– Кстати, можно пожаловаться госпоже Иелане на госпожу Менвиа, – с хулиганским прищуром предложила Майяри, больше чтобы повеселить мужа. На самом деле она не была уверена, что мама Викана не обидится на неё за то, что она вышла не за её сына.

– Я сам разберусь, – слабо улыбнулся Ранхаш и, прижавшись губами к её уху, жарко прошептал: – Я хочу, чтобы эту ночь ты провела в моей постели.

Майяри хихикнула.

– Мне всё равно больше некуда податься. Только если в кабинете на диванчике поспать. Нужно только рубашку прихватить. Или… – она лукаво прищурилась, – не нужно?

Ранхаш в ответ мягко улыбнулся.

– Я могу одолжить свою.

Лиела тихонечко-тихонечко спускалась по лестнице, до обморочного ужаса боясь столкнуться с жильцами. Она едва сдерживала всхлипы и то и дело растирала покрасневшее от слёз лицо. Впервые в своей жизни она оказалась в такой постыдной ситуации. Никогда ей ещё не приходилось навязывать себя кому-то, да ещё участвовать в столь безобразных склоках. Как госпожа Менвиа могла навлечь на себя и на неё такой позор? Находиться и дальше в этом доме девушка не могла. Одна мысль, что утром ей придётся опять смотреть в глаза хозяевам, заставляла её просить богов расколоть землю у её ног, чтобы она могла броситься в пропасть.

Она не в силах перенести подобное!

Поэтому, невзирая на ночь, девушка решила выбраться из дома, дойти до конюшни, растолкать кучера и заставить его отвезти её к дяде. Она уже представляла, что встретит утро в объятиях сердобольной тётушки, когда на её пути выросла госпожа Пандар с двумя подносами в руках.

Несмотря на свои внушительные размеры, ходила домоправительница совершенно бесшумно. Особенно для слуха благородной девчонки.

– И куда это мы собрались? – строго поинтересовалась она.

Лиела затравленно уставилась на неё заплаканными глазами и, не выдержав, опять ударилась в слёзы.

– Отпустите меня, пожалуйста… я, – всхлип, – к дяде поеду…

– Ночью? Одна?

Девочка расплакалась ещё горше, и Пандар тяжело вздохнула.

– Жди меня здесь.

Оставив гостью на лестнице, домоправительница поднялась наверх и поставила подносы на столик между комнатами Шидая и Ранхаша. Стучаться смысла не было: лекарь собирался искупаться, а мальчишка был занят ещё более приятными вещами.

Плачущая девчонка не посмела нарушить приказ, и Пандар нашла её на прежнем месте.

– Ну-ну, не реви. Было бы из-за чего, – приобняла она гостью за плечи. – Пойдём, я сама отвезу тебя к дяде. Негоже одной кататься ночью по городу.

Стоило шагам на лестнице стихнуть, дверь в покои госпожи Менвиа отворилась, и в коридор осторожно высунулась рыжая служанка. Осмотревшись и принюхавшись, она торопливо и бесшумно подбежала к столику. Наличие двух подносов заставило её растеряться.

Содержимое крайнего справа, как раз ближе к покоям харена, составлял ужин на одну персону и стакан с остро пахнущим травяным настоем. Как такое пить можно? На втором ужин был на две персоны и стояло два бокала вина.

Харен вроде бы вино не пьёт, да и зачем ему ужин на две персоны. А вот его лекарь, видимо, решил развлечься.

Хмыкнув, рыжая достала из кармана бутылёк и торопливо вылила его содержимое в травяной настой. И, услышав шаги, испуганно метнулась назад. Она успела затаиться за дверью, когда из комнаты вышел лекарь в одних штанах и с влажными волосами. Рот женщины восторженно приоткрылся. На вино тот уставился с явным неодобрением. Даже пробормотал:

– Боги, Пандар, ты решила стать бездомной?

После чего поднял один бокал, хлебнул и поперхнулся.

– Обалдеть! На чём она его настаивает? – и безжалостно вылил оба бокала в горшок с цветком.

После чего спокойненько поднял стакан с травяным настоем, залпом выпил его и страдальчески поморщился.

– Ещё гаже, чем обычно… Фух! Дрянь!

Брякнув недопитый стакан назад, мужчина поднял поднос и скрылся в своей комнате.

