Да, Вив продумала почти все. Осталось выяснить, как это может повлиять на отношение моего мужа с Великим ханом. Все же, Ультстраллинг, куда ближе к стрепям, чем столица.

— Мне совсем не хочется ехать, — тихо бормотала я, глядя в зеркало. Пусть визит Вив вчера и был дружеским, но легкий осадок остался. Наше с Мадисом вторжение в политическую жизнь государство, при том, весьма грубое и болезненное, имело свои результаты. Теперь нас рассматривают не просто как князя и княгиню пограничных, далеких земель, а как весьма удобный рычаг влияния на дворянство. А это мне уже совсем иной вариант.

— От чего же? Вы прекрасны. И врагам стоит воочию убедиться, что вы с князем заодно, — Павия поправляла подол моего великолепного платья,

— Считаешь, у нас еще много врагов? — как-то мне в голову это не приходило. Видя цель, я не учла подобной возможности.

— Они всегда есть у таких особ, как вы. Потому и стоит показаться на банкете. Хотя бы на какое-то время. Ваше состояние позволяет уйти почти в любой момент, но появиться все же необходимо.

— Когда ты так говоришь, я начинаю сомневаться, нужно ли вовсе находиться в столице. Пока нас не будет, пусть слуги подготовят все к отъезду. Хочу завтра покинуть столицу.

— А что по этому поводу думает князь?

— Мадис сказал: в любой момент после коронации, — я чуть повернулась, рассматривая себя с другого бока. Да, платье было просто великолепным, превращая меня из обычной молодой женщины почти что в произведение искусства.

После негромкого стука, дери мои покоев распахнулись, впуская князя. С интересом рассматривая праздничный наряд супруга, я почувствовала себя увереннее и спокойнее. Князь, пусть и облаченный в непривычно цветастые ткани, ничуть не утратил гордой посадки головы или военной выправки. В каждом, даже самом простом жесте, чувствовалась вернувшаяся сила и уверенностью

— Ты великолепна, — тихо произнес князь, встречаясь со мной взглядом. В медовых глазах светилась улыбка.

— Спасибо, — я чуть повернулась, позволяя рассмотреть себя с разных сторон. Не удержавшись, даже игриво изогнула бровь, желая порадовать Мадиса. — Ты тоже очень хорош в этом наряде.

— Ино постаралась. Среди вещей, что передала кормилица, оказалось несколько праздничных костюмов, как я понимаю, в гармонию с твоими.

— Так и есть, — я развернулась в зеркалу так, чтобы мы оба попадали в слегка мутное отражение. Мое платье было светлее, ярче, но рисунок ткани и оттенки совпадали.

— Если ты готова, мы модем отправляться, — князь, махнув рукой Павии, подошел ближе, обнимая со спины, и устраивая ладони на округлости живота.

— Да, если ты не помнешь мое платье, — получив легкий поцелуй в ухо, рассмеялась я.

— Поверь, этому никто не удивиться, стоит только тебя увидеть. Да и как я могу отправить супругу на банкет, не проверив, как ты себя чувствуешь в этом наряде? — большие ладони переползли выше, без стеснения поймав отяжелевшую грудь. Чуть сжав пальцы, Мадис добился того, что оба полушария едва не выскочили из глубокого декольте. Пришлось стукнуть князя по рукам, призывая к порядку.

В ответ мне достался тяжелый вздох в районе шеи, но князь все же отступил.

— Это платье не позволит нем слишком долго задержаться, — не отрывая взгляда от декольте, пробормотал Мадис.

— Мадис! — Стараясь сдержать улыбку, я с показным возмущением воскликнула, помня что в дальне части комнаты находится Павия, и, несомненно, все слышит. Конечно, как воспитанная компаньонка она не произнесет ни слова, но все же, подобные игр стоит оставить для большего уединения.

— Он самый. Павия! Поправь прическу княгине, и выходите. Лошади уже ждут у ворот, — что-то насвистывая, князь, весьма довольный собой, вышел из комнаты.

— Безобразник! — тихо ворчала я, пока Павия, стараясь сдержать улыбку, возвращала на место выбившуюся прядь. — Самый настоящий!

