Ведь тыкая в нее на пробу иголочками, женщины пропустили момент, когда прибыли герцог и герцогиня Нельме. Интересно, они-то что здесь забыли? Сколько я знала, они сегодня выезжать не собирались, иначе отец бы меня предупредил, загодя нанывая, чтобы я хорошо себя вела.

Я растянула губы в улыбке, когда Тея тут же нашла меня взглядом и пошла в сторону нашего небольшого кружка.

Я себя вести хорошо не собиралась! Как там наша нянюшка в детстве говорила? Сгорел сарай, гори и хата? Репутация у меня и без того небезупречная, а так может хоть отобью у Теи желание ко мне лезть.

Сестра, ободренная моей улыбкой, уже почти бежала. Про миссис Мильд все мгновенно забыли. Притихли, затаились за веерами, навострили уши. Тея, ничего не видя вокруг, шла к нам, на ее лице робко проклевывалась улыбка, полная надежды. И я позволила себе улыбнуться чуть теплее, как и хотелось на самом деле.

На последних шагах она чуть замедлилась, не зная, куда себя деть, не зная, можно ли ей присесть рядом со мной.

– Сестра…

– Миссис Нельме, какая честь! Присаживайтесь же скорее, – я махнула рукой на свободное место и она тут же покорно села, – А мы тут как раз завели разговор о слабости плоти… Или о слабости духа? – уточнила я у миссис Випер.

Она усмехнулась.

– Так ведь оно же неразрывно связано, дорогая моя! Слабые духом люди и плотскую слабость в узде держать не могут.

Она говорила и заинтересовано-вопросительно поглядывала на побледневшую и застывшую камнем Галатею. Ну конечно, официальная версия событий же слегка приукрашена. А смутные догадки предпочитают даже не озвучивать. Зачем, если козел отпущения уже, вроде бы, выбран?

Но миссис Випер все так же было категорически плевать о кого чесать свое самолюбие.

– Как интересно… – я откинулась на спинку дивана, – А вы что думаете, миссис Нельме? Вам, верно, есть что сказать по теме.

Она вскинула на меня взгляд. Я едва не вздрогнула, почти пожалела. Но продолжила улыбаться. Ее плечи поникли, в глазах плескалось столько, сколько я там не видела, возможно, никогда. Я вовсе не хотела делать ей больно. Но еще больше я не хотела, чтобы она верила, что что-то можно исправить.

– Тея!

Мы все будто очнулись. Сестра вздрогнула, перевела затравленный взгляд на мужа. Дамы тут же зашептались, делая вид, что не происходит ничего особенного. Я и не заметила, когда успел подойти Атис. Он явно не понимал, что происходит, не слышал беседы, но вид любимой, очевидно раздавленной нашей небольшой беседой, привел его в бешенство. Он перевел на меня взгляд.

– А сколько, напомните, вашему сыну исполнилось? Что-то я запамятовала, – вдруг спросила прозорливая миссис Випер, – Если круглая дата, я с удовольствием отправлю подарок…

У меня замерло сердце. Мне все-таки стало неловко, и я уже пожалела, что начала разговор. А Атис, кажется, хотел меня придушить, и под этим его обвиняющим взглядом мне и самой захотелось себя придушить.

– Семь месяцев… – выдавила из себя Тея, – Мы благодарны за внимание, но вам совсем не обязательно себя утруждать. Я пойду подышу воздухом.

Она излишне поспешно встала и поспешила прочь. Атис уже хотел было броситься за ней, но вдруг остановился.

– Мы и правда будем рады подарку, миссис Випер, – произнес он, – Это ведь мой долгожданный наследник. Дети – большое счастье, не всем дано.

Вот же гаденыш! Улыбка застыла на моем лице, и я едва удержала себя от того, чтобы не кинуться и не расцарапать ему лицо. Чертов подлец. Бесстыжий червяк! Смеет намекать на подобное?!

Всю жалость моментально вымело из меня.

– А у вас там на Той Стороне такое есть? Р-раз! И свет, – юноша хвастался электрическим светом, нажимая на рычажок, – Р-раз! И нет. Как вам такое, а? Вряд ли у вас там найдется что-то подобное. А у нас обычный огонь уже скоро скорее для красоты будет, уверяю вас.

– Впечатляюще, – равнодушно отозвался Арион, позволяя мальчишке потешить самолюбие.

