Добежав до нужной комнаты, Шун распахнул дверь и получил толчок в грудь. Остановился, смотря на Миро. Тот сидел на диване напротив. Лишь заметив в его руке пистолет, Шун почувствовал в груди жгучую боль, потрогал футболку и уставился на окровавленные пальцы.

— Ну вот и конец партии, да? — натянуто улыбнулся Миро, поднимаясь.

— Что… ты… — выдавил Шун, оседая на пол. — Почему?

— Знаешь, я тут гадал — пробудился ли ты? Сможем ли мы договориться, если оба теперь в курсе, как обстоят дела на самом деле… я ставил именно на тебя, а сейчас… — Миро присел рядом с ним на корточки. — Сейчас ты просвечиваешь, понимаешь? Я даже могу увидеть пистолет, что ты заткнул там за ремень. А значит, ты не сможешь пробудиться. Ты ненастоящий… — Он хохотнул. — Тебя создали, чтобы убрать меня с дороги, отвлечь. Хах!

— Я… не… — Шун закашлялся, дышать становилось невыносимо больно.

— Асвальд был прав, этот мир — такая же иллюзия, как и Даон. Мир с низкими кармическими скоростями. Человечество давно ушло далеко вперед, некоторые даже сбросили с себя физические тела, а сюда посылают тех, кто не может контролировать свои эмоции в должной степени. Это как тренажер, причем имеющий несколько пространственно-временных слоев, представляешь? Настоящее произведение искусства! А рой влез сюда, надеясь незаметно совершить великий переход из споры в развитую человеческую супер-личность. Просочиться из игровых тел самого низшего порядка. И ведь у вас получилось…

Миро поднялся. Шун упустил его из вида, потому что уже не мог шевелить шеей, да и перед глазами поплыло. Все, что ему оставалось, — молча слушать Предтечу и пытаться хоть немного осознать его слова.

— Вы погрузили всех пользователей Деоса в глубокий сон, даже вайзера, и это просто невероятно… Я был под таким впечатлением, что решил посмотреть на вас лично, и мне тоже пришлось уснуть. А может, я надеялся вас понять? Особенно тебя. Мне казалось, что ты особенный. А ты… просто подделка! Получается, ты был подделкой везде! — Сверху послышался смех. — Вы решили, что если этот мир не достался вам, то он не достанется никому. Ты отвлек меня, а рой… — Миро вздохнул. — Что ж, в любом случае, я хотя бы попытался. Я дал вам шанс, но вы им не воспользовались. А теперь нам пора прощаться.

Пространство загрохотало, больно толкнув Шуна в живот, а потом в голову. Черная воронка засосала его в потолок, вытянула струной. Шун закричал в пустоту, распадаясь на атомы, освобождаясь…

И проснулся.

Рванулся вперед и почувствовал, что его что-то мягко удерживает. Осторожно поднял руки, ощупал грудь, посмотрел вниз. Странная темно-синяя субстанция поглотила его ноги и туловище до талии.

— Господин Шанталар! — В поле зрения появились два красивых девичьих лица, на которых читались одновременно радость и тревога. — Господин Шанталар, как вы себя чувствуете?

— …что? — Шун не узнал свой голос.

— Быстро позови врача и господина Мартаада! — шикнула одна девушка другой.

— Сукин сын! — донеслось со стороны. К Шуну размашистым шагом спешил высокий зрелый мужчина в странной форме, похожей на военную. — Ты это сделал! Поверить не могу… Он всплыл, сам! Мы засекли метку! Чертов ты гений!

— Я не… — Шун все еще чувствовал в теле фантомную боль, хотя голова была цела, да и на груди он ничего не нащупал. Вот только с животом творилось что-то странное. Его то и дело скручивало спазмами. — Я…

Он наклонился вперед, пытаясь выбраться из синей субстанции, слева и справа заструились длинные серебристые волосы, соскользнули с плеч. Что это?

Шун перехватил прядь, потянул. Волосы были несомненно его. Что за ерунда? Что…

Перед глазами все задвоилось и потемнело, голова налилась тяжестью.

— Господин Шанталар! — закричала девушка.

— Генерал, вы с ума сошли?! Он же еще не пробудился! Убирайтесь отсюда! Шун! — Его сильно тряхнули. — Шун, не отключайся! Смотри на меня! — Напротив появилось расплывчатое лицо Роско. — Шун, мне нужен ответ!

