— Половина не моя, — сказал в оправдание Миро. — Так что с вашими переговорами?

Асвальд поднялся, размял затекшие ноги. Было что-то странное в облике Миро, какая-то тоска. Можно, конечно, еще раз спросить, что же все таки произошло в его отсутствие, но федерал тонко чувствовал, что ему не дадут полноценного ответа, пока не получат новую информацию и не сопоставят факты.

— У меня сложилось впечатление, что пауки действительно не сотрудничают с роем. Следующее заседание завтра. Феол приведет еще двух пауков. И кстати. — Асвальд сел напротив Миро. — Дмаан ждет, что я пронесу тебя в голове. Хочет задать тебе несколько вопросов. Ты ведь знаешь, как убедить его в том, что ты — это ты?

— Он омега, да? Вы же почувствовали?

— Есть такие подозрения.

— Я думал об этом еще тогда, в Игре. Когда мы тесно общались. И он не просто омега, он очень влиятельная фигура. А сейчас зурги доверили ему даже переговоры. — Миро сделал большой глоток. — Все так изменилось. Раньше все было так просто… Так…

— Давай-ка без хандры, да? — Асвальд забрал из его рук бутылку, выпил. Пузырьки весело заплескались в пустом желудке, голова легко и приятно закружилась. — Когда-нибудь ты вернешься туда. Возможно, очень скоро.

Миро невесело хмыкнул, опустил голову и как-то обреченно ею покачал.

— Что? — осторожно спросил Асвальд.

— Знаете, у меня ощущение, что мы тут просто бессильны. Когда все вроде бы начинает складываться, каждый раз что-то происходит. И нас отбрасывает к старту. Словно кто-то давно просчитал все наши шаги и переиграл нас до начала партии.

— Шун еще что-то увидел в свертке?

— Нет, не там.

— А где?

— А вот здесь.

Миро развернул в воздухе панель и вывел на нее картину, исполненную в темных тонах. Земля, космос, усеянный мелкими ракушками и снежинками. И неясная аморфная фигура на заднем плане.

— И что я должен тут увидеть?

— Одно слово. Шун сказал, что его можно различить, если посмотреть сквозь. Но у меня не получилось, сколько бы я ни пытался.

— Ну… я тоже ничего не вижу. И что за слово?

— Шанталар.

— Ты… уверен?

— Уверен. Так и сказал.

— Хм… звучит как-то неправдоподобно.

— Я тоже так подумал, но потом… вот.

Миро вывел на панель другую картину — аляпистую, с заваленной композицией.

— Шрам как у тебя, да? — Асвальд задумчиво оттянул вниз уголки губ. — Ты ведь получил его в той самой аварии?

— Да. В той самой.

— И… у тебя на руках джокер. Очень символично. Прямо в точку. А что за автор?

Картина растворилась в воздухе, ей на смену пришло личное досье.

— О! Да я знаю этого горе-творца, — хохотнул Асвальд.

— А кто его не знает? — буркнул Миро.

— Знаю, знаю… Слушай. — Асвальд подался вперед, ближе к панели. — Пролистай-ка немного по его… хм. Так, досье нам не нужно, картины тоже, сверни. Посмотри городские инсталляции. Не то, не то, не то… помедленнее, я уже плохо помню. Дальше, дальше… стой! Вот. Смотри.

В воздухе зависла проекция центральной речной площадки — излюбленного места отдыха зажиточных горожан. На фоне сиренево-красного заката ярко выделялись золотистые человекоподобные фигуры с воздетыми к небу руками.

— Вознесение, — прочитал Миро название инсталляции. — И?

— Посмотри на основание фигур.

— Это что? Манекены?

— Абсолютно верно. Снизу — обычные магазинные манекены. А сверху…

— Работа преобразователя?

— Да. Если мы возьмем на пробу трансформационный материал, который использовался при создании, и сверим с материалом, обнаруженным на месте убийства последнего высшего…

— Не может быть так просто.

— Конечно, не может, — хохотнул Асвальд. — Такая экспертиза ничего не даст. Но Кзавер-то об этом не знает. Я могу задержать его уже завтра. Просто для проверки. А там мы скажем, что провели экспертизу, и она показала, что отпечаток на материале инсталляции и жертвы — от работы одного и того же преобразователя.

— Жестоко.

