— Да, — ответил Миро. И пошел в сторону Города Предсказаний. — Но не в этом. Ты прожил в этих местах слишком долго, тебя все тут знают. Лучше переберемся поближе к Столице, там пришлые — явление привычное, на тебя не обратят особого внимания.

Солнце клонилось к горизонту, жители Города Предсказаний занимались своими вечерними делами. Центральная площадь, на которой находилась пекарня Анхеля, практически пустовала. Дневные торговцы уже убрали свои прилавки, а предсказатели свернули палатки, если таковые имелись. В противоположном углу еще сидели те, что победнее, раскладывая колоды карт прямо по мостовой. Все эти дни Шун с Миро закупались провизией и вещами на кочующих рынках, не относящихся ни к какому населенному пункту, там же успели прикупить и походный костюм с коротким рукавом. Мылся же Шун в речушках и озерах довольно стабильно, а потому вид сейчас имел вполне приличный, не считая содранных, наспех перебинтованных локтей. Пару раз на него кинули взгляд, но, похоже, не узнали, чем крайне Шуна порадовали.

Переступая порог лавки, он невольно улыбнулся. Уж кого он точно всегда был рад видеть, так это Анхеля. И надеялся, что пекарь тоже обрадуется внезапному появлению своего бывшего работника. Однако Анхель улыбнулся ему как-то дежурно, словно не признал, и спросил стандартное:

— Чего желаете?

— Добрый вечер. Это я, Шун.

— Добрый вечер, — повторил за ним Анхель. — Чего желаете?

Шун растерялся. Походило на то, что у жителей Города Предсказаний внезапно начались проблемы с памятью.

— Прошлый раз вы заняли мне несколько монет. Я хотел бы их вернуть. Я… Я же могу вернуть эту сумму артефактами?

— Конечно, артефакты мы тоже принимаем.

— Хорошо.

Шун вытащил из пространственного кармана два больших прозрачных артефакта. При желании их можно было вставить в рукоятку обычного меча, создавая магическое оружие. И стоили эти два кристалла на порядок больше той суммы, что когда-то дал ему Анхель, но Шун в своем решении не сомневался, он умел быть благодарным. Пекарь принял из его рук артефакты, покрутил их и сказал:

— Это много. На один такой я могу кормить вас хлебом почти месяц.

И он взялся упаковывать несколько увесистых буханок.

— Нет, вы не поняли, — затараторил Шун. — Мне не нужно…

Анхель посмотрел на него удивленно, положил артефакты на прилавок, словно хотел показать, что, в таком случае, не будет их принимать.

— Да что тут… — совсем растерялся Шун.

Миро, наблюдавший всю эту сцену с порога, тоже подошел к прилавку, взял Шуна за плечо и чуть отвел в сторону, сказав:

— Не утруждайся. Анхеля тут нет. Удивительное дело, стоило мне забрать тебя, как ушли и вороны, и твой Анхель.

— Как нет? В смысле — нет? Вот же он.

— Это… хм… — Миро прищурился, словно прикидывая, как бы так попонятнее объяснить. — Ну, это словно оболочка. Она знает несколько стандартных фраз, умеет то же, что и Анхель, и может поддерживать видимость его присутствия какое-то время.

— А где же он сам?

— Ушел.

— Куда?

— Туда же, куда уходят просветленные, пока они не здесь. Да и все люди, покидая этот мир. Разница лишь в том, что просветленные воссоздают и развоплощают свое тело в любой момент, по желанию. А обычные жители так не умеют. Если все тут вдруг развоплотятся, мир не сможет поддерживать "общий сценарий", устройство. Поэтому перед полным погружением человек решает, сколько проживет его персонаж. И если в течение этой жизни он решит ненадолго выйти, его заменит бот. Ох… Только не спрашивай меня, что такое бот.

Шун кивнул, хоть и понял из всего вышесказанного лишь половину, посмотрел на Анхеля.

— Так это нормально, что он меня не узнает?

— Абсолютно нормально. Бот и не должен узнавать. Он узнает лишь тех, кто был внесен в его базу данных до погружения… Хм… — Миро задумчиво нахмурился.

— Что?