— …какой от…

— Кто может причинить человеку самую сильную боль? Давай же! Мне нужен ответ на контрольный вопрос!

Шуна затрясло. Конвульсии били его, начинаясь в животе и скручивая тело в болезненные узлы. Что-то рвало его на части, дробило на миллиарды бессвязных воспоминаний.

— Черт! Где врач? — ревел Роско где-то рядом и, в то же время, бесконечно далеко. — Скорее! У нас все же началось отторжение!

Шун почувствовал, как чужие пальцы ощутимо ткнули его в несколько точек на шее. Мышцы под пальцами свело, словно на морозе. Ледяная волна потекла вниз, наполняя живот приятной прохладой. Шун выгнулся и сделал глубокий вдох. Тьму осветила ядерная вспышка, огонь накрыл Шуна с головой. "Не разорви нас в клочья", — улыбнулся Стальной Пес. Его тело заполыхало, растянутые в улыбке губы оплавились, обнажая ровные белые зубы. Волна огня схлынула, превратилась в золотые блоки стен. "Ты потерял доступ к своему семантическому ядру пробуждения, а это целая катастрофа". Шун повернулся на голос. Имба стоял на коленях и тянул из груди трепещущее сердце…

— Хааа! — Он сел, приходя в себя, откашлялся. — Не надо… врача.

Шун подался вперед, навалился на синюю массу, та услужливо подхватила его под локти.

— Сильнейшую боль человек причиняет себе… сам.

Роско громко и облегченно выдохнул, сказал:

— С пробуждением, Шанти. — Улыбнулся. — И второй контрольный вопрос: как зовут твоего любимого и самого лучшего в мире напарника?

— Иди к черту, Марти, — скривил губы Шун, откинувшись обратно в контактное кресло и прикрыв глаза. — Не было второго вопроса.

День последних состязаний выдался солнечным и в меру жарким. В обморок от температуры никто не падал, но все улицы, ведущие к центральной площади и боевому комплексу, обросли прилавками с прохладительными напитками. Иногда ретивые торгаши пытались пролезть на придворцовую территорию, но недремлющая охрана выдворяла их немедленно и довольно болезненно.

В целом, народ вел себя сдержанно, никаких выпивох или политических кликал, что обычно активизировались в период состязаний. Все очень целомудренно и даже как-то торжественно. Видимо, таким образом горожане и приезжие хотели показать наследному принцу свое доброе расположение.

Ближе к обеду королева отдала распоряжение встречать участников, торгашей и вовсе разогнали, дабы очистить все улицы. Ведь до последнего момента никто не знал, как именно двинется процессия. Церемониймейстер дал отмашку, и праздник последнего дня вылился на центр Столицы.

Фанфары гремели так, что уши закладывало даже здесь, на главной смотровой галерее дворца. С неба сыпались разноцветные огоньки, они замысловато кружили в воздухе и таяли над головами зрителей, забивших площадь до отказа. Люди радостно кричали и чуть ли не кидались под копыта породистых коней, на которых гордо восседали претенденты на одиночную битву. Процессия двигалась медленнее, чем обычно, чтобы каждый желающий мог лично поприветствовать наследного принца. Его жеребец, усыпанный золотом и редкими артефактами, вышагивал, конечно же, первым.

Роско нашел главного советника не около королевы Анны, где ему и следовало быть, а в стороне от основной толпы придворных. Лиам стоял в одиночестве у мраморных перил смотровой галереи, заложив руки за спину и жадно разглядывая процессию внизу. На губах его играла та самая улыбка предвкушения, что раздражала Роско больше всего.

— Кажется, у тебя сегодня хорошее настроение, — заметил он, встав рядом и тоже посмотрев вниз.

— Ты знаешь, почему, — ответил Лиам, не отрывая взгляда от наследного принца. — Очень не люблю чувствовать себя нецелостным.

— Ну… этого никто не любит, — усмехнулся Роско, облокотившись на перила. — Глянь, как его расфуфырили. Ты куда вообще смотрел? Несолидно-то как…

Из-за небольшого роста и мягких черт лица наследный принц выглядел совсем мальчишкой, а цветастый парадный костюм и вовсе делал его какой-то поп-дивой, но никак не будущим наследником трона. Роско даже казалось, что накрась Шуна — и выйдет вполне миловидная девушка, никто не заметит подвоха. Но… у Шанталара были свои вкусы, и спорить с ним — себе дороже, Роско уже проверял.