- Тазик, - успела крикнуть Лена.

Через некоторое время они перевели дух. Алету, обтертую салфетками и уколотую обезболивающим, уложили на подушки.

- Что происходит? Я думал - ее вылечили?!!

- Вылечили, - фыркнула Лена, - отраву из организма вывели. А последствия - это долгая песня.

- А разве... Хотя - да, здесь же нет целителей, а лекари восстанавливать не умеют.

- Умеют, - огрызнулась Лена, - просто это будет дольше. Во-первых, обезвоживание организма, губы сухие, руки-ноги ледяные. Надо воду пить, а нутро не принимает...

- И что делать?

- Заливать. По чайной ложке, по часам. Мелкими порциями. Кто пьет - тот живет. У нее сейчас знаешь, как живот крутит! Баралгин я вколола, но полностью симптомы он не снимет.

- Надолго это?

- От нескольких часов до нескольких суток. Зависит от организма. Конечно, было бы лучше, если бы твоя императрица понимала, что я делаю и не смотрела на меня с таким подозрением, но сейчас ей язык не "намурлыкать", да?

- Да можно, но, - Шаари помялся, - лучше не нужно. Такого наслушаешься... Она хорошая, правда.

- Но ей сейчас плохо и весь мир для нее - враги, - кивнула Лена, - это нормально. Ты меня ничем не удивил. Ладно. К вечеру ей уже станет лучше, тогда и...

- Что - тогда? - насторожился Шаари, некстати вспомнив, что именно рассказывала про этого доброго ангела Маргарита.

- Ну, не ждать же, когда она себе вены вскроет или с подоконника сиганет, - как-то туманно ответил агнел, - Мальчишку жалко. Хороший у нее сын.

Чуйка у Обжоры работала без сбоев. И ему немедленно стало жалко всех присутствующих, включая себя и Арчибальда.

Утром меня разбудила деловая суета: слуги носились как наскипидаренные, снимали чехлы, проветривали, протапливали, мели и мыли. Похоже, Монтрез ждало нашествие важных гостей. Громкий, решительный голос Арнели, командующей парадом, подтвердил, что спокойная жизнь накрылась.

Ну и ладно. Не особо и хотелось.

...Волк не появился. Правда, не появился и Маркиз, и это обнадеживало. Да и Его Светлость не выглядел опечаленным, скорее его во все стороны перло, как тесто, в которое переложили дрожжей.

Я сидела в гостиной и пыталась читать довольно нудный образец местной беллетристики, когда вошел... Его Императорское Величество, Рамер Девятый. Просто вошел - и сел рядом, как будто всегда здесь бродил и утомился.

- Сидите, госпожа Маргарита, - опередил он мои сомнения. - Имеете полное право.

Я вопросительно подняла бровь: с какого перепугу я получила привилегию сидеть в присутствии Императора?

- Во-первых, мы не во дворце, а, можно сказать, в походе. А во-вторых... все-таки родня, и довольно близкая.

Я поспешно опустила глаза в пол. Формально - от стеснения. На самом деле - поискать упавшую челюсть.

- На Летнем Балу я планирую объявить об этом открыто, - подтвердил Змей, - Чтобы исключить появление... левых Дженга. 

- Левых Дженга? - переспросила я.

Рассказ об очередной попытке захвата власти в Империи у Рамера Девятого уложился в четыре коротких предложения. Но впечатлил. Сильно впечатлил.

- Как же вы, Ваше Величество, умудрились такой заговор проморгать? - бестактно спросила я. - Ведь в последнюю минуту перехватили.

Оправдываться и бить себя в грудь копытом Его Величество не стал.

- Генерал Райкер уже стар. Ему семьдесят лет, за плечами две войны и серьезное ранение. Он не справляется. Пора на покой.

- И в чем проблема? - не поняла я, - на его место желающих мало?

- Желающих много. Верных - мало. А тех, кому я смог бы со спокойным сердцем доверить безопасность своей семьи... честно говоря, такой всего один. И он наотрез отказался. В пятый раз. Юбилейный.

- Не могу сказать, что я огорчена, Ваше Величество, - осторожно сказала я, сообразив, о ком речь.

- Рамер, - поправил он. - Или Рам. Невестке, тем более, наедине - можно. Указ, кстати, уже подписан и скоро будет обнародован.

- И чем мне это грозит? - насторожилась я.

