Я ощущал резкую необходимость быть с ней, это не было влюбленностью, это странная привязанность к человеку, чью жизнь ты ломаешь по кусочкам, при том, что этот человек по тем же кусочкам, сам того не понимая, собирает твою жизнь, пока его лежит в руинах.

Я знал, что Кадер ушла к тете, поэтому не стал останавливать её, утром, едва на часах появилось более менее приличное время для визитов, когда люди уже проснулись, я поднялся в квартиру госпожи Фазидовой.

Женщина встретила меня в легком платье сиреневого цвета, я порадовался, что не разбудил её. Она, кажется, обрадовалась моему приходу, улыбнулась и весело сказала:

— Биркан, добро пожаловать. Проходи, как раз вместе позавтракаем.

— Прошу прощения за столь ранний визит, — начал я речь, проходя в квартиру.

Мне нравилось это место, оно было уютное, умиротворенное и солнечное. Например, сейчас по всему коридору расплывались квадраты света, идущего через большие окна по всей квартире. Пусть здесь в какой-то мере тесно, но сразу создается впечатление, что здесь живут люди, живут и радуются жизни.

Всё пространство усеяно мелкими деталями интерьера или вещами, принадлежащими хозяйке, в моем же доме нет ничего подобного. Там свободно и чисто, всё лежит на своих местах, и нет никакого напоминания о жителях дома, если не считать облюбованного дедушкой кресла. Если бы кто-то посторонний вошел в дом, то подумал бы, что это просто помещение на продажу, не принадлежащее долгие годы одному семейству.

— Что ты, проходи, я сейчас подойду, — женщина пропихнула меня вглубь квартиры, а сама осталась у зеркала, заканчивая прическу.

Я сделал шаг и, остановившись в дверном проеме, заметил сидящую на розовом диване Кадер.

Одной рукой она облокотилась на стол, придерживая пальцами лоб. Она задумчиво смотрела мне под ноги, лицо её не выражало никакой эмоции, заметив меня, она не пошевелилась. Лишь перевела задумчиво-печальный взор на меня.

— Глупо было надеяться, что ты оставишь меня, — тихо произнесла она, а я только сейчас заметил, что она в пижаме.

— Мне не стоило так поступать, — тихо проговорил я, не зная, как оправдаться.

— Как именно? — Она убрала руку со стола и прямо взглянула на меня.

— Ладно, всё, что я делал было немного неправильным.

— Немного? — Усмехнулась девушка. — По-твоему, это ничего? И я выдумала проблему на пустом месте?

— Нет, я осознаю всё произошедшее, — я старался подбирать ничего не выдающие слова, понимая, что тетушка слышит всё, ибо находится в двух шагах от меня. — И я сожалею, но иначе нельзя было.

— Нельзя?

— Хорошо, можно было, но я не мог.

— Ты объяснишь мне хоть что-то? — Устало вздохнула Кадер, обхватывая свои плечи руками.

— Если бы я сам понимал, — так же печально вздохнул я, отвернувшись.

— Ничего ведь не изменится?

— Пока нет, договор в силе. И, Кадер, — я дождался, пока она посмотрит на меня. — То, что произошло вчера, больше не повторится.

Она медленно прикрыла глаза и слабо кивнула, чтобы через секунду подняться и спросить:

— Ты, наверное, хочешь есть?

— Не отказался бы, — согласился я, устало опускаясь на стул.

Кадер подошла к холодильнику, стоило ей открыть дверцу, как в кухню залетела тетушка.

— Не надо, я покормлю нашего гостя, я обещала ему завтрак.

— Обойдется, пусть столкнется с неизбежным, раз ему так этого хочется, — кажется, она больше не злилась. Приподняла бровь и переглянулась со мной.

— Никогда не ел, то, что ты готовишь, — усмехнулся я, почему-то перспектива позавтракать едой, приготовленной этой девушкой, показалась мне приятной.

— Значит, до этого самого момента Всевышний ценил тебя, — грозно сказала она, шутливо приподнимая брови, и в этот момент захлопнула дверцу холодильника.

— Может, тогда лучше закажем что-то? Или воспользуемся гостеприимством тетушки? — Почему-то немного испугался я, ища пути отступления.

— Поздно, друг мой, поздно.

