— Мадис, меня шатает, — получилось жалобно, но я ничего не могла с этим поделать.

— Не тебя одну, — со смехом отвечал князь, и медленно тянул меня в сторону от стола. Мы почти танцевали, разве что, музыки не хватало. Впрочем, мы справлялись и без нее. Мне стало совсем жарко, а Мадис что-то бормотал под нос, но я не вслушивалась в слова, пытаясь стянуть часть этого многослойного, в высшей степени удобного, но страшно мешающего мне наряда.

— Хитрый, нетерпеливый старик… вредный интриган… откуда я знаю этот запах?… — продолжал бормотать князь, кружа меня по комнате.

Запнувшись за что-то, мы вместе рухнули на кровать. Мадис рассмеялся громче, крепко прижимая меня к себе и не позволяя скатится в сторону и упасть на пол.

— Ты такая красивая и стойкая, что мне с трудом удается оставлять тебя, — вдруг стал серьезным князь. Подняв голову, я внимательно смотрела на него, в который раз поражаясь, как эти глаза затягивают и опутывают мою душу. Слова мало трогали, но то сияние, то тепло и нежность, что светились в янтарях, вызывали легкую, трепетную дрожь во всем теле.

Одним рывком я вдруг оказалась на спине, растеряно моргая и никак не в силах собрать себя воедино. Попытки сосредоточиться, что-то ответить, разбились, как тонкое заморское стекло, стоило Мадису нагнуться к моим губам. Ароматное, цветочно-ягодное дыхание смешивалось, дурманя пуще вина. Тело требовало ласки, касаний.

— Я знаю, почему духи держали нас так далеко друг от друга, — сипло произнес князь. — Невозможно вести войну и думать о делах, когда моя княгиня скучает в одиночестве дома.

Не позволяя мне осмыслить сказанное, не давая ни мгновения на раздумья, Мадис наконец нагнулся ниже, даря мне, такой необходимый, поцелуй.

Казалось, если только пошевелю головой, то она просто лопнет. Во рту был противный, кислый привкус, а тело ломило так, словно опять пришлось пережить тот переход через горы. Приоткрыв глаза, тут же зажмурилась от рези. Кажется, впервые в жизни страдая подобным букетом ощущений, я тихо застонала.

— Тише, моя бесстрашная и прекрасная княгиня. Выпей, станет легче, — Меня приподняли за плечи, прижав к губам прохладную чашу. Стоило глотнуть, и мне показалось, что в тело попало какое-то волшебное зелье. Вода, с какими-то добавками, была сладковатой и одним глотком исцеляла мое тело. — Сейчас пройдет. Эта настойка, что мы вчера с тобой употребляли, вызывает, на самом деле не самые лучшие ощущения на утро. Еще глотни.

Я делала маленькие глотки, слушая, как организм оживает и восстанавливается. Через несколько мгновений прошла голова, исчез мерзкий привкус во рту. Открыв глаза, я с удивлением посмотрела на Мадиса. Кажется, мне впервые удалось увидеть супруга таким встрепанным, еще немного сонным и почти домашним. Обычно к моменту моего пробуждения он был уже достаточно бодр и собран. Радуясь такому открытию, я тепло улыбнулась, прижимаясь к теплому торсу князя. Мне нравилось то ощущение защиты и уверенности, что он давал. Мужская ладонь прошлась по моему плечу, даря простую ласку.

— Лучше?

— Намного. Расскажешь, что это за гадость такая?

— На самом-то деле, и не гадость вовсе. Эту настойку обычно используют, если брак договорной, и невеста не может преодолеть нетерпение к мужу.

— Но нам-то он зачем? — праведно возмутилась я, резко сев ровнее, и расправляя покрывало на собственных коленях.

— Лизабет, его пьют не ради удовольствия, — со смехом произнес князь, плавным жестом убирая волосы мне за ухо, — Он помогает в сложном деле появления наследников.

— И что? Мы бы не справились так? — я все еще не могла успокоиться, недовольная таким положением вещей.

— Конечно, справились бы. Только неизвестно, когда. А напиток весьма результативен. Потому, запрещен к открытой продаже. Помню, как-то в гостях у одного из удельных князей Ол едва не хлебнул подобный. Дочь князя устала ходить не сватанной и решила, то место рядом с наследным принцем ей вполне подходит.

— И что же было дальше? — перекинув волосы через плечо, я попыталась как-то разобрать спутанные пряди, пока Мадис рассказывает истории, и нет нужды куда-то торопиться.

