа по два экземпляра каждого были готовы. Первый — о присоединении деревни Россыпь гранита, второй — о переезде к Холму. Надо будет другое название подыскать, просто Холм для столицы как-то убого звучит. Староста подписал бумаги, и мы разделили их поровну. Конечно, так можно и не делать, но начитавшись на форуме историй о том, как терялись те или иные важные документы, я всё же решил перебдеть.

— Если на этом всё, то Совет можно считать оконченным. Кстати, — вспомнил я вчерашние слова Гдитсирда, — у вас где-то должен быть смышлёный парнишка, способный стать секретарём.

— Есть такой, — ответил всё ещё не назвавшийся, — это мой сын.

— Наш воевода, Хатгар, — сказал староста, правильно истолковав мой взгляд. — Сын его и впрямь хорошо разбирается в бумагах, учился в канцелярии диктэ Кранрена, до того, как нам пришлось покинуть те места.

— Если вам нужен секретарь, я поговорю с ним, — сказал воевода.

— Хм… уважаемое руководство Россыпи гранита, вы ведь слышали, как я общаюсь со своими подчиненными?

— Ну… да, — осторожно ответил староста.

— И слышали, как они, по крайней мере гномы, общаются со мной?

— Да, — увереннее сказал он же.

— Поэтому я прошу, если это возможно с вашей стороны, общаться также. На правах подданных.

— Э-э-э…

— На «ты», — подсказал Ирсинд, — без выканья, на равных.

— А-а-а, — облегчённо выдохнул Ургвард, — это мы можем. Если лорд сам предлагает — мы только «за».

В этот момент в таверну, спиной вперёд, вошёл парнишка, держа в руках пару сапог, обшитых металлическими пластинами. Они сверкали, словно их всю ночь чистили. Возможно, так и есть, по крайней мере в моей памяти эти пластины запомнились тусклыми и грязными. Да и вообще сапоги были как новые. Кто-то явно постарался очистить их от любого намёка на Прошку.

— Я не вовремя, да? — спросил парнишка, закрыв за собой дверь и обернувшись. Его лицо было лишено растительности примерно так же, как и у Крибоша. Значит, здешний кузнец ещё молод, в пользу чего говорило и его звание — подмастерье. Зорбек будет рад, нашёл я ему ученика.

— Лорд, это мой сын, Пикриш, — представил принёсшего обувь воевода. — Это он учился в канцелярии и может стать вашим секретарём.

— Правда? — недоверчиво посмотрел парень на своего отца, а потом перевёл взгляд на меня. — Я согласен. Надоело без дела сидеть.

— Отлично, — мысленно обрадовался я, потому что «въявь показывать плебейские эмоции при посторонних нормальному гному не пристало», как написал один игрок в разделе форума посвящённому расовому отыгрышу. — Сейчас составим договор…

Десять минут — и два экземпляра стандартного договора найма на службу готовы. Жалование стандартное, сто золотых в неделю, такое же, как у счетовода, с возможностью прибавки в случае хорошей работы или просто по моей прихоти.

— Сапоги-то отдай лорду, — полушёпотом сказал воевода сыну, когда он подходил подписывать. Тот услышал, равно как и я, хотя раньше, до игры, особо острым слухом не отличался. Пикриш и обувь мне вручил, и подпись поставил на двух экземплярах, а я в этот момент подумал, что следующий шаг бюрократических заданий наверняка будет уже сложнее и выйдет за пределы окрестных деревень. Надо усиливать экспансию территории, иначе цепочка окажется проваленной.

— Так, — решительно встал я из-за стола, предварительно надев сапоги, — сидеть можно до второго пришествия, а люди сами себя не освободят. Где там армия?

— Идёмте, лорд, — первой среагировала Аастия, — я всё покажу.

Встали и все остальные, следом за нами вышли из таверны и разбрелись кто куда. Ордрин и воевода пошли с нами, Ирсинд и Кернисс куда-то налево, вместе со здешним кузнецом, а староста и Страгур — к двум длинным деревянным строениям. Очевидно, там, как и в Каменном топоре, жили гномы.