Рыжая испуганно встрепенулась.

– Рия, – донёсся из спальни голос госпожи.

Служанка недовольно поморщилась и неторопливо пошла на зов.

Для полуобморочной госпожи Менвиа выглядела очень даже бодро.

– Помощница харена ушла?

– Похоже, да. Я слышала, как домоправительница предложила проводить её.

– А зелье? Ранхаш выпил его?

Рыжая замялась.

– Не выпил? Почуял? – в глазах госпожи мелькнул испуг.

– Я… перепутала бокалы, – призналась Рия, – и зелье выхлебал лекарь.

В гостиной повисло напряжённое молчание, и рыжая попыталась развеять его смешком.

– Нет, я, конечно, готова и с ним, от обязательств не отказываюсь. А харен, похоже, и без нас собирается провести весёлую ночь…

Она приготовилась к истерике и грязной брани, но госпожа Менвиа, которая была её госпожой всего какие-то сутки, взволнованно запустила пальцы в волосы, облизнула пересохшие губы и даже нервно улыбнулась.

– Так что делать? – подтолкнула её служанка.

– Иди спи, – отмахнулась Менвиа. Щёки её обжёг лихорадочный румянец. – Я сама разберусь.

Рия понимающе хмыкнула.

Время до полуночи тянулось невыносимо долго. Рия, насмешливо улыбаясь, ещё пару раз предлагала исполнить «работу», чем едва не вывела Менвиа из себя.

– Иди спать, потаскуха! – разъярённо бросила госпожа, и рыжая, хмыкнув, скрылась в гардеробной.

Менвиа брезгливо передёрнула плечиками. Делить покои с такой женщиной… Но ничего не поделаешь, она настояла, чтобы Рия осталась ухаживать за ней. Правда, Менвиа не думала, что они всё же останутся в одних комнатах на всю ночь.

Слухи о новой дочери рода Вотый, конечно, не обошли её стороной. Менвиа живо интересовалась каждым пополнением семейства, но женщины, входившие в род, неизменно её разочаровывали: Вотые почти все были очень неразборчивы в выборе жён. Безродные, бедные, воюющие бок о бок с мужчинами, марающие руки грязной работой или же настолько благовоспитанные, что зубы от скуки сводило.

Каким же потрясением для неё стало, что её сын, Ранхаш Немилосердный, дарен теней, харен, глава Жаанидыйского сыска, прославленный неумолимый законник, расторг помолвку с Лоэзией Бодый и решил жениться на безродной получеловечке, которую сам же назвал своей воспитанницей. И эта тварь ещё смела лгать ей в глаза, утверждая, что её не связывают с Ранхашем блудливые узы! Дрянь! Шелудивая сука! И ей это стерпеть?! Чтобы за её спиной шептались и насмехались?!

Нет, Менвиа не желала себе такую невестку. Её сын мог жениться только на самой достойной. Он не мог унизить свою прославленную семью и свою мать женитьбой на слабосильной твари, которая ещё и родит таких же слабых детей!

Увы, к своему глубокому разочарованию, обиде и непониманию Менвиа узнала, что господин Шерех поддержал выбор внука. Но если старого консера ещё можно было заподозрить в маразме, реакция остальной семьи была для неё загадкой. В целом Вотые отнеслись к известию о предстоящей женитьбе Ранхаша с благосклонностью и любопытством. Менвиа их искренне не понимала. Они могли позволить себе почти всё, все блага мира, самых прекрасных и благородных женщин, любые прихоти, но смотрели на собственную власть с возмутительным равнодушием. Ведь если не поддерживать власть в глазах других, если не показывать её, то народ просто перестанет верить в их силу! Менвиа была уверена, что не будь Вотые такими деятельными, не лезь они почти во все дыры, не выходи они победителями из заварушек, давно бы утеряли свою власть, потому что по-другому показывать её не умели и не хотели. Нет бы поддерживать и увеличивать могущество семьи связями и действительно достойными браками! А они выбирают себе таких спутниц, что вызывают недоумение и насмешки в высшем обществе.

Идти против господина Шереха, успевшего одобрить жалкий выбор правнука, Менвиа побоялась. Он относился к ней несправедливо холодно, будто бы это она виновата в равнодушии Руахаша к ней. Пришлось действовать исподволь.