— Это то они и любят, брать, что дают, — едва слышно проговорила я. — А что они любят?

— Машины и когда наши в футбол выигрывают, а когда не выигрывают, они любят разные бутылки с цветными жидкостями, от которых пахнет, как от отполированного стола.

— Надо сказать Биркану, чтобы не брал тебя с собой на некоторые мероприятия, или терпел, пока ты уснешь.

Мы туго перевязали маленькие букетики из полевых цветов и травы нитками, которые предусмотрительно взяла с собой малышка, и двинулись к дому.

Заходили мы со стороны двора, поэтому столкнулись с входящими через главный вход, следуя им навстречу.

Первым появился Анри, стоило его светловолосой макушке показаться в гостиной, как Фериде отпустила мою руку и побежала к нему. Тот подхватил её и поднял вверх.

— Маленькая госпожа возвратилась? Как тебе в деревне с бабушкой Мехтебер?

— Сначала мне нравилось, а потом стало скучно, там же нет ни игрушек, ни телевизора с мультиками.

— И что ты там делала?

— Бегала, разговаривала с животными, а иногда и с соседскими мальчишками. Но я скучала по своим соседским мальчикам, — Фериде обвила шею Анри руками и прижалась к нему.

— Разве у вас здесь есть такие?

— Да, вы мои соседские мальчики.

Анри засмеялся, я подошла ближе и поздоровалась.

— Добро пожаловать, позвать Биркана?

— Благодарю, тебе очень идет такая прическа, а этого прихвостня не зови, сам откуда-нибудь вылезет.

Стоило мне порадоваться комплименту о моих волосах, кои сразу после возвращения домой заплела в две немного кривоватые косы Фериде, и будто услышав призыв, Биркан спустился с лестницы.

— Я тоже рад тебя видеть, Анри, — Биркан собирался дружески обнять приятеля, но его сестрица ещё крепче прижалась к другу.

— Мой Анри, не пущу никого к нему. Кадер, подари ему подарок.

Я послушно протянула букетик васильков, Анри, будто, в самом деле, обрадовался и поблагодарил нас.

— А мне не подаришь?

— Возьми, отдам тебе свой, если кое-кто придет он тебе очень понадобится, — не сдержалась я от резких слов.

— Да, чтобы этим веником вымести её отсюда, — на его лице заиграла странная улыбка, что заставило меня с отвращением искривиться.

— Вы это о чем?

Никто не успел ему ответить, всех отвлек шум мотора, хотя дорога, как и парковка, находятся в приличном отдалении от дома. От этого звука мы переглянулись.

Через минуту в двери показалась голова Джана.

— Всем привет, — сказал он, озадаченно разглядывая нас, в то время, когда мы, молча, и так же озадаченно, разглядывали его. — А с чего такое внимание?

Фериде спрыгнула с рук Анри и прыгнула уже в объятия Джана.

— Вот она, женская любовь, а говорила, милая, что я только твой.

— Ты только мой, но это не значит, что у меня нет других своих.

— Фериде, — предостерег её брат от неправильных изречений.

— А что я такого сказала? Кадер, дай Джану букет.

— Добро пожаловать, — проговорила я, и протянула плотно связанные желтые цветы, чередующиеся с высокой травой.

Мне всё ещё было стыдно смотреть ему в глаза, поэтому я быстро всучила букет и вернулась на своё прежнее место, так и не подняв головы.

— Спасибо, это очень мило. Кадер, — от неожиданности я посмотрела на него. — С косами очень хорошо, ты стала похожа на фарфоровую куклу.

Я скованно улыбнулась, не зная, как реагировать на это. На мгновение задумалась, в это время парни о чем-то переговаривались. От размышлений меня отвлекло резкое ощущение чьей-то руки на своих плечах.

Я дернулась и повернулась в сторону, недоуменно воззрившись на Биркана, он в тот момент улыбался и разговаривал с Джаном, который, подобно мне, замолчал от этого неожиданного прикосновения.

— Что ты делаешь? — Шепотом спросила я, почти касаясь его уха, ведь благодаря ему, расстояния между нами почти не было.

— А что не так? Мы же влюбленная пара.

— Зачем ты это разыгрываешь? Джан обо всем знает, да и никому не нужна эта странная демонстрация «чувств».