— Если он безобразник, что же у вас так глаза горят? — тихо фыркнула Павия.

— О, — не смогла я больше прятать улыбку, — от безобразий и горят, наверное. Идем. Если князь еще раз вернется, мы рискуем вовсе не попасть на банкет. Я, конечно, совсем не против, но ты права, лучше появиться и обозначить свои позиции.

Медленно выйдя из поместья в сопровождении своих дам, я с интересом осмотрела эскорт, который занимал половину улицы. Поймав глазами взгляд князя, что верхом ждал у моей парадной повозки, уточнила:

— Уверен, что это не будет слишком? — даже на мой транспорт был другим, Большая, украшенная золотом и вензелями повозка привлекала столько внимания, что невольно захотелось накинуть на плечи еще что-нибудь, чтобы скрыться от чужих глаз.

— Нам уже не удастся сделать «слишком», — фыркнул князь.

Все еще пребывая в сом нении, я покачала головой, но все же заняла свое место на мягких, широких лавках, удивляясь дорогой обивке и фонарям из кружевного металла внутри. Откинув шторку в сторону, я взглянула на мужа.

— А мы ее где взяли?

— Это наша. В замке она не нужна, а в городе, для официальных мероприятий никак не обойтись. Нравится? Или что-то нужно переделать?

Еще раз посмотрев на фонарики, раскидывающие по стенам узорчатые блики, покачала головой. Для парадного выезда вполне подходило.

Судя по шуму, числу огней, и слуг, мы прибыли одними из последних. Наш приезд вызвал некоторую панику, но на лестнице мелькнула фигура распорядителя, и через мгновение, по обеим сторонам выстроилась стража Мадиса. Только тогда дверцы моей повозки распахнулись, и князь лично подал руку, помогая выйти на двор.

— Готова? — тихо шепнул супруг, ожидая, пока шлейф моего платье расправят позади.

— Думаешь, будут неожиданности?

— И не сомневаюсь.

Я только кивнула, высоко подняв голову и опираясь на локоть мужа. Ничего. Раз мы добрались до этой точки — справимся и со всем остальным.

Дворец был великолепен, сияя тысячами огней на фоне темного неба. Ветер трепал длинные золотые ленты, как символы власти конунга, со всех сторон доносился звон сотен стеклянных колокольчиков, призванных изгнать злых духов из дворца. К язычку каждого из них была привязана табличка с пожеланием, написанным на плотном шелке. Ветер трепал тканевый кусочек, и звук разлетался по всему двору, как хрустальные капли.

Мне тут же захотелось иметь несколько таких колокольчиков в собственном доме. К примеру, на открытой площадке верхнего этажа башни. Впрочем, может их можно сделать и из фарфора? Уверена, что мастера Ультстраллинга справятся с такой задачей.

Сам тронный зал был не менее великолепно украшен, чем внешняя часть дворца. Золотыми тканями задрапировали колонны, по обеим сторонам от прохода находились возвышения, с небольшими столиками. А на пути к трону, по центру зала, стояли десятки разодетых в свои лучшие наряды, придворных. От обилия драгоценностей и ярких тканей рябило в глазах.

Ждать пришлось совсем не долго. После нескольких резких и гулких ударов гонга, когда над головами повис плотный и гулкий звук, в зал вошли представители правящей семьи. Если Ола, Вивьен и герцога Назарата я уже видела, то сестру конунга смогла рассмотреть впервые.

Высокая, светловолосая женщина со строгим лицом. В осанке, во взгляде, даже в фасоне платья чувствовалась порода и сила. Неудивительно, что Вив решила избавиться от подобного соседства. Только я очень сомневалась, что у нее поучится. Очень уж сестра конунга умна и хитра.

— Что скажешь? — супруг наклонился ближе, не сводя взгляда с помоста. Он знал о сложностях Вив, но пока еще не высказывал своего мнения.

— Ничего у нее не выйдет. Чтобы такую даму отправить в степь, да еще против ее воли, нужно что-то большее, чем желание и попытки молодой супруги конунга. И мне кажется, тетке Ола место все же в столице. Это может усмирить деятельную натуру Вив.