— Давай я не буду тебя задерживать? Да и кофе я не очень люблю.

— Не любишь кофе? Ты кто вообще? Всё, садись, мне стало ещё интереснее.

Естественно, я села, разве умею я отказываться. Попроси он отдать ему ключи от дома, и все права на него, я бы тоже не отказалась. С каждым днем это глупое качество всё больше заставляет сомневаться в моём душевном здоровье.

— Тебе разве не нужно на работу?

— В шесть утра? Серьезно? — Усмехнулся парень, наблюдая за дорогой, начинающей заполняться машинами.

— Уже семь. Подожди, если для тебя это рано, зачем меня ждал?

— Проще угадать, когда ты приходишь, чем когда уходишь. Понимаешь? Может ты любительница сидеть там до ночи. Я же не угадаю. Да и вечером я сам не понимаю, когда освобождаюсь.

— Так много желающих получить твою консультацию?

— Я немного не этим занимаюсь. На самом деле, сейчас тяжелое время началось. Весь день бегаю по просьбе своих клиентов, хотя если в этом деле и есть что-то тайное, то копать придеться глубоко.

— Так я и не поняла. Чем ты занимаешься?

— Я адвокат. И сейчас занимаюсь делом неких знакомых моих родителей, да и Бурсу их знает.

— Что за люди? Может, и я знаю.

— Как вы вообще познакомились с моей сестрой?

— На помолвке Мелике и Джана, я уже тогда не понравилась Йетер.

— Джан. Ты знаешь его?

— Да, мы, можно сказать, были друзьями. Твое дело касается его смерти?

— Его мать не верит, что сын сорвался сам. Полиция отказывается расследовать это дело, для них это несчастный случай. А я, как адвокат их семьи, должен найти достаточное количество доказательств, чтобы дело возобновили, то есть, сделать всю работу за полицию. На самом деле, я не должен об этом рассказывать тебе, но если вы знакомы, да и тебе я доверяю.

— И что тебе уже известно?

— Почти ничего. Всё указывает на несчастный случай.

— Проверяли его телефон?

— Тебе что-то известно?

— Возьмешь меня в помощники? — В голове появилась лихорадочная идея, мне нужно поучаствовать в этом. Моя обязанность узнать, что произошло в ту ночь.

— У тебя такая важная информация? — Удивился парень, приподнимая свои крупные, светловолосые брови.

— Сведений почти нет, но есть нескончаемое желание разобраться во всем этом. Так я могу тебе доверять?

— Мы оба рискуем. Но знаешь, пусть мы и знакомы несколько дней, я склонен верить тебе, ещё и потому, что мне нужна свежая голова. Да и вдвоем веселее.

— Спасибо, ты уже был на месте?

— Конечно, и не один раз. Я понял твой намек, но сперва мы позавтракаем.

Уже через пару минут мы нашли открытое в столь ранний час заведение, и расположились за столиком в углу.

— Кафе рядом с нашей фирмой не работало? Зачем мы уезжали так далеко?

— Мне там не нравится, — проговорил Танер, отпивая из чашки крепкий черный кофе. — И, видимо, ты не заметила. Там сидела Йетер.

— Так рано? Ты уверен, что это была она?

— На всей уличной площадке был один человек, и не узнать это надменное лицо невозможно. Она могла следить за тобой? — Последнюю фразу парень произнес шутя, совсем не придав этому значения.

— Возможно, но скорее всего она другого человека выжидает.

— Внука Ташлычунаров? Частенько я слышал нытье о нем, — хмыкнул собеседник, вторым глотком опустошая чашку. — Для кого эти порции, для птиц? Что омлет один раз вилкой проткнуть, что в каше поковыряться.

— А у тебя неплохой аппетит, — удивилась я, к слову, пока брат Бурсу поглотил огромный, размером с табуретку омлет с помидорами, и порцию каши, я один раз откусила свой тост.

— Это вы едите, как мышки. Сейчас ещё пирогом закушу, и нормально будет. А вообще не понимаю, как на завтрак можно обойтись без мяса. Что за кафе без котлет? — Шепотом спросил он, словно готовил заговор против владельцев.

— Очень интересно, а на ужин ты что ешь?

