Мне стало так некомфортно в этой компании, хоть Мелике и нравилась мне, но я чувствовала себя чужой, особенно мне не нравились странные взгляды от Йетер, хоть в разговоре она и дружелюбна, но кажется, что вот-вот вцепится мне в шею. Также меня напрягает Бурсу, с высоты своего роста, она смотрит на меня с хитрецой, будто ждет, когда подруга поставит меня на место. Мне даже захотелось, чтобы Биркан забрал меня отсюда, и я смогла уйти, ничего не объяснив.

Однако он не собирался появляться, и я даже пожалела, что не забрала тот телефон и сейчас не могу позвонить ему или написать. Разговор продолжился.

— Откуда это платье? Похоже на Армани, только вот, из какой коллекции? — Кажется, Йетер захотела унизить меня, и если я соглашусь, обязательно подловит на лжи.

— Нет, — улыбнулась я. — Платье из дома мод госпожи Фазидовой.

— Это небольшой магазинчик в центре города? — Тон Йетер стал недовольным, она считала, что мой наряд покупался в супермаркете, на одной полке с резиновыми сапогами. Пусть ателье тети нельзя сравнивать с производством мировых брендов, но в нашем городе её продукция популярна, её покупают, как богатые, пусть и не всегда, так и люди среднего достатка, на какие-нибудь большие праздники.

— Хорошее место, — вмешалась Мелике, вероятно, желая меня поддержать. — У меня есть несколько платьев оттуда, да и это я тоже покупала там.

Йетер бросила на неё недовольный взгляд, даже улыбка на мгновение исчезла с лица, но она быстро вернула её на место, и проговорила:

— Ах, ну да, припоминаю, но не помню там таких мрачных коллекций, извини, но всё, что я видела там, было ярким и запоминающимся.

— Разумеется, я не люблю примитивную одежду, поэтому госпожа Фазидова шьет для меня на заказ, — вновь в ответ улыбнулась я, так же едко, как и моя собеседница.

И что я говорю? Если мы с Йетер встретимся ещё когда-нибудь, и она увидит хоть один мой предмет гардероба, её хватит удар. А если она наведается в мое кафе? Да, она быстро поставит меня на место. Хотя, до этого и не дойдет, если вспомнить её слова, они с Бирканом друзья, а значит, правду обо мне и моем положении она узнает ещё раньше. Пусть мне и наплевать, что думает обо мне избалованная девица, но мне не хотелось вновь почувствовать себя униженной, разговаривай Йетер нормально, без этой высокомерной улыбки и надменного взгляда, я бы в жизни не упомянула ни о тете, ни о её ателье.

Как же мне не хотелось продолжать разговор с ней, как мне хотелось, чтобы её изучающий взгляд перестал исследовать каждый сантиметр моего тела, казалось, она как рентген, но изучает не мои органы, а содержимое моего кошелька.

Мелике тоже не хотелось участвовать в этом разговоре, поэтому она пыталась перевести тему, и все поддержали её, кроме Йетер.

— И всё же, Кадер, я раньше нигде не встречала тебя, как же это получается? Или ты не местная? Что за акцент у тебя? — Она выжидающе уставилась на меня, даже подалась вперед, её лицо стало ближе ко мне и, я заметила, как в свете фонариков блестит её лицо от хайлайтера. Кажется, с макияжем она перебарщивает, но возможно, это не макияж, её лицо вспотело. Я поняла это, когда она резко побледнела, и капли пота стали заметнее на лбу.

Она небрежно смахнула их, а дыхание её сбилось, она стала дышать чуть приоткрыв рот, её грудная клетка высоко поднималась. Она делала вид, что всё хорошо, и продолжает слушать слова Мелике, о том, что город немаленький, и не все должны видеть друг друга. Через пару минут её руки затряслись, она схватилась ладонями за плечи, стараясь унять дрожь.

— Ты плохо себя чувствуешь? — С беспокойством спросила я.

— Что-то жарко стало, надо же, на дворе почти ночь, а так жарко, — хохотнула она, вставая с места. — Я пойду, умоюсь, хорошего вечера.

— Я с тобой, — спохватилась Бурсу, делая шаг к подруге.

— Нет, — почти крикнула Йетер. — В туалет мы ещё с тобой вместе не ходили. Доброй ночи, созвонимся потом.