Кадер испекла яблочный пирог с корицей, кажется, она зря запугивала меня. Получилось вкусно, насколько я, человек нелюбящий ни сладкое, ни выпечку, могу оценить пирог. Я даже с удовольствием запихнул в себя два больших куска, ещё три были съедены с чуть меньшим восторгом.

Тетушка от угощения отказалась, сославшись на свою диету, Кадер же пошутила, что стоит ей приготовить что-то, как все массово перестают есть сладкое, мясо, и всё, что когда-либо произрастало из земли, в зависимости от приготовленного. Не могу сказать точно, но поэтому я с удовольствием проглотил пять кусков сладкого пирога, того, что не проглотил бы при других обстоятельствах, ни при каких условиях.

— Ты выглядишь уставшим, — проговорила Кадер, когда мы уже возвращались домой.

— Я всю ночь не спал.

— Я тоже, на пару минут только заснула, — она сделала небольшую паузу. — Но лучше бы совсем не спала.

Мы переглянулись, её взгляд был каким-то странным, и я не смог догадаться, что он означает, наверное, этот сон расстроил её, поэтому я не стал спрашивать, не возвращая её в неприятные воспоминания.

— Можешь поспать сейчас, ехать ещё долго.

— Нет, потом весь день буду сонная, лучше перетерпеть.

— Считаю этот день заведомо бесполезным, поэтому предлагаю просто его проспать.

— Отличное решение, — усмехнулась она. — Но я воздержусь.

Её голос становился всё тише, глаза слипались, некоторое время она пыталась сопротивляться, крутила головой, но в конечном итоге уложила голову на спинку сидения, и заснула.

При взгляде на неё я зевнул, глаза заслезились. Я вцепился в руль и приложил большое усилие, чтобы не заснуть.

По приезду домой, я уже не в первый раз вытащил спящую Кадер из машины и понес её в дом, стараясь не разбудить.

Я уложил девушку на кровать поверх одеяла, и сверху накинул плед, но она тут же откинула его, удобнее укладываясь на подушке, отвернувшись от меня к стене. Сам я лег на противоположный край, между нами оставалась куча места.

Стоило моей голове коснуться подушки, как глаза закрылись, погружая меня в темноту. Я будто провалился в яму, ничего не слышал и не ощущал, мне даже ничего не снилось, впрочем, как и обычно.

Проснулся я в полной темноте. За окном медленно пробуждалась ночь, и только бледный свет едва проявившейся луны оставлял свой след на центральной части комнаты.

Я включил несколько светильников, чтобы темнота перестала сгущаться передо мной. Я посмотрел на время, было только семь часов вечера. Я подумал, что это самое подходящее время, чтобы поговорить с Джаном, поэтому написал ему, попросил о встрече в баре.

До этого момента я спустился вниз и попросил сделать мне чай.

— Я сейчас принесу, господин Биркан. Ещё мне нужно сообщить. Наверное, вы не знаете. Приезжала госпожа Йетер.

— Что ей было нужно?

— Она спросила, дома ли вы, а потом поднялась к вам. Она быстро ушла, сказала, что вы спите, и просила не говорить о её приходе.

— Хорошо, что сказала. Больше ничего не было?

Девушка отрицательно покачала головой, и отправилась на кухню, оставляя меня с размышлениями.

Шекер знала, что мы с Кадер немного поругались, и та отправилась к тете, когда я забирал вещи из ресторана, пришлось сказать, что ей пришлось срочно уехать, поэтому я и забрал её сумку.

Видимо, Йетер хотела навестить меня, пока я был один, и продолжить свои тщетные попытки вернуть прошлые времена.

Пока я вспомнил, быстро сходил за телефоном Кадер и положил его на диван в спальне, к тому моменту мне ответил Джан, соглашаясь с необходимостью поговорить.

В этот момент я зачем-то взглянул на спящую девушку. Она потянула руку вперед, коснулась одной из прислоненных к стене подушек, от её касания подушка упала прямо на лицо Кадер.

Девушка тут же испуганно подскочила, сон отпустил её из своих цепких объятий, и она мгновенно взбодрилась, растерянно глядя на эту подушку.

— Нашла кого бояться, — сказал я, вежливо подавляя рвущийся наружу смех.