— Мы просто спросим, откуда на картинах шрам и Шанталар. Ну подумаешь, небольшой шантаж. У меня хорошие связи в лаборатории, ребята состряпают нужные результаты.

— Ох, ладно. — Миро лег на пол, положил руки на грудь. — А Шун?

— Что Шун?

— Мы пошлем его еще раз?

— Ну… если согласится после всего, что увидел сегодня.

— Вы ему доверяете?

— А почему не должен?

— Мне показать вам ту картину еще раз?

— Слушай. — Асвальд лег рядом. — Может, мы просто видим хуже…

Миро засмеялся. Все еще немного нервно, но Асвальд чувствовал, что на душе у него стало спокойнее.

— Давай подумаем об этом завтра. А потом свяжемся с Шуном. Допивай свое пиво и оставайся-ка сегодня тут.

— У меня дома хорошая система охраны.

— Не сомневаюсь. Но все же… оставайся. И ложись спать прямо сейчас. Выглядишь просто кошмарно.

Миро криво усмехнулся, но послушно допил пиво в пару глотков и тяжело поднялся, пошел в сторону ванной, бросив по пути:

— Чур, диван мой.

— Стой… — окликнул его Асвальд уже у самой двери, словно долго решал — поделиться ли своими мыслями сейчас или отправить-таки Миро на отдых. — Есть еще кое-что.

— М?

— Может быть, это неважно, и у меня просто паранойя… но… пока ты общался с Дмааном, не сложилось ли у тебя впечатление, что он чего-то недоговаривает?

— Зурги всегда что-то недоговаривают.

— Сегодня Феол сказал, что на его планету напала враждебная цивилизация. И именно она истребила создателей пауков.

— Что-то подобное я уже слышал. Звучит, как попытка оправдаться, если честно…

— Я тоже слышал, но суть не в этом. Дмаан с помощником выдали на это очень странную реакцию. Такой ужас… практически осязаемый. Как думаешь, может ли быть, что… — Асвальд прищурился, смотря куда-то вдаль, сквозь собеседника. — Что подобное вторжение пережили и зурги? И тот мир, та Зетта, о которой они нам рассказали, давно уничтожена?

Миро несколько секунд стоял молча. Потом опустил голову, спрятав взгляд под копной волос, взялся за дверную ручку и застыл.

— Это плохо, — сказал он, наконец, еле слышно. — Это очень плохо. Значит… значит рою есть, что им предложить.

Еще вечером Шун бы даже не подумал снова связываться с Миро и Асвальдом. Но стоило поутру открыть глаза — и им завладело странное, непривычное ощущение причастности. Умывшись, Шун сел напротив Сони, неторопливо допивающей чай, а в голове его все крутилось: незнакомо-знакомое лицо Стального Пса, Сателлит, словечки на картинах, каракули сестры, запись передачи о пчелах и этот странный дар, позволяющий видеть скрытые виртуальные области. А еще жуткое тощее существо с зеркальным лицом, не сумевшее удержать его в своих руках. Если все сложилось подобным образом, то, наверное… не просто так? Все это имело какой-то смысл? А может даже… сценарий?

— Знаешь, последние несколько дней я словно живу по чьей-то кальке, — признался Шун сестре. Она ничего на это не ответила, только посмотрела пристально. Лич работал в ограниченном режиме, не имел выхода в Сеть и, скорее всего, не знал, что такое калька. — Ее линии едва угадываются, размазываются, но они есть. Я знаю, чувствую. И это… успокаивает. Как будто меня ведут. Как будто не надо больше чего-то ждать, о чем-то думать и переживать. Нужно просто…

— Тебе нужно идти.

— Что? — опешил Шун.

— Нужно идти.

— Куда?

Шун запоздало понял, что уже минут десять, как должен был выйти на учебу. Скорее всего, лич сопоставил его обычное время выхода по дням недели и сегодняшнее. И предупредил.

— Ох, да. Ты права.

Соня принялась убирать со стола. Шун посидел еще пару минут, а потом связался с Асвальдом.

«Мне нужны крылья».

«Думаешь, сможешь отыскать то здание с воздуха?» — поинтересовался Миро.

«Не уверен, но попробовать стоит».

«Хорошо».

Шун развернул панель, нашел на ней пункт «дополнительные аксессуары», выбрал иконку с изображением белоснежных крыльев. Стоили они неприлично дорого, вот только сумма на новенькой карточке Шуна была еще неприличнее. Почему бы и не шикануть ради дела?