— Но если этого пользователя действительно послали сюда, чтобы наблюдать за тобой, то его бот должен был тебя узнать… Как-то глупо погружать человека ради слежки и не вносить в его базу объект этой самой слежки.

Теперь они оба подозрительно смотрели на приветливо улыбающегося хозяина пекарни. Шун не мог сказать, что Анхель хоть как-то поменялся с их последней встречи. Да, он был не так многословен и не узнавал его, но в остальном…

— Открой-ка панель.

— Что?

— Панель, — повторил Миро нетерпеливо. — Твою.

— Что такое панель?

— Боже… Я убью Ганнера…

— Кто такой Ганнер?

— Тот, кто создавал твое игровое тело. И прописывал личную историю. Ладно, держи еще один лайфхак. — Миро поднял руки вверх и словно что-то ухватил в воздухе. — Это личная панель игрока. Да не смотри ты на меня, как баран на новые ворота! Руки подними!

Не сразу, но у Шуна все же получилось активировать эту самую "панель". Она была объемной и походила на пространственный карман, вот только состояла из нескольких отделений. Все они имели разные размеры и форму и были подписаны. Миро показал, как открыть отделение с надписью "вложения", Шун взял с прилавка артефакты и положил их в отделение, тут же в воздухе появилась еще одна небольшая панелька с алфавитом. Непроявленный прищурился, рассматривая Анхеля, ввел на ней длинный код.

— Это его адрес. — Подтолкнул панельку. — Можешь написать ему сообщение.

"Это от Шуна. Спасибо вам за все", — набрал тот.

Как только он ввел текст, все панельки свернулись, растворившись в воздухе тонкой полосой.

Миро и Шун одновременно повернулись к прилавку и несколько секунд молча смотрели на Анхеля. А тот смотрел на них, все еще вежливо улыбаясь.

— Странно все это, — наконец сказал Миро. — Ладно, идем.

— А могу я еще раз посмотреть? — спросил Шун, когда они вышли из пекарни.

— Давай так, — вздохнул Миро, опуская руки Шуна, которыми тот настойчиво пытался нащупать в воздухе панель. — Время позднее, и мне бы передохнуть хоть немного. Мы сейчас подыщем тебе город, снимем номер в какой-нибудь гостинице. Ты поешь и поспишь, а я ненадолго отлучусь. А вот с завтрашнего утра…

— Вы уйдете на всю ночь?

— Ну… это для тебя ночь, — невесело хохотнул Миро. — Даже если ты проспишь полноценные восемь часов, для меня в моем мире пройдет всего… минут пятнадцать-двадцать. Может, успею кофейку попить.

— Так разница… разница в… — Шун задумался, пытаясь высчитать соотношение.

— Один к двадцати восьми, — подсказал непроявленный через некоторое время, когда устал ждать ответа. — Если в моем мире пройдет минута, то тут — двадцать восемь.

— Ого…

— Я уже вторые сутки без сна, и скоро мне придется уйти надолго. — И он тихо добавил со вздохом: — Скучаю по временам, когда я мог пользоваться капсулой…

— Надолго — это насколько? — уточнил Шун, уже по привычке пропуская мимо ушей те слова, значения которых не понимал.

— Ну, если я посплю хотя бы часа четыре… мне придется уйти почти на пять дней. — Миро заметил беспокойство на лице подопечного и широко улыбнулся. — Не бойся, я не оставлю тебя одного. К тому времени, как я уйду, у тебя уже будет компания.

— Рина?

— Боже упаси!

— Тогда кто?

— Увидишь.

* * *

Так, ведя непринужденную беседу, они покинул пределы Города Предсказаний. Пустынные сумеречные улицы проводили их абсолютным молчанием, и только пара красноватых глаз внимательно следила за принцем до самых ворот. Когда же Шун скрылся из вида, Ллель фыркнул и, опустившись на все четыре лапы, затрусил в сторону небольшого постоялого двора. Время было уже позднее, Маас вернулся раньше него, зажег в окне второго этажа свет. Ллель ввалился в холл, привычно распугав немногочисленных постояльцев, поднялся по узкой лестнице и толкнул боком нужную дверь.

— Как у тебя? — дежурно спросил Маас. Он сидел на приземистой кровати и, морщась, стягивал с ног высокие сапоги. — Нашел что-нибудь?