И кроме того, рядом с Ранхашем она всё равно не могла ни магичить, ни использовать силы. Они с господином Шидаем пытались решить эту проблему, а то Майяри каждый раз приходилось отходить от мужа, чтобы что-то сделать, но выход пока не нашли.

– Так, а у меня сегодня что? – Майяри остановилась и обеспокоенно взглянула на Редия.

– Защита, артефактология, история Салеи и боевая подготовка, – добросовестно перечислил оборотень.

Рука у него всё ещё работала плохо и лежала на перевязи, но Майяри попросила, чтобы Редий вернулся к ней. Из-за дел с общиной, сумеречными девами, работой в сыске и учёбой она совершенно ничего не успевала и многое забыла. Стыдно признаться, но она, ещё не представляя из себя ничего важного, стала нуждаться в помощнике, который хотя бы помнил, что и когда ей нужно сделать и куда отправиться. Из бывшего вора и тени помощник был аховый, но зато Редий всё помнил и прекрасно понимал, в каких случаях госпожу стоит беспокоить, а в каких следует послать просящего подальше.

Ну и примечал он больше Ашия и Казара. Те должны были не только отслеживать опасность, но быть постоянно наготове, чтобы защитить госпожу. А из Редия защитник пока был так себе, поэтому он мог полностью сосредоточиться на осмотре. Полтора месяца назад Майяри как раз попал в очередную переделку.

Харен отрядил её помощницей к господину Идраю, который расследовал зверское убийство обедневшего сарена Разия Ворнотого. Кто-то проник ночью в его особняк, расчленил ещё живого – так утверждали лекари – сарена и оставил умирать в центре печати, начерченной его собственной кровью. К утру, когда в кабинет поднялись слуги, сарен уже умер. Было очень похоже на изощрённую месть, но господин Идрай предполагал, что некто хотел этим зверством отвлечь сыскарей и направить их по ложному пути, а сам, возможно, что-то украл из особняка. Майяри поддерживала его. Во-первых, в кабинете нашлась дверь в тайный схрон. Пустой, но всегда ли он был пустым? Во-вторых, печать была нарисована крайне небрежно и с четырьмя ошибками.

И они почти подобрались к разгадке, но полтора месяца назад их попытались убить. Подорвали мост под их экипажем и напали, когда карета свалилась в канаву. Сразу же нарвались на охрану Майяри и саму Майяри. Увы, она тогда перепугалась: господин Идрай нехорошо упал и потерял сознание. И девушка придавила напавших остатками моста, отправив на тот свет единственных, кто мог что-то сказать о деле сарена. Господин Идрай так разозлился, что Майяри до сих пор опасалась его навещать. Глава городского сыскного отдела повредил спину и всё ещё шёл на поправку.

Это ещё хоть община в последние месяцы существенных проблем не доставляла! Первый месяц после возвращения с Сумеречных гор Майяри думала, что убьёт их всех. Дома им, видите ли, нужны непременно каменные, а лес должен быть в их полном владении. Оборотни и равнинные хаги, прибывшие, чтобы помочь сумеречникам отстроиться, делали всё неправильно, а сами переселенцы ничего без приказа не делали. Озверевшая старейшина моталась на драконе то в Жаанидый, то в общину и в конце концов выпроводила всех помощников и заставила капризных подданных своими руками возводить дома и защитные стены. «Или будете зимовать, сидя голыми жопами на снегу!».

Ещё и старейшины других сумеречных общин прислали ей письмо с возмущениями, мол, как она посмела предать путь предков и общие уговоры, подписав мирный договор с хаггаресами. Ответила она весьма сдержанно, господин Шерех потом перечитывал письмо, но, видимо, всё равно перегнула палку. Сумеречники пообещали, что она ещё пожалеет. А она жалела, что взяла на себя судьбу общины с самой первой секунды!

В первые два месяца после возвращения в Жаанидый Майяри вообще думала, что сойдёт с ума. Переселенцы, постройка новой общины, эти проклятые деревья! Ждали, что обоз с ними придёт ко второму месяцу осени, но он не то что не пришёл, он потерялся и прибыл только в начале третьего месяца осени. Откуда-то просочился слух, что через Сумеречные горы везут невероятные богатства, и из своих нор вылезли тати всех мастей. И охране пришлось изловчиться, чтобы провезти деревья окольными путями, которых среди гор было не так много.