- Кроме того, что вас будут титуловать Ваше Высочество? Небольшое содержание из казны, как положено принцессе...

- Это можно пережить, - усмехнулась я.

- Вы с супругом будете обязаны посещать несколько балов в год, - Рамер, или Рам заметил, как меня перекосило, - А что не так? Разве женщина не должна обожать балы? Да-да, помню, - быстро поправился он, - кому я должен - всем прощаю. Вот объясни мне, Маргарита, почему одних из резиденции палкой не выгнать, ты их в дверь - они в окно, даже меня в ипостаси уже не бояться! А других - конем не затащить... хотя, как раз, они и нужны.

- Общая несправедливость жизни и Закон Подлости в действии, - развела руками я, - Марка не переупрямишь. Если он сказал "нет", то в "да" оно не превратится, как не заклинай. Не стоит поднимать дохлую лошадь. Лучше посмотрите вокруг себя ищущим взглядом, может быть, нужный человек уже где-то рядом? Эшери так и делает, все время. Кажется, прямо сейчас тоже, - Монтреза мне выдал тонкий аромат Шарди, очень слабого и страшно кислого вина, к которому герцог испытывал непонятную слабость. И... не мог же Кот пить один? - Нет желания взять урок?

- Предлагаете подслушать? - в антрацитовых глазах появилось выражение, которое так сразу и не определишь. То ли: "Да как вы могли?!", то ли "Кто первый?!!"

- Я первая, если что, дам знать. Никто не заметит... - по взгляду императора я сообразила, что вопрос выбрала верно и ответила на него совершенно правильно. И - нет, совесть меня не мучила. Если бы Эшери хотел во что бы то ни стало сохранить разговор втайне, он поставил бы "бормоталку".

На цыпочках мы прокрались по длинной веранде, опоясывающей дом почти по периметру, и заглянули в окно библиотеки.

И вот тут я чуть не расскаялась. Потому, что герцог был с Дашей. Подруга смотрела на него своими огромными, доверчивыми синими глазищами и говорила, захлебываясь словами, но тихо-тихо. На грани слышимости.

- ... и Верховная мне сказала, что провела обряд. По просьбе Волка. Но - зачем он это сделал?

Эшери тихонько, невесомо коснулся ее плеча.

- Ты ведь знаешь, что с тобой сделали в Белой Обители, я угадал? Мешани обожал поговорить со своими подопытными, подробно объяснить, что с ними будет.

- Мешани - это такой толстый противный старик в женской ночнушке? - уточнила Даша, - Да, он много говорил, но я мало что поняла. Термины в наших мирах разные. Он сказал, что сделал мне золотой укол ассасина. И на два месяца я абсолютно неуязвима. Меня нельзя отравить, не возьмут болезни. Даже раны будут заживать быстрее. Я смогу подолгу обходиться без еды, воды и сна... А через два месяца умру. Но Волк обещал найти противоядие.

- От легендарного яда асассинов нет противоядия, - мягко сказал Эшери. - Пока - нет. Волк настоящий мастер, он, действительно, может его найти - но такой поиск дело не одного года. У тебя не было этого времени.

- И тогда он провел обряд, - убито кивнула Даша.

- Два обряда, - поправил Эшери, - один по законам стаи, второй - в храме Змея. Он связал ваши жизни.

- Марша сказала, что Волк... он просто разделил свою жизнь пополам. И отдал мне половину.

- Так и есть, - кивнул Монтрез. - Но что тебя расстроило? У тебя теперь есть время.

- Я не хочу так! Из жалости...

- О! - Эшери улыбнулся, - Даш, ну подумай: из жалости можно поделиться хлебом, водой, монетами... Но жизнь отдают только в одном случае. Если без этого человека жизни не мыслят.

- Волк же тебе почти брат.

- Совсем брат. Мы кровь смешали.

- И что ты теперь скажешь? Зная, что я живу... его жизнь?

- А есть варианты? - удивился Эшери. - Добро пожаловать в семью, чудо синеглазое.

Так же, на цыпочках, мы вернулись назад.

- Понятно, Ваше Величество? - спросила я, отряхивая чулки. Туфли я сбросила, чтобы не стучать каблучками.

- Не совсем, Ваше Высочество, - в тон мне отозвался император, - но общее направление уяснил. Это как в "ста клетках". Сначала жертвуешь - потом выигрываешь.