— Я бы не был так категоричен насчёт безумия, Ваше Величество. Отец приказал всем верховным иерархам умереть. Что делать его верным сынам, если те отказываются исполнить его волю?

— Его святейшество говорит, что произошедшее в храме не имеет отношения к Отцу.

— У нас есть слово одного верховного жреца против другого. Но один - молодой и неопытный, а второй - прожил несколько столетий.

— Бездна… Вы и правда верите что Фидем прав?

— Я верю фактам, Ваше Величество. Я был тогда в замке, чувствовал тоже, что остальные. Убийство, конечно, не выход, но я думаю, его святейшеству стоило бы последовать примеру более опытного коллеги. А если он так боится смерти, возможно, стоит хотя бы уйти отшельником в отдалённые края, дабы гнев Отца не пал на тех, кто его окружает?

Король с трудом удержался от крепкой, совершенно неподобающей его положению ругани.

— Я услышал вас, Лорд Талион. Полагаю, вы недавно в городе? Где вы остановились?

— У своего давнего знакомого, что частенько гостил у меня в Бастионе во время торговых поездок. Вам не о чем беспокоиться.

— Вы принесли важные вести. Пожалуйста, располагайтесь во дворце. — король негромко свистнул, и из-за неприметной дверцы высунулся слуга. — Подготовьте лучшие покои для нашего гостя.

— Это честь для меня, Ваше Величество. — благодарно кивнул герцог.

— Лорд Талион… Красивое имя. Наверное, редкое?

Король поднял кубок и принялся сосредоточенно рассматривать узоры на нём, делая вид, что ушёл в свои мысли. Однако краем глаза Кормир II продолжал внимательно наблюдать за выражением лица герцога.

Герцог Бастиона легко и непринужденно рассмеялся, не меняясь в лице.

— Нет, что вы. Меня назвали в честь моего прадеда, который и построил Бастион. Владение землями вокруг перевала принесло нашему роду большие деньги, и прадед, вместо торгового поста, построил настоящий горный дворец, несокрушимый Бастион Нелеи. Многие называли детей в его честь. Я знаю несколько Талионов только среди своих рыцарей.

— Надеюсь, у вас нет срочных дел. — задумчиво протянул король. — Учитывая произошедшее, ваша помощь могла бы прийтись весьма кстати.

— Я задержусь так долго, как это будет необходимо, Ваше Величество. — с достоинством кивнул герцог. — В конце-концов, на мне лежит ответственность за моих людей.

Лейтенант королевской гвардии Ренегона с облегчением опустил стреломет вниз, утирая пот со лба. К его счастью, все предосторожности короля оказались излишними.

Полтора месяца я страдал от последствий присяги детей льда. Казалось бы, никаких физических ран: но лёгкий тремор покинул меня только спустя долгие недели медитаций. Казалось, душа словно по-новому привыкает к телу. Впрочем, заняться в поселении варваров всё равно было почти нечем. За это время Шимуль с наёмниками успели отправиться на одном из кораблей клана к границе диких земель и привели по реке в поселение капитана Зинча с его кораблём. Моряки смотрели на гигантов как на чудо света, и суеверно побаивались их, всё так же предпочитая ночевать на своём корабле.

Вальгард отправился в Норн-Газал и привёл по реке эскадру в семь кораблей. Парочка из них выглядели старовато, но капитан Зинч, внимательно осмотрев их, заключил что до Ганатры на них доплыть можно.

Ещё три судна были заложены корабелами клана. Неделю моряки Зинча смотрели на это, но затем вместе с самим капитаном не выдержали и полезли давать советы. Бурные обсуждения и ругань на двух языках гремели на весь посёлок: подозреваю, были бы и драки, но я предусмотрительно запретил их обеим сторонам. Впрочем, парочка знающих язык людей среди варваров-корабелов нашлась, а старые морские волки удивительно быстро научились ругаться на языке гигантов: одним словом, контакт был налажен.

Впрочем, несмотря на вынужденную задержку в связи с постройкой кораблей, я не намеревался сидеть без дела. Оставшиеся месяцы вполне можно было потратить с пользой. И в первую очередь, едва отойдя от произошедшего, я принялся играться со связью, что образовывала клятва северных гигантов.

Первое, что я выяснил, это то, что легко могу повторить с любым давшим присягу гигантом то, что происходило со мной. Фактически, это было медленное, отложенное убийство: разорвать связь души с телом можно было не только быстро, мгновенно убивая вассала, но и замедлив процесс, превращая гигант в трясущуюся, дрожащую от боли развалину, что едва могла двигаться.

До смерти, конечно, я не доводил, но в результате подобных экспериментов нескольким варварам потребовалась помощь шаманов. Те посмотрели на меня несколько косо, правильно определив источник проблемы. Но вслух возмущаться никто не стал.

Второй открытой мною незадокументированной особенностью связи оказалось возможность лёгкой эмпатии. Это выяснилось вообще случайно: долгие вечера обсуждений стратегии похода и выяснения возможностей гигантов с Вальгардом по итогу привели к тому, что в какой-то момент я внезапно понял, что начал ощущать, как вождь относится к тем или иным моим словам.

Вальгард резко в штыки воспринимал все варианты стратегии, которые могли предполагать большие жертвы среди воинов клана. Но в лице при этом не менялся, и лишь спокойно, с каменным лицом, принимался объяснять плюсы своего варианта и минусы моего.

Пожалуй, без эмпатии мне было бы сложно раскусить его: мимика серокожих гигантов всё же отличалась от людей, и пока мне было ещё сложно понимать их истинные мысли.

После этого открытия я немедленно проверил выделенную мне Вальгардом охрану. Четверых бойцов из десятки воинов пришлось забраковать и выбрать новых самолично: в их настроении прослеживался явный негатив. Не настолько, чтобы вонзить нож в спину, но работу моими телохранителями они воспринимали c явным неудовольствием и презрением.

Приятно удивили шаманы. Все шаманы клана, что принесли мне клятвы, воспринимали ситуацию с присягой весьма спокойно, даже, можно сказать, флегматично. Что-то в стиле: чему быть, того не миновать, и вообще, старшим шаманам виднее. В отличие от многих других: почти половина гигантов, как оказалось, готова если и не убить меня в подходящий момент, то точно подставить подножку. Просто в результате давления остальных они влились в общую толпу, и пока заняли выжидательную позицию, внимательно наблюдая за моими действиями. Хотя это и без эмпатии было понятно…