Устраивать конфликты из-за чьей-то мелкой гордыни он не собирался. На пути к мирному договорю таких еще будет слишком много, чтобы позволять себе лишний раз щелкать кого-то по носу, рассказывая о гораздо более дешевых колдовских огнях, коими усеяна в темное время суток их земля. Тем более, лампы накала ему нравились. В поместье Нельме у него такая стояла в покоях и «поиграться» с ней он уже успел, как и разобраться в механизме ее работы.

Когда мимо них вдруг лихо пронеслась герцогская чета, не обратив на гостя никакого внимания, юноша наконец оторвался от игрушки.

– Кажется, миссис Нельме чем-то расстроена, – не удержался от комментария мужчина.

Маленькую герцогиню сразу стало жалко. Грустила она почти как ребенок трогательно. Глаза блестели то ли слезами, то ли искренним непонимаем того, как мир может быть так жесток. Глупо, но мило.

– Наверняка с сестрой поговорила, – усмехнулся юноша, – Той только повод дай гадость сказать. Обиженные женщины – страшные существа!

– А вы там были? Слышали?

– Что? – не понял он.

Арион наконец посмотрел на собеседника, будто только его заметил.

– Говорю, откуда вы знаете, что случилось? Вы же все время были со мной. Или вам только повод дай гадость сказать. Неужто… – мужчина едва заметно прищурил глаза в улыбке, – Обиженный мужчина? Слышал, обиженные мужчины – страшные существа.

Мальчишка вспыхнул, но прикусить язык и не отвечать ума ему хватило.

– Я пойду проверю, что у них там… – пролепетал он, тут же разворачиваясь на каблуках.

– Пойдите, проверьте, – кивнул Арион, щелкнув переключатель, чтобы затушить свет.

Сам он наконец зашел в гостиную. Мисс Лилье он увидел как-то сразу, просто взгляд моментально упал на нее. Судя по всему, что-то они с сестрой и правда опять не поделили. Ее глаза непривычно пылали, щеки раскраснелись, а вся поза выражала сдерживаемое бешенство. Чуть опущенное лицо и взгляд исподлобья, от которого по плечам пробежались волной мурашки.

Это было красиво. Обычно холодно-спокойная, иронично-вежливая и не выражающая большой эмоциональной вовлеченности, сейчас она была вся накалена и будто звенела переполняющими ее чувствами. Арион залюбовался, не таясь.

Вообще-то, он решил для себя, что его мало волнует история сестер и он не хочет иметь к ней никакого отношения.

Но решить легче, чем сделать. С раздражением от этой дурацкой истории «великой любви» он почему-то ничего поделать не мог. Интересно, почему?

Потому что герцогиня показалась ему приятным человеком, пусть и дурочкой? Или потому что ему понравилась мисс Лилье и ее причастность к этой истории выглядела нелепо, почти абсурдно?

В его голове все никак не могло уместиться, что такого хорошего в этом Атисе Нельме, что из-за него две приятные женщины оказались в такой ситуации. Он стоит слез своей хорошенький жены? Разве в этом скучном парнишке наскребется что-то, из-за чего могут так пылать глаза мисс Лилье? Это вызывало и недоумение, и досаду.

Мисс Метида наконец поймала его взгляд. Точнее он – ее. Она раздражено дернула плечом, выпрямилась, хотела было отвернуть лицо, прерывая контакт, но вдруг передумала и уставилась с вызовом.

Арион уже занес руку, собираясь привычно прикрыть улыбку, но в его голове вдруг прозвучало:

«Да до сих пор люблю»

Нет, это просто невыносимо. Что такого хорошего в любви этого мужчины, чтобы из-за нее не только самой грустить, но еще и отталкивать свою семью?

Арион почти скривился от досады, вспоминая все ее красивые слова про брак, любовь, ответственность. И ведь почти всерьез их воспринял! Но что по итогу?

Все та же вульгарная, пошлая драма.

– Вау, кто бы мог подумать, что вы так жестоки? – шепнула мне довольно миссис Випер, – Где вы прятали этот мерзкий характер так много лет? Я уже начала было думать, что вы из тех скучных дам, что в своем желании быть хорошими позволяют вытирать о себя ноги налево и направо! Жалкое зрелище, если хотите знать мое мнение.