— Ничего такого. Если бы не адъютант Ола, быть бы княжеской дочери принцессой. А так, рассердившись на подобную выходку, Ол выдал девицу замуж к концу декады. Сперва хотел за конюха своего отдать, так мы с трудом отговорили. Разозлился сильно. Как ты себя чувствуешь?

— Почти все прошло, — с улыбкой повернувшись к мужу, честно призналась. — Немного ноет тело, но голова больше не болит.

— Вот и отлично. Нужно собираться. Давай, помогу тебе с одеждой.

— Здесь нет ничего сложного. Наряд степняков позволяет мне справиться самой, — все же, чувствуя внутреннее удовлетворение, произнесла я.

— Но если я хочу помочь, — тихо, глядя на меня своими удивительными глазами, произнес Мадис, вызывая ощущение, словно я купаюсь в солнечных лучах.

Нас ждали у самой калитки, и я который раз удивилась тому, как люди хорошо знают привычки князя. Несмотря на то, что мы задержались на ночь, все знали, к какому часу стоит быть готовыми. Забираясь внутрь совей повозки, приветственно кивнула Ино и Тахире, ждущим меня.

— Где же ночевали вы? — меня несколько беспокоило, как пожилая Ино перенесла такую ночевку.

— Я оставалась в храме, княгиня. Настоятель разрешил задержаться, так что не стоит переживать, — сияя улыбкой, ответила кормилица, накрывая мне ноги тонким покрывалом. Утро в горах было сырым, и я с благодарностью кивнула, проследив за тем, чтобы ноги Ино так же оставались укрыты.

Дорога вниз, в долину показалась мне куда более простой и быстрой, нежели путь наверх, так то я почти и не устала, горя желанием показать Мадису все, что успела сделать за время его отсутствия.

— Что не так, Лизабет? — Мне на самом деле с трудом удавалось усидеть на стуле, пока длился наш запоздалый обед.

— Хочу показать тебе мастерские гончаров. И посмотреть, что сделали на очистке леса.

— У нас еще есть время посмотреть на все твои дела, — усмехнулся Мадис, отставляя чашу и складывая руки перед собой. Несколько мгновений наблюдая за мной, князь вдруг покачал головой, вставая и подавая мне руку. — Идем, моя нетерпеливая.

С трудом сдерживая радостный вскрик, я вскочила из-за стола, едва не опрокинув кресло. Супруг только покачал головой, а во мне кипела бурная жажда деятельности, которую не удавалось сдержать. Если Ино отправилась, с моего настояния, отдыхать после дороги, то у меня было сил куда больше, чем до поездки.

— Не хочу в повозке, — чувствуя себя капризной барышней, произнесла, стоило только выйти на двор. И спина и ноги были против даже короткой прогулки в экипаже. Повернувшись к мужу, рискнула предложить: — Идем пешком?

Мадис вскинул бровь.

— Уверена?

— Да, я с удовольствием прогуляюсь. Хотя бы часть пути.

— Как пожелаешь, княгиня.

Стоило только покинуть двор, как сразу за воротами замка нам открылась весьма занимательная картина. Гирс, который должен был нас сопровождать и выехал вперед, сидя на своем огромном жеребце яростно спорил с какой-то маленькой женщиной, сидящей верхом на муле. И если командир, кажется, был готов схватиться аз меч, то дама сидела с достоинством королевы, отвечая односложными короткими фразами и даже не думая повышать голос. Удивленная реакцией Гирса, я, тем не менее, была впечатлена выдержкой гостьи. Когда над тобой нависает подобная громада, верхом на коне, сложно оставаться настолько спокойной.

— Что у вас происходит? — Мадис, оставив меня в нескольких шагах позади, под присмотром Тахиры и Гай-ку, шагнул вперед. Конь Гирса нетерпеливо бил копытом, выражая недовольство всадника, а мул гостьи флегматично жевал какую-то веточку, не обращая внимания на происходящее.

— Княже, эта женщина отказывается говорить, кто она такая.

— Вы н верно передаете мои слов, — с нотками возмущения, но все еще сдержанно, хорошим голосом громко возразила гостья. Повернувшись корпусом к Мадису, она склонила голову в приветствии, представляясь. — Меня просила прибыть тетушка Ино. По ее словам, сиятельной княгине нужна компаньонка. О чем я и пытаюсь битый час донести Гирсу. Но, как и в детстве, он совершенно непробиваем.