— Мне нужно, — проговорил он так твердо, будто это решение я уже не смогу оспорить, как и любое другое, тут же он выпрямился, не прерывая объятий, и обратился к другу, — Почему ты приехал один?

— Ты хотел видеть кого-то ещё? — Как-то странно спросил Джан, не отводя от друга взгляда.

— Твоего брата, например, хотелось бы видеть.

— Он едет на машине, а я на мотоцикле.

— Ты ведь нечасто на нем ездишь.

— Да, но сегодня Озгюр очень просил меня довести его, ведь ему очень хочется напиться, и не вести обратно машину.

— И ты из вредности отказал ему?

— Меньше пить будет. Если бы я просто отказал ему и поехал на машине, он бы нашел способ залезть на заднее сидение. Так что, Анри, готовься, он может упрашивать тебя подбросить его. Но Биркан, ты знаешь, он прилипала, он и тебя из дома вытащит, чтобы ты довез его. И ты довезешь, чтобы поскорее избавиться от него и не слушать его пьяные бредни, а пьяные в два раза хуже, чем трезвые бредни.

— Хватит, мы уже поняли всю твою любовь к брату.

Джан поставил Фериде на пол, оглянулся на дверь, недовольно хмыкнув:

— А вот и идет это пугало болтливое.

— С каких это пор пеньки разговаривают? — Послышался звонкий голос Озгюра, за мгновение до того, как его худощавое тело появилось пред нами. — Всем привет.

В его руках оказалась ярко синяя бутылка, в ней переливались блестки. Увидев Фериде, он спрятал бутылку за своей ногой, но девочка уже увидела блестящие переливы и попросила показать ей.

Прежде чем сестра взяла в руки алкоголь Биркан, наконец-то, освободил меня от своих объятий, и раньше сестры перехватил бутылку.

— Это ещё что за жидкий глиттер? Принес Фериде бумажки красить?

— Чтоб ты понимал, — хмыкнул Озгюр. — Малышка, ушки прикрой. Это шампанское, не видел разве? Сейчас очень модно.

— Тебе виднее.

— Отдай, раз тебе ничего не нравится.

— Принес и просишь отдать? Ну, уж нет. Пойдемте, а то пока вас дождешься, весь матч пропустить можно.

— До начала полчаса.

— Отлично, вы ведь любите поболтать перед началом.

Прежде, чем зайти с ребятами в «кинотеатр» я отлучилась, чтобы расплести эти косы, не знаю почему, но мне не понравилось излишнее внимание к ним, и ко мне, и взгляд Биркана, в момент слов о кукле, мне не понравился ещё больше.

Волосы стали волнистыми и пушистыми, кажется, это ещё хуже, чем косы. К моей радости, никто перемены не заметил, или же просто не озвучили.

Я постаралась сесть подальше ото всех, заняв мягкое кресло почти в углу, сзади всех, в то время как все сидели в «первом ряду».

— Сегодня мы видели Сурию, — сказал Биркан, поглощая соленые орешки.

— Что? — Все гости, кроме меня, удивились, обратив всё свое внимание на оратора. — Какую-то другую Сурию?

— Нет, ту самую.

— И она никак не объяснила своё отсутствие? — Спросил Джан.

— Даже и говорить с ними не стала, — предположил Озгюр, кажется, я впервые видела его взволнованным.

— Стала, и я даже успел понять, что она совсем не изменилась.

— Осталась прежней высокомерной особой, требующей ото всех максимума действий и эмоций, и при этом сама не делающая ничего? — Предположил Джан.

— Именно так.

— И по какой причине она отсутствовала? — Спросил Анри.

— Стала моделью и теперь скитается по незнакомым странам.

— Значит, она всё такая же красивая и талантливая, раз добилась таких высот? — Слабо проговорил Озгюр, будто потеряв дар речи.

— А ты ничего не слышишь? Она не изменилась, ни внешне, ни внутренне. Хотя, кому я это говорю, разве изменишь мнение, — хмыкнул Джан, явно не обрадовавшись неожиданному возвращению любви брата.

Пока матч не начался ко мне подсел Анри, Биркан не заметил этого, так как они с Джаном тщетно пытались открыть их влюбленному другу глаза на правду.

— Это правда, что твоя подруга сейчас в больнице?

— Нихан? — Я удивилась, и только потом вспомнила о симпатии к ней этого молодого человека. — Да, у неё некоторые проблемы. А ты откуда об этом знаешь?