Девушка быстро развернулась и побежала внутрь дома, мы все переглянулись, и Бурсу побежала за ней, ни слова не сказав нам.

Праздник продолжался долго, и мы остались там до самого конца, из-за этого я чувствовала себя неловко, пусть хозяева дома знали, с кем я пришла и даже познакомились со мной, но я чувствовала себя неудобно, неприлично ведь оставаться до самого конца, надоедая людям. Биркан с друзьями удобно разместились в другой части двора, расположившись у уличного очага, вооружившись шампурами, на которые нанизали хлеб и различные мясные продукты, начиная от нарезок колбасы, оставшейся с банкета, заканчивая не разморозившимися сосисками из морозилки. Попутно они попивали алкогольные напитки, и душевно разговаривали. Я не хотела им мешать, поэтому, как неприкаянная, разгуливала по огромному двору, который завершался небольшим водоемом, внутри которого разместили поливалку, так из пруда получился естественный фонтан.

Свет полумесяца и многочисленные звезды отражались в глади воды, делая атмосферу холодной ночи незабываемой. Возле водоема не было фонарей, и если бы не небесные светила, я могла бы свалиться в воду, особенно в этих неудобных туфлях.

Я любовалась видом, при этом растирала руки ладонями, так как жутко замерзла, когда услышала за спиной приятный голос:

— Красиво, да?

— Очень, — я обернулась, пытаясь рассмотреть спускающегося с небольшого пригорка человека.

— Наверное, это моё самое любимое место в этом доме, но, к сожалению, никто не разделяет моей симпатии.

— Почему?

— Спуск крутой, нельзя сесть, и постоянно летают комары.

— Ради такого вида можно и немного почесаться, — сказала я глупость, и от нелепости своих слов, прикусила нижнюю губу.

Парень засмеялся, сократив расстояние между нами до минимума.

— Я считаю так же поэтому и пришел. Ты замерзла?

— Нет, немного прохладно, но это ничего, — соврала я, не желая привлекать к себе внимание.

— Не обманывай, может быть, я перейду границу дозволенности, но мерзнуть тебе не позволю, — собеседник внимательно посмотрел на меня, снимая с себя пиджак, который вскоре передал мне.

— Не стоит, мне не холодно, — воспротивилась я, не знаю почему, я очень замерзла, особенно дрожали ноги, но если бы хотя бы верхняя часть оказалась в тепле, мне было бы лучше. И пусть мне очень хотелось, чтобы он отдал мне свой пиджак, но внутри что-то сопротивлялось, появилось какое-то стеснение и стыд, ведь никто не должен мерзнуть из-за меня.

Парень тяжело вздохнул и самостоятельно накинул на мои плечи предмет гардероба.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, поправляя одежду, мне по-прежнему было стыдно.

— Не за что, хоть какую-то пользу это принесет за такие-то деньги.

— Полезная вещь, тебе она очень шла, — тихо проговорила я, радуясь, что мои покрасневшие от смущения и стыда щеки нельзя заметить в темноте, нарушаемой только светом луну и далеких фонарей.

— Спасибо, — хмыкнул он. — Но я бы предпочел совсем не надевать его, и не присутствовать здесь.

— Тебя пугает ответственность?

— Меня пугает всё, в особенности то, что я совсем не готов к этому, я не вижу себя в этой ситуации и даже не могу представить, будто всё разрушится в один момент, все мои планы, мечты, просто, как и не бывало. И мне стыдно это признать, ведь кто угодно скажет, это девичья проблема, ты же мужчина, понял, принял, и иди дальше, неси с собой эту ношу. Отныне жизнь не только твоя. Все проблемы переходят в твои руки, обязанности, решения. Всё бы ничего, но ведь это осознанный шаг, который ты должен совершать ради человека, который по-настоящему дорог тебе, но не так, — парень замолчал на мгновение, пытаясь собраться с мыслями. Я даже почувствовала его боль, принуждение, которое сейчас испытываю я, и всё это состояние неопределенности и страха перед будущим.

Я сделала довольно непозволительную вещь, положила ладонь на его спину, словно стараясь поддержать, будто это прикосновение поможет ему выпрямиться, принять уверенную позу и тогда он наберется сил и все проблемы решатся, но, к сожалению, это никогда так не работало.