— В идеале, половина барашка. Но так как с этим много мороки, приходиться накидывать в тарелку всё, что к ужину подали. Скоро так же буду с Бурсу поступать. Как выпишут, буду к стулу привязывать и прямо накидывать, всё что вижу.

— Ты ведь понимаешь, что это не сработает?

— Понимаю, поэтому раньше этим не занимался, но теперь, когда проблему из её головы стараются извлечь, моё дело вовремя подкидывать ей пончики.

— Когда это началось?

— Сложно сказать, мы долго даже не подозревали, а как поняли, сразу начали лечение, хоть она и противилась. Её доктор говорит, что без желания пациента почти невозможно избавиться от этого. Возможно, ты скажешь, что я предвзято отношусь к этой личности, но мне кажется, что проблемы начались с появлением Йетер.

— Она могла повлиять на неё?

— Она может давить на людей, Бурсу при ней поменялась, стала иначе одеваться, причесываться, начала вашу побелку на лицо мазать. Я этот момент частично упустил. Да и родители тоже.

— Не факт, что это вина Йетер, во всяком случае, она не осознает своей вины, раз ни разу не пришла к подруге. Ты не знал Джана? — Спросила я, возвращаясь к прежней теме, необходимо было как можно скорее начать это, словно в тот момент с меня упал бы этот груз.

— Может, и видел когда-то. Но мы не общались.

— Я думала, здесь все семьи общаются. В смысле, в вашем элитном районе.

— Когда я был маленьким, мы жили в другом городе, потом умерла мама, отец женился на матери Бурсу, и тогда они переехали сюда. Мачеха не жаловала меня, и отец отправил меня в частную школу в Британии. Приезжал я редко, не завел друзей среди местных, а когда сейчас переехал сюда, не хочу на эти встречи высшего общества. Глупость всё это.

— Зачем ты вернулся сюда? Это даже не крупный город, здесь и делать нечего.

— Так совпало. Отец стареет и теперь решил, что семья это самое важное в жизни, поэтому жалеет об упущенной возможности, Бурсу долго просила меня вернуться. Но это ненадолго, я не собираюсь губить все свои возможности ради желаний отца. Я нашел программу, в условиях нужно три года отработать на Родине, а потом уже появится возможность получить хорошее место в Англии. Но это если тут будут хорошие отзывы.

— Поэтому теперь тебе обязательно нужно раскрыть дело Джана?

— Один минус не навредит, но работы в этой глуши не огромное множество, так что, да, желательно разобраться с этим. И, Кадер, если это важно для тебя, я готов работать в полную силу.

— Почему?

— Потому что я вижу, что тебя что-то гнетет. Сказать тебе честно, при разговоре с Бехидже Бетлюч и её мужем, понятия не имею, как его зовут, по их тону, глазам, стало понятно, они хотят найти виновного, чтобы сбросить со своих плеч груз. Быть не виновными в проблемах сына.

— Может быть, и я собираюсь помочь тебе для этого? Сбросить вину с себя? — Я тяжело вздохнула и рассказала о нашей последней встрече с Джаном.

— А твоя вина в чем, по-твоему? Ты ведь почти согласилась бежать с ним. Это странная причина сделать что-то с собой.

— А если я надавила на него? Этим согласием что-то изменила, а потом он вновь пожалел, не захотел оставлять семью. Подожди, я немного не понимаю. Официальной причиной считают несчастный случай, так почему…

— Нет, полиция записала это дело как самоубийство. Бетлюч позаботились, чтобы их друзья и другие люди считали, что это несчастный случай. Они и мне пытались это втолковать. Но из материалов дела я узнал правду, ну, правду по версии полиции.

— Со слов Бетлюч, Джан перепрыгивал через здания, или что-то в этом роде. А на самом деле?

— Это ты одну версию слышала, они сами запутались в своем вранье, в стрессовой ситуации не проработали подробности. Там всего одно здание. Прыгать некуда. По второй их версии рухнул этаж, ведь подобное уже происходило с этим местом. Но на самом деле Джана нашли внизу, случайно упасть не мог, его либо столкнули, во что верится с трудом, или он спрыгнул, но после твоих слов в это мне верится ещё меньше.

— А что с его телефоном? Кому он звонил в последнее время? Вероятно, один из последних звонков был мне, но со мной даже полиция не разговаривала.