Общинных драконов пришлось отправить на постой в город, и за их содержание платил консер Шерех. Майяри за это была вынуждена называть дедом его и бабушкой госпожу Жадалу. Кроме того, эти почтенные оборотни взяли на себя заботу о трёх тёмных мальчиках и госпоже Дирмайе. Та вроде пришла в себя, плакать стала меньше и строила планы в конце весны отправиться во Многоимённые земли и попытаться найти свою семью. И Имларда зачем-то хотела с собой тащить! Сопроводить её вызвался Леахаш, уже бывавший на восточной границе по службе.

После встречи с господином Иерхаридом – семья хайнеса до сих пор пользовалась гостеприимством старого консера – бабушка наконец начала говорить по-южносалейски. С весьма забавным говором. О чём она беседовала с бывшим хайнесом, Майяри не знала. Может, вспоминали совместное прошлое, может, господин Иерхарид извинялся за свою нерешительность, а, может, просто говорили о странных вывертах судьбы. У обоих после этой беседы были печальные и просветлённые лица. Они оба многое потеряли и наверняка хорошо понимали друг друга.

В целом пристроить удалось всех. Кроме Ёрдела, который продолжал являться только по уговору, когда ему хочется или когда рядом происходило что-то опасное. Господин Узээриш много раз просил её втолковать брату, что значит быть главным магом. Она честно пыталась, но сама плохо понимала, что входит в обязанности придворного мага.

В день приезда Ёрдел вместе с хайнесом явился во дворец и выслушал первое задание. «Стереть эти проклятые знаки к Тёмным и запечатать все потайные хода!». Ёрдел внимательно ознакомился с алфавитом хайрена Игренаэша, и дворец тряхнуло и качнуло. После чего брат заявил, что всё сделано, и исчез. Поражённый быстротой исполнения приказа хайнес не подумал его остановить. А зря. Дозваться тёмного потом не удалось и вызволять запертых в подземельях оборотней пришлось, разбирая стены. Конечно, хорошего настроения хайнесу этот случай не прибавил. Его и так по возвращению ждала куча дел и обязанностей, а ещё известие, что прибыли родители господина Харийда и они жаждут забрать своего сына. А его мама ещё очень хотела повидаться с братом, господином Иерхаридом, который пребывал в очень дурном самочувствии после того, как узнал об истинном состоянии жены.

Вообще первые полгода после переезда общины были самыми суматошными. Ещё и Лирка учудила такое!.. Сдав экзамены, подруга собрала вещи и, никому ничего не говоря, уехала в неизвестном направлении. Майяри возвращается, а её нет! Мадиш, Род, Лирой и Эдар на ушах, мастер Резвер в ярости. Сама Майяри перепугалась: она-то знала тайну Лирки. Пришлось просить дедушка Шереха помочь с поисками, но даже он со своими связями смог найти её только полтора месяца назад на северо-востоке в Арванском городище. Оказывается, она вышла замуж за молодого жреца Ваирака, вместе с ним уехала из Жаанидыя, по пути овдовела и к Арванской стене приехала уже одна. Возвращаться не стала, осела в местном гарнизоне в качестве боевого мага.

Майяри летала к ней, страшно ругалась и пыталась вернуть подругу, но та не захотела. Извинилась только, что уехала молча. Просто родители мужа были против их брака, и они боялись, что их перехватят. Ну ничего, туда сейчас отправился Эдар, может, вправит мозги. Доучилась хотя бы. Род всё ещё злилась на Лирку, но писала ей письма уже три раза, неизменно начиная «Дорогой подруге Лирке» и заканчивая «Всё ещё обиженная на тебя Лилея».

– Госпожа, от хайнеса пришло послание, – Редий охлопал себя по карманам, но почти тут же вспомнил, что не взял письмо. – Это опять по поводу вашего брата.

– Что в этот раз? – Майяри с интересом покосилась на оборотня.

– Господин Узээриш просит вас намекнуть ему, что нужно сперва проверить работу крыла каким-нибудь безопасным способом, чтобы господин Иерхарид точно не рухнул на землю. Сильнейший утверждает, что у него уже седые волосы начали появляться.